Когда вошел доктор, Райан встал и пожал ему руку. Кейт присела к столу рядом с мужем.
‒ Ну что ж, ‒ сказал доктор Мерфи. – Начнем с того, что мы получили все необходимые изображения.
Он вывел снимок ее мозга на экран и развернул его так, чтобы им было видно. Затем постучал по экрану.
‒ Вот область, которая нас больше всего беспокоит. Похоже, именно этому отделу мозга, отвечающему за память и развитие личности, причинен ущерб. Судя по насечке от трепанации на вашем черепе, Кейт, я предполагаю какую-то гематому.
‒ Не опухоль? – спросил Райан.
‒ Нет. Никаких признаков опухоли. Существует явное повреждение черепа, указывающее на несчастный случай или какого-то рода травму.
Это не имело смысла. Кейт потерла свой шрам. Прежде всего, почему ей давали лекарство от рака, если у нее никогда не было рака?
‒ Потеря памяти очень велика, ‒ продолжал доктор Мерфи. – Эта доля мозга связана с памятью. Так что, если она, в основном, пострадала от вмешательства, возможно, это и вызвало нынешнюю амнезию. Однако большинство больных ретроградной амнезией помнят что-то, хоть самое банальное, из своего детства. Потеря памяти, как правило, концентрируется вокруг времени инцидента, иногда стирая целые годы воспоминаний, но редко – всю жизнь. Случай Кейт совершенно уникален.
‒ А что с лекарством? – спросил Райан.
Они с доктором Мерфи уже обсуждали ранее ее ситуацию, и Райан дал тому копию записей, найденных в том центре по уходу.
‒ Как вы понимаете, я не могу ничего сказать, пока мы не узнаем больше. «Табофрен» никогда не изучался в США в клинических условиях. Некоторое время назад я, помнится, читал о похожем лекарстве в медицинском журнале. Исследования велись в Канаде, но деталей я не помню. В любом случае возможно, что, если его давали, пока Кейт была в коме, оно усилило потерю памяти, вызванную аварией.
Доктор Мерфи просмотрел ее карту.
‒ Похоже, вам не давали «Табофрен» как минимум шесть месяцев после аварии.
‒ Я была беременна.
‒ По крайней мере, кому-то хватило ума не давать вам его во время беременности, ‒ сказал доктор. – Не говоря уже о том, что подобное экспериментальное лекарство могло сделать с плодом. У вашего ребенка нет никаких симптомов?
‒ Нет.
‒ Я бы хотел, чтобы Рида обследовали для пущей уверенности, ‒ вмешался Райан, глядя на Кейт. Когда она кивнула, вновь повернулся к доктору: – Каковы шансы, что память к ней вернется?
‒ При данных обстоятельствах? Я бы на это не рассчитывал. Прошло уже почти два года, а она до сих пор ничего не вспомнила. Кейт, как долго вы в Сан-Франциско, месяц?
‒ Да, около того.
‒ А за это время появились какие-то воспоминания?
Чувства. В основном чувство дежавю, но это не воспоминания. Она покачала головой.
Доктор Мерфи кивнул.
‒ Иногда память подталкивают знакомые лица или места. Если этого не произошло до сих пор, я не слишком оптимистичен в отношении будущего.
Кейт это не удивило. Она и не ожидала что-то вспомнить. Но, бросив взгляд на Райана, увидела, что он надеялся на другие новости.
Кейт пожелала, чтобы разочарование Райна не повлияло на нее.
‒ А что сейчас? У меня все чисто или надо беспокоиться о долговременных эффектах?
Доктор Мерфи откинулся в кресле и провел рукой по своей лысине.
‒ Хотел бы я дать вам лучший ответ. Но правда в том, что мы просто не знаем. Сейчас ваш снимок выглядит хорошо. Я не вижу причин для беспокойства. Однако вам давали экспериментальный препарат, и мы не знаем, что может вызвать сбой и может ли вообще. На сегодня я бы не слишком беспокоился, просто будьте внимательны к любым происходящим изменениям.
‒ Но у меня не все в порядке. Вы это имеете в виду?
Врач наклонился вперед, его лицо смягчилось.
‒ Кейт, завтра вы можете попасть под машину и погибнуть. Беспокойство о том, что, возможно, будет, ничего не изменит. Но риск для вас высок. Я бы не забывал об этом и не притворялся, что проблемы нет, потому что она есть. В данных обстоятельствах я рекомендую проверки раз в два года, если ничего не изменится.
Райан кивнул и посмотрел на Кейт.
‒ Это можно сделать.
Можно, но не на это она надеялась. Она всегда будет тревожиться. Каждый раз, путая цвета или цифры, как это часто бывает, она будет беспокоиться о чем-то большем.
Доктор Мерфи встал, и они с Райаном последовали его примеру. Райан поблагодарил врача.
‒ Никаких проблем. Будете выходить – запишите на осмотр вашего сына. Мы просто удостоверимся, что с ним все в порядке.
‒ Спасибо.
Кейт вышла вслед за Райаном.
Когда за ними закрылись двери лифта, он обнял ее за плечи и прижал к себе. Кейт ощущала, как расслабляется его тело и как прячется внутри разочарование.
‒ Это хорошие новости, ‒ сказал он ей в волосы.
Почему его голосу не хватало уверенности? Кейт положила голову ему на грудь, борясь с порывом раствориться в нем и напитаться его силой. Она не настолько глупа, чтобы думать, что у них есть счастливое будущее. Особенно зная, что происходящее между ними – просто физическое влечение, а оно не настолько сильно, чтобы преодолеть время.
Когда губы Райана коснулись ее виска, Кейт закрыла глаза. Он давал тепло и уют – все, в чем она сейчас нуждалась. И это пугало ее до смерти.
‒ Да, ‒ прошептала Кейт. Так почему она в это не верит?
‒ Хоть что-то идет как надо, ‒ тихо сказал Харрисон.
Кейт согласно кивнула. Она не умирает от рака. Она может поправиться, несмотря на все лекарства, которыми ее накачали. Но переживет ли она того, кто стремится прикончить подопытных пациентов?
Именно этот вопрос крутился сейчас у нее в голове. И еще один: что, черт побери, ей делать с мужчиной, стоящим сейчас рядом?
Кейт уронила голову на подголовник и закрыла глаза. Ритмичные щелчки подсказывали ей, что они все еще на мосту. То есть при хорошем движении у нее еще двадцать минут, прежде чем они доедут до моря, чтобы подумать над кошмаром, в который превратилась ее жизнь.
Кейт хотела долгую горячую ванну, огромный бокал вина и одиночество. Имела – Райана Харрисона. Сидя рядом, он излучал напряжение и тревогу. И это лишь сильнее раздражало ее.
Зазвонил мобильный Кейт, выдергивая ее из депрессивных мыслей. Она вытащила аппарат из сумки и поднесла к уху.
‒ Кейт, это ты? Это Симона.
‒ Привет.
‒ Ты где?
‒ В машине, на пути в Мосс Бич.
‒ Райан с тобой?
Кейт стрельнула взглядом в сторону Райана, крутящего руль «ягуара». Его плечи напряглись.
‒ Да, он здесь.
‒ Я не могла его найти. Секретарь сказала, что сегодня он уехал, но взял с собой телефон.