Это зрелище ошеломляюще подействовало даже на Кравиуса. Бросив взгляд на аббата, Люгер прочел на его лице страх, смешанный с неистребимым любопытством…
Голубому лучу понадобилось всего несколько мгновений, чтобы найти первую жертву. Ослепительная игла качнулась и ударила во флагманский корабль флотилии, которая выстраивалась в боевой порядок. В мгновение ока флагман был разрезан пополам.
Это случилось так неестественно быстро, что пейзаж, который видели люди с террасы, некоторое время казался застывшим, а затем корабль разломился на части, стремительно ушедшие ко дну.
До слуха стоявших на берегу не могло донестись ни звука – ни криков моряков, тонущих в холодной воде, ни стонов раненых и обожженных, ни ужасающего тоскливого скрипа, с которым ломалось дерево…
Прежде чем летающий корабль приблизился ко дворцу провинциала, голубой луч уничтожил еще несколько эворийских кораблей. Эта непостижимо легкая расправа потрясла всех: и находившихся на берегу, и оказавшихся на свою беду в море. Не только Эрмиону, но и Аркису стало ясно, насколько тщетны любые оборонительные действия, которые могли быть предприняты защитниками Эмбраха. Не существовало известного им оружия, способного противостоять мощи летающего корабля… Вокруг себя Люгер видел лишь боль, страх и обреченность, отразившиеся на мертвенно-бледных лицах…
Оставалось только удивляться тому, что, обладая таким оружием, Сферг до сих пор не подчинил себе все западные королевства. Возможно, теперь это было лишь вопросом времени…
Но Люгера интересовала еще одна вещь: зачем узурпатору из Морморы была нужна Звезда Ада и почему для похищения талисмана он не избрал более легкий путь.
Момент был весьма удобным для побега. Стервятник не забывал об этом, несмотря на невероятные события, которые происходили у него на глазах. Воспользовавшись всеобщим смятением, «Ангел» мог беспрепятственно выйти из порта, и вряд ли кто-нибудь стал бы преследовать его. Слот толкнул Кравиуса, подавая тому хорошо ощутимый сигнал. Однако у аббата на уме было нечто совсем другое.
И Люгер вдруг увидел это так ясно, словно его разум на мгновение слился с чужим сознанием. Мертвые зрачки неподвижно уставились на него… Он содрогнулся при мысли о том, что ему предстоит совершить. Но это действительно был неожиданный и блестящий выход, который намного укорачивал путешествие на юг. К будущим жертвам Люгер не испытывал жалости – он утратил ее в подземелье Фруат-Гойма.
* * *
Летающий монстр Сферга уже находился над самой террасой, и огненный луч обращал в пепел деревья, дома, лошадей и экипажи, бегущих в панике солдат и горожан, не помышлявших о сопротивлении. Спустя считанные минуты половина Эмбраха и гавань были поглощены огненным смерчем. Вопли тех, кто еще мог кричать, наполняли пространство звуками ада. Разбежались даже вооруженные евнухи провинциала, составлявшие прежде наиболее преданную часть его стражи.
Эта пляска разрушения продолжалась недолго, но Слот утратил всякое представление о времени. Он заметил только, что пожары и разрушения странным образом не затронули дворец Эрмиона.
Сидящие за столом посреди гибнущего города являли собой застывшую гротескную картину – Эрмион, загипнотизированный сверхъестественным зрелищем; аббат, удивительно спокойно ожидающий приближения демонической силы, и Люгер, доверившийся этому гению лжи и уповавший на то, что голубой луч почему-то пощадит именно его… Их лиц уже коснулся горячий ветер, гонимый гигантскими крыльями, которые закрыли небо черным плащом. Исполинская тень упала на террасу…
В этой тени Люгер не сразу разглядел человека, пытавшегося отыскать убежище рядом с сильными мира сего. Это был Аркис, побежденный и уничтоженный, со смертельно-бледным лицом и волосами, опаленными огнем. С ним не осталось ни слуг, ни телохранителей, ни наложниц. Кравиус смотрел на него с презрением. Наместник вряд ли хоть что-то соображал, когда опустился на стул, стоявший у края стола напротив Стервятника.
От разящего луча негде было спрятаться. Тот, кто пытался забиться в какое-нибудь убежище, почти сразу же находил и гибель под рушившимися стенами зданий. Уцелели лишь немногие жители Эмбраха, которые обладали крылатыми телами и успели перевоплотиться. Силуэты птиц и летучих мышей, уворачивающихся от голубого луча, мелькали в затянутом дымом небе. На землю падали обугленные трупы тех, кому не удалось ускользнуть. Сидевших на террасе спасло то, что они оставались на открытом месте и не помышляли о бегстве.
Летающий корабль стал снижаться к этим неподвижным фигурам. Его корпус оказался идеально гладким, без стыков и швов. Отблески пламени плясали на блестящей черной поверхности… Люгеру представилась редкая возможность проверить, насколько легенда, рассказанная Гедаллом, соответствует действительности.
Пока он не заметил ничего похожего на кости и кожу мертвецов. Крылья и паруса корабля имели фиолетовый оттенок; очень яркие огни были видны сквозь них, как мутные пятна. Надстройки на палубе напоминали что угодно, только не творение здорового мозга и человеческих рук – скорее нагромождение островерхих скал с черными зевами пещер. Вскоре Стервятник сумел разглядеть даже красноватый свет, сочившийся из иллюминаторов странных ромбовидных форм.
В этот момент Кравиус резким движением сбросил с плеч плащ, под которым обнаружились ножны роскошной работы, и выхватил из ножен ту самую кривую саблю, которая принадлежала когда-то его помощнику. Ее тонкий изящный клинок сверкал на фоне дымного неба, словно алая коса. Потом аббат не спеша направился к Эрмиону.
Их взгляды встретились. В глазах провинциала промелькнуло бесконечное удивление, сменившееся затем гневом. Но этот гнев уже не имел силы. Люгер не мог понять одного: почему Эрмион не воспользовался превращениями, чтобы спастись. Может быть, у него попросту не осталось других тел…
Кравиус подошел к провинциалу и без помех, как палач во время казни, отрубил ему голову.
Аркис, в котором эта сцена внезапно пробудила инстинкт самосохранения, вскочил со стула и бросился к убийце, но Люгер был наготове и преградил ему путь, обнажив свой меч. Клинок наместника оказался всего лишь красивой игрушкой – украшенным драгоценностями символом власти – и не годился для серьезной схватки.
Мечи скрестились, высекая искры. Один из них был слишком легким и коротким… Словом, Стервятнику не понадобилось много времени, чтобы погрузить острие своего клинка в толстый живот соперника. Несколько секунд неподвижности, глухой предсмертный стон сквозь стиснутые зубы – и Аркис рухнул на мраморные плиты террасы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});