Портной графа снял с нас мерки, мы согласовали все детали, я, не удержавшись, внесла незначительные изменения в своё платье: попросила сделать рукава не фонариком, а свободно ниспадающими, расклешёнными книзу, и никаких кружев по вороту.
– Леди Грейс, – ко мне в кабинет вошла Аби, – лорд Харрисон прислал.
Девушка поставила на стол увесистую коробку. И замерла неподалёку, любопытно блестя глазами и вытягивая шею.
– Кхм, – а это мама, сидевшая тут же – она была все эти дни занята изготовлением ожерелий из бисера, даже ночами при свечах засиживалась, чтобы поспеть к сроку.
– Ой, простите, леди! – Абигайл присела в коротком книксене и неохотно вышла из кабинета.
Я же, подтянув коробку к себе, убрала крышку и заглянула внутрь. На дне, устланном атласной алой тканью, лежали два зеркальца на длинной серебряной ручке.
– Какая прелесть! – не сдержалась я и вынула на свет подарки.
Мэделин, отложив рукоделие, посмотрела на меня и, увидев зеркальце, одобрительно кивнула:
– Действительно, прелестная вещица! Лорд Дин пока не может подарить тебе драгоценности, но вот такую милую безделушку преподнести вполне в рамках приличий. А стоит тебе появиться с ним на балу, так жди настоящих украшений, как невеста графа.
– Он и тебе зеркало прислал, – добавила я, вынимая второе, чтобы показать баронессе.
– Отпиши ему, поблагодари за дары, – сказала мама, возвращаясь к работе.
***
Я стояла перед начищенным подносом, пытаясь рассмотреть в нём своё отражение.
– Не волнуйся так, милая, ты прекрасна! – сказала Мэделин, подходя сзади и поправляя шнуровку корсета, – и эти твои рукава, сначала мне подумалось, что ничего хорошего из твоей затеи не выйдет, но я оказалась неправа – свежо, чуточку экстравагантно, но несомненно очень красиво. И тебе невероятно к лицу.
– Леди Грейс, леди Мэделин, – в комнату вошла Дора, – граф Харрисон прибыл. – Впервые за всё время знакомства, я видела мечтательную улыбку на губах женщины и смущённый румянец на её смуглых щеках. Мы с мамой удивлённо переглянулись, интересно, с чего вдруг?
Граф будет сопровождать нас обеих. По местным правилам, увы, пока Том не женится на баронессе, он не имеет права посещать такие мероприятия в качестве гостя.
Я выдохнула, поправила рукав и , шурша атласной юбкой, развернулась к выходу.
На моей шее красовалось невесомое ожерелье, созданное умелыми, талантливыми ручками матушки, в ушах покачивались серёжки из того же бисера нежного бело-голубого цвета. Свет свечей играл на необычных украшениях, приковывая взгляд.
Мама выбрала парчу приглушённого тёмно-бордового цвета, а украшением стало колье из чёрного бисера. Сногсшибательное сочетание – мама выглядела как королева!
Я прошла по коридору к лестнице, ведущей на первый этаж и, увидев у подножия Дина, остановилась на мгновение. Мужчина, заслышав шаги, вскинул голову и посмотрел точно на меня, и так и замер, жадно рассматривая, нисколько не скрывая восхищения.
Я тоже опешила, на секунду даже забыла, как дышать! А всё потому, что мой жених пусть и не сбрил полностью, видать не смог расстаться с ней до конца, но достаточно коротко и очень аккуратно подстриг бороду. Но даже от этого изменился практически до неузнаваемости!
Подхватив платье, чтобы не запутаться в длинном подоле, буквально сбежала вниз по лестнице гостю навстречу.
– Лорд Дин! – выдохнула я, подавая ему свои ладони, которые он тут же мягко сжал. – Вас не узнать! Вы стали не только симпатичнее, но и моложе! Боюсь, уведут вас у меня, глазом моргнуть не успею! – и пусть я улыбалась, но говорила искренне, как думала на самом деле.
Подозревала, что граф Харрисон – привлекательный мужчина, но чтобы настолько красивый и представить не могла!
Мои слова вызвали громкий смех стоявшего напротив мужчины, серые глаза сверкнули радостью и он, склонившись к моей руке, невесомо её поцеловал.
