Звуки хлопающих крыльев постепенно удалялись. Люгер подошел к иллюминатору, хотя знал, что вряд ли увидит птицу в темноте. Он отодвинул узорчатую шторку и едва сумел подавить крик, зародившийся в глотке.
Из-за стекла на него смотрело лицо помощника аббата – белое, как воск, и абсолютно мертвое. Оно висело в пустоте, словно полная луна, сверкая холодным отраженным светом, и на нем были темные пятна ноздрей, глазниц и открытого рта. Люгер не мог понять даже, насколько близко оно находится.
Лицо покрывала зыбкая паутина морщин…
Стервятник, невольно задернувший шторку, собрался с духом и заставил себя снова взглянуть на это отвратительное лицо, однако на этот раз он действительно увидел полную луну, взошедшую над океаном. Ее окружали волшебно красивые, посеребренные светом горы облаков.
Он упал на стул и решил, что как никогда близок к потере рассудка. Сегодня, после захода солнца, он успел увидеть черного лебедя, который выклевал Кравиусу глаз, ползающую отрубленную шею проклятой птицы, руку, задушившую гомункулуса, и человеческое лицо, превратившееся в полную луну в новолуние!..
Слишком много для одного человека и для одной ночи…
Ему вдруг стало все равно. Его охватила апатия, в которой растворился страх. Спустя несколько минут Люгер, чей разум был истерзан неразрешимыми противоречиями, с благодарностью к неведомому спасителю погрузился в темную пучину сна…
* * *
Утром было найдено обезглавленное тело маленького человечка. Он лежал на койке в своей каюте, сжимая в руке кривую саблю. На его сером плаще остались следы зеленой мерзко пахнущей слизи. Ни один предмет не был сдвинут с места. Голову помощника аббата так и не нашли.
Труп пришлось зашить в мешок и бросить в море. Похоронным обрядом руководил Кравиус, который поседел за одну ночь. Черная повязка, наспех сделанная кем-то из моряков, перечеркивала его жирное пепельное лицо, ставшее асимметричным и еще более уродливым. Руки почти не слушались аббата. Он перестал болтать. Похоже, Кравиус уже проклинал себя за то, что пустился в эту, самую большую в его жизни и, может быть, последнюю авантюру.
Глава двадцать седьмая
АРХИПЕЛАГ
Острова Шенда считались провинцией Эворы, и светская власть принадлежала здесь наместнику короля. Духовным правителем был один из провинциалов ордена Святого Шуремии. Между ними почти не возникало трений – оба были достаточно благоразумны и не слишком амбициозны. Обоих сдерживало наличие сильных хозяев: одного – власть королевского дома, другого – влияние Тегинского аббатства.
Немногочисленное население архипелага занималось в основном морским промыслом и сопутствующими ремеслами. Кроме того, в здешних гаванях находились стоянки большей части военного флота Эворы. Несколько мелких островов были собственностью богатых титулованных мизантропов, которые удалились от мира и удовлетворили таким образом свое стремление к одиночеству.
Но их уединение было иллюзией. Подданные наместника, а также агенты ордена, не брезговавшие подкупом и шантажом, внимательно наблюдали за этими миниатюрными княжествами, каждое из которых могло стать источником неприятностей для существующей власти. Тем более что прецеденты уже были – в соседней Адоле и Морморе, лежащей далеко на юге.
Поэтому внешняя размеренность и неизменность здешней жизни были следствием почти незаметной работы тайного и хорошо отлаженного механизма власти. Однако теперь, когда весть о том, что прежде считалось невозможным, то есть о насильственной смерти генерала ордена и похищении Звезды Ада, принес на архипелаг почтовый голубь, провинциал Эрмион пребывал в недоумении.
Нелепая и недоступная пониманию смерть Алфиоса доказывала одно из двух: либо верхушка ордена окончательно прогнила и неискоренимая скверна интриг разрушила его изнутри (втайне Эрмион был уверен в этом), либо у ордена появился могущественный враг, преодолевший защиту аббатства так же легко, как нож проходит сквозь масло. Возможно, имело место сочетание этих двух, одинаково печальных причин.
Нельзя было полностью исключить и предательство. Но если из междоусобицы Эрмион мог извлечь несомненную выгоду, то вероятность нападения извне озадачила его – до сих пор он не получал от своих многочисленных осведомителей и намека на чью-либо враждебную деятельность.
Впрочем, острова Шенда считались тихой окраиной обитаемого мира – самыми отдаленными из известных земель. Еще дальше к западу простирался океан, который не удавалось пересечь никому со времен самой Катастрофы. Обе экспедиции, предпринятые подданными Адолы и Эворы в двадцать восьмом и двадцать девятом столетиях, окончились ничем – хорошо оснащенные корабли с отборными моряками и солдатами исчезли бесследно.
В сообщении с континента также упоминались летающий корабль и некий человек из Валидии, подозреваемый в убийстве генерала и связи с тираном Сфергом. Однако Эрмион избегал делать поспешные выводы – именно это помогло ему продержаться на своем посту достаточно долго, несмотря на противодействие недругов в Тегине и Эмбрахе – главном городе архипелага.
Поэтому вечером того же дня, когда белый почтовый голубь сел на северную башню его дворца, провинциал удалился в тайный отдел библиотеки, куда имел доступ только он сам и два его ближайших помощника. Здесь он принялся очень внимательно изучать хроники ордена, начиная с событий двухсотлетней давности и вплоть до настоящих дней.
Это оказалось адски тяжелой работой: нужно было просмотреть четыре тома, каждый из который содержал не менее тысячи подшитых страниц – сообщения агентов, протоколы заседаний совета ассистентов, приказы генералов, летописи военных кампаний и постоянно пополняющиеся досье на каждого из высших сановников огромной организации. Но Эрмион был терпелив. Ведь от того, как он поведет себя теперь и чью сторону примет, зависело его собственное благополучие и сама жизнь.
Благодаря исчерпывающе подробным хроникам провинциал ордена знал то, что происходило в западных королевствах, не хуже, чем если бы жил в одной из столиц, а может быть, и лучше, так как он имел доступ ко многим сведениям одновременно, обладал чутьем и умением сравнивать и сопоставлять мнения разных людей, принадлежавших к разным поколениям…
Изучение хроник заняло у него два дня. По истечении вторых суток из колоссального количества фактов, свидетельских показаний и доносов Эрмион выделил то, что непосредственно относилось к трем подозрительным событиям, которые могли быть причиной убийства генерала: таинственное исчезновение дочери Алфиоса Арголиды четырнадцать лет назад (поиски оказались безрезультатными, впервые разветвленная шпионская сеть шуремитов не оправдала своего существования), появление в Валидии Серой Стаи, что было следствием крайне подозрительного союза с Земмуром, и не столь давний переворот в Морморе, о котором до сих пор было известно очень мало.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});