Читать интересную книгу Черный фотограф - Светлана Успенская

— Ты про кого?

— Да про этого, про Петруху, про Хорькова.

— Значит, пьет Хорьков? А комнату случайно не сдаст, не знаешь? На две недели или на месяцок.

— А, понятно… Так можно зайти к нему и у него самого спросить, деньги-то этому ханыге всегда нужны. Согласится, конечно, только бы пуще от радости не запил.

Дворник, надев рукавицы на лопату, повел «милиционера» к Хорькову. Дверь им открыл сам заплывший от беспробудного пьянства Петруха. Это был тщедушный мужчина лет сорока со слипшимися грязными волосами и трехнедельной щетиной на впалых щеках. Увидев своего заклятого врага, дворника, он чуть было не захлопнул перед его носом дверь, но Леня плечом нажал на нее и без разрешения ввалился в квартиру.

— Здравствуй, Хорьков, все дебоширишь, — отечески строго спросил Леня, оглядывая донельзя грязную квартиру.

— Я у себя дома, что хочу, то и делаю, — хмуро ответствовал Хорьков.

— Смотри, быстро поедешь за сто первый километр, — угрожающе выступил дворник.

— Времена теперь не те, чтобы людей высылать… Теперь у нас по всей стране свобода личности наступила. Нет таких правов!

— Скажи, Хорьков, комната у тебя есть свободная? Не хочешь сдать ее? — деловито осведомился Соколовский, оглядывая убогую обстановку и гору пустых бутылок в углу. Он прошелся по коридору, заглянул на кухню, бросил взгляд в окно. Действительно, это та самая квартира, которая располагалась точно над служебными помещениями аптеки.

— Смотря кому сдавать-то, мне ж тоже лишние заботы неохота на шею вешать.

— Ну, мне, например. Заплачу по-царски, а забот никаких — так, буду приходить раз-два в неделю. Смотри, триста штук на дороге не валяются!

— А живи, мне не жалко, — с легкостью согласился Петруха, услышав такие заманчивые цифры. — Только ко мне друзья ходят, женщины тоже.

— Мне твои друзья не помеха, а против женщин я ничего не имею. По рукам?

— По рукам.

Через день Леня уже обосновался в комнате, единственным украшением которой была гора окурков в банке из-под зеленого горошка. Переселение совершилось быстро: он притащил раскладушку, фотоаппаратуру, видеокамеру и кое-какие инструменты. Наконец-то он мог с комфортом и беспрепятственно наблюдать за подозрительными людьми из подвала, вход в который, что было очень удобно, находился точно под окном его комнаты.

Петруха не мешал расследованию. Ни в какие дела жильца он не вмешивался, так как с утра бегал опохмеляться, а к вечеру уже валялся мертвецки пьяный в разных местах квартиры, в подъезде или на улице, под сенью деревьев.

Сыщик с точностью изучил расписание подвальной жизни. После закрытия аптеки, когда весь женский персонал разбегался по домам, там оставалась одна заведующая. Иногда подъезжали несколько мужчин на машинах, приходили еще какие-то бесцветные люди, проводили там несколько часов и разъезжались, когда еще и не было слишком поздно. Хозяина Леня пока не видел, а может, и видел, но не сумел опознать.

По ночам, когда мертвецки пьяный Петруха дрых, Леня потихоньку разбирал пол в туалете. Сначала снял слой плитки, отковырял цемент, добрался до деревянных перекрытий. Дом был старый, так что работа не слишком его обременяла. Чтобы не вызывать нареканий хозяина, все это днем закладывалось досками и прикрывалось слоем линолеума. Работа шла потихоньку, по ночам, чтобы не вызвать подозрений.

Наконец пол оказался разобранным, и получилась дыра, в которую Леня с трудом протиснулся. Спрыгнув на землю, он почувствовал, как ему за шиворот сыплются сухая штукатурка, щепки и песок. Он оказался в кромешной тьме. Только из дыры в потолке падал слабый пучок света.

Соколовский открыл дверь, осторожно вышел в коридор аптеки и, вслушиваясь в ночную тишину, щелкнул выключателем. Три часа ночи. В это время здесь обычно никого не бывает, волноваться нечего.

Сыщик отряхнулся, обмыл под краном подошвы ботинок, чтобы на полу не оставались следы пыли, и направился в свой первый обход. Как он и ожидал, дверь на склад была закрыта, но навесной замок на ней был простой, из тех, что легко открываются при помощи гвоздя. Но сыщик не стал спешить — к экскурсии на территорию склада надо было основательно подготовиться.

