ты гоняешься за мной, — добавляю я, игнорируя его вскинутую бровь. — Иди днём, когда ничего не скрыто. Когда люди не прячутся в попытке пережить ночь. Иди, когда есть дневной свет, чтобы ты мог увидеть людей, заколотых ножом в переулках, и опустошение.
Он опирается руками в согнутые колени, глубоко задумавшись, или, как я понимаю мгновение спустя, пытаясь скрыть свою реакцию на мои жестокие слова.
— Ты знаешь, что я видела только половину Осолиса? — спрашиваю я. — Мать не выпускала меня из королевских ротаций, поэтому я видела только первые три ротации. Когда я вернусь, я хотела бы объехать их вдоль и поперёк. Мне нужно получить представление о том, как плохо она обращалась с деревенскими жителями. Возможно, я отправлюсь в тур, как это делаешь ты.
Его ответ кажется натянутым, когда он, в конце концов, произносит его:
— Так мне легче от того, что я не видел своего мира, — грубовато говорит он. — Разница в том, что я мог бы легко посетить Внешние Кольца, если бы захотел. Во время своего тура я посещаю только Внутреннее и Среднее Кольца. Но на завтра у меня запланирована совместная поездка с Вьюгой, — он взмахивает рукой и замирает в воздухе, прищурившись.
— Кто-то приближается.
Он встаёт и естественным образом принимает свою властную позу.
— Помни, я твоя подчинённая, — говорю я.
— Моя прислужница? — спрашивает он.
Я возражаю и наступаю ему на ногу. Посланник приземляется на мягкие, словно шёпот, ноги. У него по-прежнему лучшее приземление, которое я когда-либо видела.
— Я почти пропустил это место.
Хамиш отстегивается и кладёт Флаер на землю, подшучивая над непомерными размерами замка. Я смеюсь и попадаю в крепкие объятия.
— Хорошо долетел?
Я смотрю в его зелёные глаза под копной вьющихся чёрных волос. Озорная искорка, с которой я познакомилась, когда он учил меня летать, сохранилась в них. Я не вижу в его глазах ничего, кроме дружбы. Я рада, что он, кажется, преодолел свои чувства ко мне.
— Немного трясло, — с энтузиазмом говорит он. Он громко целует меня в щёку. — Уиллоу, ты просто загляденье!
Я освобождаюсь, осознавая, кто стоит у меня за спиной. Две точки горят у меня на спине.
— Хамиш, это Король Гласиума Джован, — говорю я, с уважением делая шаг назад. — Мой Король, это Хамиш из Ире.
Я ожидаю, что Джован ухмыльнётся от фразы «мой Король», но он бросает на меня взгляд, от которого у меня по позвоночнику пробегает дрожь.
— Король Джован, очень приятно познакомиться, — говорит Хамиш, его взгляд мечется между нами. — Наш лидер, Адокс, поручил мне рассказать вам о том, что происходит на Великом Подъёме.
Король сцепляет руки за спиной и расправляет плечи.
— Приступай, — велит он.
Я скрываю, что вздрогнула, увидев, как Хамиш нахмурился, но он оправляется и подражает позе Джована.
— Армия Солати сначала добилась некоторого успеха, но сейчас находится в полном тупике. По словам наших разведчиков, они проделали примерно две трети пути сюда, не имея материалов. Насколько мы можем судить, гонцы бегают туда-сюда, доставляя приказы от Татум. По последним подсчётам, их силы насчитывают двести человек, — Хамиш смотрит на меня. — Человек, который нас заметил, должно быть, приказал привести их в состояние повышенной боевой готовности. Несколько наших людей попали под обстрел. Мы не осмелились подойти достаточно близко, чтобы узнать больше.
Мой рот сжимается, когда я думаю о Кассии, брате и правой руке матери. Человек, который позволил сослать свою жену в Пятую ротацию почти на двадцать лет. Пятая ротацией была самой трудной для жизни, полной дыма, обугленных останков и пепла. Особый источник ненависти, который я приберегала только для моего дорогого дяди.
Глаза Джована останавливаются на мне, и я посылаю ему смущённый взгляд. Он делает шаг ко мне, становясь близко. Слишком близко. Глаза Хамиша сужаются при этом движении, и я вижу, как Джован вытягивается во весь рост. Я начинаю понимать, что происходит, и сама чувствую раздражающую щекотку гнева.
— Адокс рекомендовал поддерживать еженедельный контакт, пока они не начнут разворачиваться, — продолжает Хамиш, закусив губу. — Он просил передать вам, что, по его ощущениям, они так просто не отступят. Он предупреждает, чтобы вы оставались начеку.
— В этом нет ничего плохого, — соглашаюсь я, голос фальшиво спокойный. — Как Адокс и остальные? — спрашиваю я.
Хамиш светится, подходя ближе.
— Можешь поверить, в то, что Джимми вёл себя прилично? — спрашивает он.
Я намеренно отхожу от Джована, искажая лицо в насмешливом раздумье.
— Нет, вообще-то не могу, — ухмыляясь, заключаю я.
— Возможно, потому что Адокс отнял его Флаер, — добавляет он.
Я разражаюсь хохотом при мысли, что этот мальчишка окажется ограниченным одним островом. Это заняло достаточно много времени.
— Бедный Джимми! Он, должно быть, сходит с ума.
Хамиш не возражает.
— Женщины из яслей просили передать тебе привет, — говорит он.
Я удивлённо смотрю на него.
— В самом деле?
Он протягивает руку и щелкает меня по носу.
— Ты им нравишься, знаешь. Ну, после того как ты спасла Сару от падения. До этого они думали, что ты собираешься убить их детей.
— Ты часто спасаешь людей от падения, — бормочет Джован с другой стороны от меня.
Он говорит о Соуле.
— Да, мой Король, — говорю я и кланяюсь, чтобы не видеть, как Хамиш смотрит на него.
Мрачный юмор пересекает черты лица Джована.
По крайней мере, Джован понимает намёк. Он возобновляет беседу с Хамишем, задавая целый ряд вопросов. Хамиш отвечает на них как может. Армия матери делает всё возможное, чтобы построить свои собственные опоры. Судя по всему, армия тренируется несколько раз в день, хотя и застряла в Оскале. Это необычное чувство — гордиться армией, но в то же время ненавидеть её.
— Адокс так же хотел бы знать, раскрыл ли ты Ире перед своей ассамблеей, — спрашивает Хамиш.
Мои плечи только начинают расслабляться. Может быть, Хамиш и Джован смогут поладить.
— Нет, но скоро. Можешь сказать Адоксу, что он будет проинформирован сразу же, как я сделаю это, — распоряжается Джован. — И что у меня наготове большой отряд людей на случай, если армия Солати возобновит свой поход. Ты можешь передать своему лидеру моё заверение, что Ире обеспечена наша защита. Это всё, — Джован отпускает его взмахом руки.
Я делаю шаг вперед, и Хамиш наклоняет голову в мою сторону при моём приближении.
— Тебе нужно будет вернуться в воскресенье, когда всё уляжется, — Хамиш улыбается над моей головой. Он придвигается ко мне боком и громко шепчет мне на ухо: — Я хочу ещё раз потанцевать с тобой.
Я закрываю глаза на кратчайшее мгновение, зная, какой вред нанесёт