в трубку, — вечер в помощь.
— Здравствуй, Шрам, мне нужна информация, — с другой стороны трубки раздался голос полковника.
— Про взрыв у нового клуба? — в лоб спросил смотрящий.
— Да, — ответили из трубки.
— Когда нужна? — просипел смотрящий.
— Вчера, — серьезно ответили на том конце.
— Шо, все так серьезно? Можешь не отвечать, — просипел Шрам, — зная тебя, если бы не было серьезно, то ты бы не звонил. Сразу скажу, что это не мои. Мои знают, им проблемы не нужны. Дай мне два часа, я скажу кто и что. Лады?
— Жду, — сказал голос на том конце и повесил трубку.
— Ой, мама, роди меня обратно, шо делается, шо делается, — просипел Шрам и звонко просвистел в коридор, — Шалый, подь сюды, разговор есть.
— Бугор? — в двери протиснулся немалых размеров детина.
— Значит, слушай сюда и не перебивай, — просипел Шрам, — кто-то нас конкретно подставил. Про "артефакт" слышал?
— Да, бугор, — пробасил Шалый, — сегодня только открылись. Там все непросто. Клуб конфетка, но под красными ходит. Трогать не стали, там завязки, покруче наших. Парни были внутри, говорят Атас. Вестник, из наших, там лабал. Говорит сцена — улет и хозяева из низов, с понятиями. Всем выступающим процент от общего отвалили, так Вестник там, чуть-ли, не прописаться хочет. Там, даже, какому-нибудь дворянчику можно рыло начистить и ничего за это не будет. Представляешь?
— Интересно. Дворянчику, говоришь? Надо посмотреть. Ладно, — просипел Шрам, — Про взрыв слышал?
— Да. Не наши это. Местные видели, как хозяина заведения и еще пятерых дворян в больничку отвезли к целителям.
— Через час я должен знать кто это сделал, — закурил папиросу Смотрящий, — Шалый, поднимай братву. Отройте мне этого ухарца. Живым, Шалый, живым. Тут большие люди просили, очень. Мне таким отказывать не с руки. Потом, если что карта не в масть будет идти. Понял?
— Понял, бугор. Ну, я пошел? — сказал Шалый.
— Чапай, уже, Чапаев, а я подумаю, — ответил Шрам, — шо делается, шо делается, вот жили же тихо, мирно, так надо же было… урыть бы гада, но нельзя. Нельзя. Там он нужнее.
Глава 37 Игра одного актера
Москва всегда напоминает тревожный улей, ну а сейчас и подавно. Все, кому нужно было быть в курсе — были в курсе. Шрам, уже через двадцать минут знал тех, кто исполнил заказ, а сейчас, его молодчики усиленно шерстили спальные районы, где сейчас отдыхал исполнитель.
Марсель, а именно такой позывной был у наемника из Питера, который принимал заказ, сейчас находился на съемной квартире на окраине Москвы. За голову парнишки давали достаточно хорошую сумму, чтобы можно было безбедно существовать год на каких-нибудь Мальдивах или Бермудах, поглаживая шелковое бедро стройной мулатки и попивая, например, Шато Латиф. Буквально пять минут назад наемник отчитался заказчику о выполненном взрыве по телефону. Даже если паренек выживет, то пользоваться магией не сможет. Маглит делает свое дело четко. Всего один крохотный кусочек в руке или ноге и все. Маг не сможет концентрировать энергию в этой части тела. Жестоко? Да.
Наемник снял комнату через подставное лицо в прокуренной многоэтажке с вечно текущими кранами и орущими соседями. Меньше привлекает внимания. Таких серых типов в капюшоне в одном этом доме человек двадцать. Район рабочих. От размышлений Марселя отвлек тяжелый стук во входную дверь.
— Марина! Открывай! Я знаю что ты там! — пьяный громкий голос орал под входной дверью, — Марина! Ик! Эт я — Макс! Я, эта, ик! С подарком.
— Чертовы забулдыги, — процедил сквозь зубы Марсель.
— Вот, смотри, цветы тебе принес! Видишь? — орал за дверью все тот же голос, — МАРИНА!!!
— Видимо этот не угомонится, — подошел к двери наемник и выглянул в глазок.
За дверью стоял низенький плюгавый, в усмерть ужраный субъект с открытой бутылкой шампанского и куцым букетиком полевых ромашек. Он опираясь на стену бил в дверь свободной ногой.
— МАРИИНА! Открой! Я Макс! — орал потерпевший, все больше увеличивая уровень шума.
— Мужик! Пошел нахер отсюда! — из-за двери ответил Марсель, — Марина тут не живет!
— Стоп! А ты еще кто? МАРИНА! Ты кого к себе привела? — взвыло тело, — ссышь шваль! Я тебе говорю! Молчишь да? Молчииишь!
Марсель понял, какую ошибку он совершил, ответив из-за двери, так как завывания и удары в дверь теперь были в два раза интенсивнее, и решил применить самый действенный метод: по роже и с лестницы. Наемник открыл дверь и уже потянулся было за валящимся с ног пьянчугой, когда неожиданный хук погасил его сознание.
— Всегда срабатывает, — тихо сказал уже совсем трезвым голосом "пьянчуга" и свиснул в коридор, — пацаны, пакуйте. И скажите Шалому, что с него простава. Только не та сивуха, что в прошлый раз. Пусть нормального коня купит. Бывайте.
Два молодчика погрузили связанное и бесчувственное тело наемника в багажник припаркованной старой развалюхи и двинули в сторону Лубянки. Утро еще не вступило в свои права, а нужный объект перемещался в сторону комнат для допросов из окраины Москвы.
Лубянка, кабинет полковника Хмельницкого. Через двадцать минут после события.
Хмельницкий не спал. Хмельницкий думал. Каждые пять минут к нему на стол приходили отчеты о том кто, где, когда и сколько. Наемника заметили на камерах, рядом с "Артефактом" и сейчас ИСБ пыталось взять след и определить связи этого человека. Как ни странно, но проще всего оказалось вычислить бомбу, что взорвали у клуба. К засветившемуся "теневику" уже ехала бригада "полевых специалистов" для внятного и вдумчивого разговора. Полковник был спокоен. Он вышел на рабочий темп и сейчас, как паук дергал за нужные ниточки. Звонок на телефон раздался через час, после разговора со Шрамом.
— Слушаю, — ответил полковник.
— Примите подарочек, — сиплым голосом произнесли на том конце трубки, — через три минуты будет у Вас на пороге. Предупредите своих.
— Спасибо. С меня причитается, — выдохнул в трубку Хмельницкий, — мы тут одного из Ваших взяли, ну чтобы ты знал. Не уважает человек договоренности.
— Сочтемся, — просипели на трубке, — вы, как с ним закончите, верните мне. Я лично с ним поговорю. Показательно. Чтобы неповадно было.
— Хорошо, — сказал в трубку Хмельницкий, — лично для тебя нужно что?
— Ну, если настаиваешь, — просипел в трубку Шрам, — то клуб тут недавно открылся. Под Вами. Поляну бы братве накрыть.
— Поговорю с хозяином. Когда его из больнички выпишут. Думаю не откажет, — ответил полковник.
— Вот и порешали, — просипел Шрам, — бывай.
— И тебе не хворать, — положил трубку Хмельницкий.
Полковник выдохнул и расслабился. Дальше предстояла работа уже привычная для некоторых сотрудников ИСБ. Необходимо было спрашивать. А спрашивать они умеют.
Два часа спустя.
Полковник