Вернувшись в туалет, Леня подтянулся на руках и оказался в квартире Хорькова. Через минуту он снова появился с веником в руке и стал заметать следы своего пребывания. В одно из своих посещений кулуаров аптеки он заметил, что потолок в туалете — фанера, крашенная масляной краской. Такая же фанерка с соответствующим креплением была им уже заготовлена.

Тщательно проверив, не осталось ли следов его пребывания, Леня выключил свет, вывернул лампочку, ввернул другую, перегоревшую, сделал незаметный надрез в проводке и опять вполз в отверстие в потолке. Фанерка у него была уже наготове, она встала так удачно, как будто стояла там от сотворения мира. Сыщик не боялся, что кто-то заметит новые швы на потолке, — кто, интересно, будет вглядываться в него. Но подстраховаться стоило. Леня надеялся, что пройдет некоторое время, прежде чем отыщется новая лампочка, а если и отыщется, то и она все равно гореть не будет. Пока вызовут электрика, пока он придет… Можно спокойно лазать через потолок хоть каждую ночь.

На всякий случай Соколовский навестил свою новую подружку Алю, чтобы выведать, нет ли у них каких-нибудь подозрений, все ли в аптеке тихо и спокойно. Волноваться, похоже, было не из-за чего.

На следующую ночь Леня, вооруженный фонариком, отмычками, которые выпросил у дворника, сопровождая эти просьбы невероятно виртуозным враньем, камерой, фотоаппаратом и парочкой приобретенных специально для этого случая подслушивающих «жучков», пробирался по темным коридорам аптеки.

У двери, ведущей на склад, он остановился и, звеня ключами, стал копошиться в замке. Больше всего его волновало, что дверь может оказаться оборудованной сигнализацией. В этом случае он планировал срочно отступать через свой лаз в потолке. Но его тревоги были необоснованны. Вскоре дверь со скрипом отворилась, и неверный луч фонарика нащупал ступени, ведущие круто вниз. Леня спустился по ним и оказался в огромной комнате, заставленной химической утварью и коробками с лекарствами.

Сыщик нашарил на стене выключатель. Комната осветилась ядовитым светом люминесцентных ламп. Это явно был не только склад, но и подпольная лаборатория. Все вокруг говорило о том, что она активно используется. Под вытяжкой и около автоклава сушилась лабораторная посуда. На столе в округлых колбах стояли разноцветные растворы неизвестных веществ. Огромный стеклянный шкаф с реактивами был приоткрыт. На его полках выстроились стройные ряды банок с порошками, коробки, цветные растворы и много еще всяких химических веществ, о которых Леня имел довольно смутное представление.

Около стен высились ящики с лекарствами.

«Циклодол, — прочитал Леня и перешел к другой стопке коробок. — Метаклон, раствор эфедрина. Клофелин. Неплохая организация дела. Я, конечно, дилетант, но, по-моему, здесь всякой наркоты навалом», — определил он.

Леня вспомнил о цели своего визита, достал видеокамеру и начал методично снимать помещение. Камера прошлась беглым взглядом по ящикам с лекарствами, сняла стол, на котором стояли орудия производства, сняла шкаф с реактивами. Рядом со шкафом находилась еще одна дверь.

Леня толкнул ее и очутился в комнате, ничем не напоминающей ту, которую он до этого снимал. Это была, очевидно, или комната отдыха, или помещение для совещаний. Там стояли стол, кресла, телевизор. Огромный железный сейф возвышался в углу. Сейф был, конечно же, закрыт, и все попытки его открыть при помощи отмычек закончились неудачей.

Эта комната, хотя она имела вид вполне нейтральный, была заснята не менее тщательно. Потом камера была отложена в сторону, и под крышкой обширного письменного стола появился «жучок». Леня глянул на часы. Пять часов утра. Пора бы закругляться.

Еще один «жучок» был посажен за трубу вытяжки в лаборатории. Леня присмотрелся. Толстые трубы, проходившие по всему подвалу, входили, изгибаясь, в стену под самым потолком. Там их неплотно прикрывала решетка.

«Неплохое место, чтобы спрятать камеру», — обрадовался сыщик и легко вынул из стены решетку. За ней оказались клочки пакли. Леня распихал их по карманам, а на освободившееся место еле-еле втиснул включенную камеру.