— Как ты думаешь, кто они?
— Да кого это волнует? — ответил Джек, ласково касаясь губами ее виска.
— И все-таки это, должно быть, важные персоны. Обрати внимание на их туалеты и походку.
— Да никакие они не важные персоны, Кейси. Важные персоны не удостоили бы нас своим присутствием.
— Почему они вызывают у тебя такую неприязнь? — спросила Кейси, отодвигаясь, чтобы разглядеть выражение лица Джека. — Ты ведь совсем их не знаешь.
В ту пору, когда Джек занимался бизнесом, ему приходилось иметь дело с людьми подобного типа. Просто уже знакомые ему черты получили здесь наиболее яркое воплощение. Он знал, чем они дышат. Джек считал их не более, чем ходячими бесчувственными схемами с претензией на роль живых людей. Женщины были озабочены лишь собственной персоной, а также тем, чтобы всеми имеющимися в их распоряжении средствами способствовать восхождению своих мужей по лестнице успеха. Джек решил, что, пока Кейси не узнала кого-то из этих людей поближе, нет никакого смысла пускаться в подробные объяснения. Она не способна понять это теперь. Вместо ответа он спросил Кейси:
— А почему тебе не понравился тот флейтист? Ты ведь тоже не знаешь его.
— Это вовсе не так, — изумленно ответила Кейси. — Я просто сказала, что он способен на гораздо большее.
— Ты имеешь в виду, что он способен стать похожим на этих? — И Джек кивнул в сторону четверых посетителей, которых как раз усаживал порхающий вокруг них метрдотель.
— А что в этом плохого?
— Ты судишь о людях по их внешности, Кейси, по манере одеваться, а также по тому, есть ли у них деньги.
— Это не так!
— Разве? — Темные глаза Джека смотрели на нее, не мигая. — Разве не так ты отнеслась и ко мне? — Кейси опустила глаза, почувствовав явную неловкость. — Ты полагаешь, что эти женщины красивы, потому что обвешаны бриллиантами как рождественские елки. В то же время флейтист представляется тебе ужасным, потому что он беден, — продолжал Джек.
— Ты несправедлив ко мне, — прервала его Кейси. — Я вовсе не это имела в виду.
Джек вновь привлек ее к себе. Ноги двигались в такт музыке, хотя мысли были поглощены вовсе не танцем. Почему ему так важно, чтобы она воспринимала одинаково как богатых, так и бедных? Потому что это каким-то образом отражалось на ее восприятии его собственной личности. Он чувствовал, что главное для Кейси — это любовь. И, несмотря на это, он отдавал себе отчет в том, что ее любовь, возможно, была бы сильнее, если бы Джек был человеком состоятельным.
Ему стало невыносимо грустно. И закралось сомнение в возможности для них общего будущего.
Танец они закончили молча. Джек пребывал в глубокой задумчивости, а Кейси — в погадках о том, какие думы одолевают его.
— Давай прогуляемся? — предложила Кейси.
Джек улыбнулся. Романтическая прогулка по пляжу давала надежду, что возникшее напряжение каким-то образом разрядится.
— Конечно, — ответил он.
Они шли в темноте по кромке воды, взявшись за руки. Ни с одной женщиной раньше Джек не чувствовал себя счастливым и печальным одновременно. Он постарался отогнать от себя эти мысли, решив наслаждаться вечером и присутствием этой женщины столько, сколько будет угодно судьбе. Он не хотел думать о завтрашнем дне. Пусть завтрашние заботы останутся на завтра.
— Я не помню, чтобы когда-нибудь я ощущала такую полноту жизни, — промолвила Кейси.
— Потому что теперь у тебя есть деньги? — Черт побери! Зачем он сказал это? И что за потребность у него — вновь поднимать эту тему? Он хватается за нее, словно собака, вечно готовая вонзить зубы в кость.
Кейси перевела взгляд на Джека.
— Да, я люблю ходить по магазинам.
— Я это заметил.
— И дело не только в деньгах. Я люблю тебя. Не будь тебя, все это не доставило бы мне никакого удовольствия.
— Я полагаю, что ты справилась бы с покупками и без меня, — возразил Джек с некоторой долей цинизма.
Кейси остановилась и заглянула в грустные глаза Джека.
— В чем дело?
— Не могу сказать.
Джек только покачал головой не в силах сразу ответить. Он набрал в легкие воздуха, как перед прыжком в воду, и тихо сказал:
— Завтра я уеду.
— Но у нас ведь есть еще два дня. Я хотела купить…
— И это все, о чем ты способна думать? Покупки да покупки — это все, что я слышу от тебя. Что с тобой, Кейси?
— Со мной? Нет, что с тобой? Разве я когда-нибудь высказалась по поводу того, что все твои желания замыкаются на постели?
— А для тебя постель существует лишь постольку, поскольку уже закрыты эти проклятые магазины и ты уже ничего не можешь потратить в этот день. — Джек понимал, что это неправда, но слова уже были произнесены.
Кейси отшатнулась. В ее глазах застыла боль. Если бы Джек дал ей пощечину, и то он нанес бы ей меньшую обиду. Почему он не заткнул свой проклятый рот?
— Что с нами происходит, Джек? — спросила она.
Только тут Джек понял, что Кейси давно почувствовала возникшее в их отношениях напряжение. Она видела, что трещина все больше разъединяет их.
— Я не знаю, — ответил он.
— Ты хочешь, чтобы я что-нибудь сделала?
— Этого я тоже не знаю, — со вздохом ответил Джек. — Я знаю только одно: пока ты жила только на свою учительскую зарплату, я был тебе не нужен. Сначала я думал, что это не имеет значения. Раз мне нужна ты, раз я люблю тебя, все остальное не имеет значения. Но оказалось, что это не так. Оказалось, что все, чего желаешь ты, и все, что вызывает твое восхищение, так или иначе связано с деньгами. — Джек растерянно улыбнулся. — Боюсь, что оказался в твоей жизни на втором месте. — И, покачав головой, добавил: — А этого мне мало.
Кейси не знала, что ответить. Ей не приходило на ум, что можно сказать. Конечно, он был прав. Она с самого начала отвергала его, потому что он не имел хорошо оплачиваемой работы. Ну, скажем, не совсем так. Речь шла не о размере его доходов. Что ей действительно требовалось от Джека — это надежность, которую мог дать только постоянный заработок. Но он это отвергал. Ей же уверенность в будущем требовалась непременно, может быть, даже больше, чем его любовь. И это было единственное, чего он не мог ей дать.
Ну, а теперь у нее есть деньги, есть материальный достаток. Но как он не может понять, что, почувствовав себя вполне свободной, она не стала меньше любить его? Деньги не имеют никакого отношения к ее чувству.
На обратном пути они не проронили ни слова. Джек принялся укладывать вещи в небольшую сумку. Кейси же стала готовиться ко сну. Она старалась не смотреть в его сторону. Она не могла спокойно наблюдать, как он собирается уйти из ее жизни.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});