– Леди Грейс, вы неповторимы! Ещё никогда и никто не делал мне такого комплимента! В свою очередь, хочу сказать, что вы ослепительны и не только сегодня. Всегда…
Глава 45
Интерлюдия
Серая пыль стелилась под ноги, въедалась в кожу, забивала глаза, уши, нос и рот – один вдох и сразу же сжималась грудь, надсадный кашель разрывал нутро, каменная острая крошка впивалась в ступни даже через подошву знавших лучшие времена башмаков.
Джон, граф Лерой, устало прислонился к шершавому валуну у входа в тёмный зев пещеры, из глубин которой до него долетали звуки многочисленных ударов молотов или кирок о твёрдую поверхность камня. Опостылевшие, ненавистные… Казалось бы, он давно должен был свыкнуться с тем местом, в котором ему предстоит обитать несколько долгих, томительных лет, где он должен суметь выжить вопреки всем, кто желает ему смерти.
– Ты чего тут? Уснул? – рядом с ним остановился Роб, Джону даже смотреть не нужно было, чтобы понять – простоватое, усеянное старыми оспинами лицо напарника озарила широкая, кривая улыбка без одного переднего зуба. Но не ответить Робу граф не мог, ибо это единственный человек, способный защитить Джона от посягательств со стороны других заключённых. Поэтому пришлось открыть глаза, отлепить спину от валуна и натянуто усмехнуться в ответ:
– Опостылело всё.
– Ничего, ты же обещал, что твои друзья не оставят нас в беде и помогут отсюда выйти. Только что-то долго их ждать приходится, – глубоко посаженные, светло-карие с чёрными прожилками и короткими ресницами глаза напарника опасно прищурились, напугав Джона до мозга костей – Роб два метра высотой, с развитой мускулатурой, старожил каменоломни Берма в первый же день пристал к графу с определёнными целями. Умение аристократа красиво изъясняться и обещать исполнить самое сокровенное желание, причём так, что верили ему безоговорочно, спасло его и в этот раз. В итоге между ними было заключено соглашение: граф поможет Робу выйти на свободу, а тот, в свою очередь, станет оберегать Джона от остальных каторжников.
– Потерпи ещё немного, дружище. Письма долго идут, – выкрутился Лерой, подхватывая тяжёлую кирку и осторожно закидывая её на саднящее плечо.
– Мне до смерти тут куковать, – в который раз повторил свою излюбленную фразу верзила, – а не хотелось бы. Жду, когда твои дружки-аристократы выкупят нас обоих и мы станем свободны. Ух!
– И что ты будешь делать, когда выйдешь? – натягивая на лицо грязную тряпицу, которая прикрывала рот и нос от вездесущей пыли, спросил бесстрастно граф, входя под низкий свод пещеры, с каждым шагом пространство всё ширилось, пока они не оказались в большой зале, усеянной множеством рукотворных пещер. Их путь лежал в правую часть в третий рукав. На стенах висели чадящие дурно пахнущие факелы, что освещали заключённым дорогу и помогали видеть хоть что-то в этой обсидиановой тьме.
– Сначала по бабам, – мечтательно протянул верзила, тяжело двигаясь следом за высоким аристократом. Тело Джона ещё пару месяцев назад было тщедушным, слабым, но сейчас стало сильнее, тугие витки мышц перекатывались под светло-серой кожей, движения стали увереннее и отточеннее – граф Лерой научился расходовать свою энергию с умом, чтобы запала хватало до вечернего гонга, оповещавшего всех о завершении работ. – А потом пойду к одноглазому Боу, он возьмёт меня к себе, приставит к знакомому ремеслу, – зловещая улыбка коснулась кривых шрамированных губ.
– А может, останешься со мной? – вырвалось неожиданно даже для самого себя же. Джон мигом просчитал варианты: Роб был туповат, но не безнадёжен, и крайне внушаем. Сильный и ловкий – такой мог выполнить любое поручение и, если потребуется, убить кого-то ради наживы, пусть даже совсем незначительной.
– А что ты можешь мне предложить? – вопросом на вопрос ответил напарник. Мужчины как раз дошли до закутка, который разрабатывали последнюю неделю.
– Если станешь моим телохранителем, получишь женщин, о которых раньше только мечтал…