Впрочем — вернемся к генералу и его внешности. Что сказать — он и правда довольно красив, как нам поведала о том ваша знакомая мадм — ль F. В более юном возрасте, так и вовсе, я полагаю, оу Ренки Дарээка был истинным красавчиком — сокрушителем женских сердец. Впрочем и сейчас — обветренное загорелое лицо и боевые шрамы, не столько уродуют его, сколько придают своеобразный суровый шарм. Вот разве что в теле многовато мышц. Они так и распираю изнутри его мундир, делая похожим на портового грузчика, что смотрится не слишком изящно….Впрочем, о более юном возрасте…. — Генерал и вправду весьма молод, хотя это и не сразу бросается в глаза. Однако, когда он, увлекшись, сбрасывает маску сурового военачальника, перед наблюдателем предстает этакий лукавый мальчишка, полный задора, и еще не умеющий толком прятать своих чувств.
…Вопреки моим опасениям, в общении генерал оказался весьма прост, буквально с первых же слов, предложивший перевести наше общение на дружескую ногу. Речь его, вопреки моим собственным опасениям, отнюдь не была грубой. Манеры — вполне изящные хоть и чуть старомодные, что впрочем тоже, идет генерал скорее в плюс чем в минус. Но самое главное — отсутствует тот налет высокомерия и надменности, который обычно вояки не способны скрыть, при общении с людьми добивающимися успеха на поприще гражданского служения королю. Иногда эта его простота, даже едва ли не вводила меня в ступор. Вроде того случая, когда он упомянул о своем желании избежать личной встречи с сатрапом Ваасю седьмым, как я бы избегал встречи с назойливым соседом. Это при том, что у нас в Министерстве, каждую встречу с монархом Мооскаавской сатрапии, планируют как генеральную битву военной кампании. А любой дипломат, добившийся подобный приятельских отношений с персоной столь высокого уровня, мог бы, как минимум, считать свою карьеру обеспеченной. И при этом, как я заметил, генерал был абсолютно искренен, и ни сколечко не рисовался. Так же, как не рисовался, когда позже за ужином, на который он пригласил меня и моего спутника, упоминал и других царственных и значительных особ, с коими имел удовольствие свести знакомство, во время своих приключений….Вероятно, мое путешествие, и правда, предполагает стать исключительно интересным и познавательным.
Кстати — сам ужин, был весьма неплох. Обставлен в этакой манере сельской простоты, очень располагающей к искренности. Однако кухня была отменная, и прислуга вышколена идеально, что, как вскользь упомянул генерал, была заслугой его жены.
Сама супруга генерала, лишь мельком удостоила нас своего присутствия, что вполне извинительно, учитывая ее положение, кое мне, как мужчине, обсуждать не пристало. Однако, я успел заметить, весьма курьезный момент. — У меня сложилось ощущение, что могучий гигант, грозный генерал, флотоводец и негласный король пиратской республики, — оу Дарээка, слегка побаивается собственной жены. Связанно ли это с волнением мужчины, впервые готовящимся стать отцом, или с какими‑то особенностями их взаимоотношений, сказать, пожалуй, пока сложно. Однако было весьма забавно наблюдать, как известный воитель, прошедший через огонь и дым крупнейших сражений последнего времени, лебезит, и едва ли не прячет голову в плечи, под суровыми взорами своей миловидной супруги. Которая, кажется, по вполне понятным причинам, не слишком‑то одобряет отъезд мужа в такой не простой для себя период жизни….Что само по себе, показалось мне, несколько необычным, ибо генерал упомянул, что само это путешествие, он предпринимает практически по личной инициативе. Что это — желание избежать семейных волнений?
Об истинных целях нашего путешествия, кстати, я пока так толком ничего и не выяснил. Сам генерал, высказывался об этом весьма туманно, и даже мне не удалось понять, присутствует ли в его объяснениях некое второе дно. Впрочем, если верить генералу — нам предстоит весьма увлекательный вояж по Срединному морю. — Никаких серьезных дел решать не придется, однако, вашему покорному слуге, выпадет счастье пообщаться с коллегами из, едва ли не десятка государств того региона, что несомненно весьма положительно скажется на моей карьере.
Ну, что еще тебе рассказать? — Мой спутник, с коим мы ехали в Фааркоон из Мооскаа, показался мне личностью не особо примечательной, если даже не сказать — серой и недалекой. Типичный представитель обедневшего рода, вынужденный делать карьеру исключительно собственными трудами, на столь непрестижном поприще, как Тайная служба. К нам он представлен не то ради охраны, не то для надзора, ибо, как известно, наш уважаемый оу Риишлее, отличается просто‑таки болезненной подозрительностью. Я бы, пожалуй вообще не стал упоминать о нем, однако, как выяснилось, сей господин был близко знаком с генералом, еще на том, весьма романтичной и мало известном обществу отрезке его жизни, когда попавший в опалу оу Дарээка, был вынужден тянуть солдатскую лямку. Помнится, ваши подруги весьма интересовались подробностями этого периода жизни нашего тоореданского героя. Так что я постараюсь влезть в доверие к этому серенькому оу Огууду, и вызнать как можно больше подробностей, дабы вам с подругами, было о чем почесать свои острые язычки.
Ну, вот пожалуй и хватит на сегодня, дорогая кузина. Мой первый взнос в копилку развлечений для ваших подруг, я считаю внесенным полностью. И спешу раскланяться, ибо свеча догорает, а завтра вашему покорному слуге, предстоит довольно напряженный и хлопотный день.
…………………………………….. С уважением и любовью, Ваш любящий кузен Аалаакс.
Игорь Рожков. Лейтенант.
Ставший уже привычным ветер, гнал привычную пыль по привычным степным равнинам чужого мира. Привычное небо, привычные горькие запахи сухой травы и лошадиного пота. Привычные звуки…. Не все. — Непривычным, был скрип телег, поскольку караван, к которому я теперь прибился, состоял не из вьючных животных, а из двух десятков здоровенных крытых фургонов, запряженных четверками лошадей, очень похожих на те, что снимают в фильмах про Дикий Запад.
Я ехал чуть сбоку от основной массы караванщиков….Не потому, что нес фланговое охранение, а просто тут меньше пыли и мух. В охрану, по здравому размышлению, я на этот раз, решил не наниматься….Потому что, во — первых — не так долго мне с этим караваном быть попутчиками, так что все равно — денег особо не заработаю, а мороки много. А во — вторых — подумать надо. А когда едешь весь день, пристально высматривая опасности и вычисляя места возможных засад — как‑то не до глубоких раздумий. Да и потом, на привале, думается только об одном — как бы поскорее набить брюхо, закрыть глаза и отрубиться. Закрываешь, а там опять — степь — степь — степь, будь она неладна!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});