Сила веры.
Так вот, чадо мое, опять пошли χ[628] с письмами, руководя им при помощи своей дальновидности. Да узрит Господь дело и сделает путь ему ровным. Вера творит великие дела. Вера избавляет и от смерти. Опираясь на нее, мы, недостойные, делаем всё что можем. Что касается μ[629], то, когда вернется Евфалий, пришлешь его ко мне, если Бог даст. Я был в смятении, когда писал тебе, а по молитвам твоим успокоился. Однако μ мне необходим. Все прочее сделай, как Бог тебе поможет. Напиши также η и S.
Господь спасет тебя, чадо. Приветствуй братьев. Находящиеся со мной приветствуют тебя.
121. К нему же <50>
Трудно, чадо мое, в такую зиму ездить сюда, особенно потому, что нужно переезжать бурлящую (βορβορω$έντα) реку. Однако мы почувствовали сильное облегчение, увидев брата и получив от тебя письма. (240) Об одном мы с грустью узнали – о падении жалкого Нектария. Впрочем, настоящее происшествие есть последствие всей его жизни. Он к одному стремится – к удовлетворению своих плотских страстей, а дело веры предоставил ветрам.
Таков он, поэтому и преткнулся. А тебя и всех братий наших, заключенных и свободных, Бог отца моего да утвердит, да укрепит изо дня в день переносить <p. 43> мученичество исповедания. Ведь вообще достойно похвалы не начатие доброго дела, а доведение его до конца[630]. Будь прилежен в чтении, по силе возможности обращайся к грамматике. Обезопась свое жилище, чтобы внезапно [не застигли тебя] еретики. Бойся Бога, Который очищает и сохраняет в чистоте. О помощнике эконома сообщит тебе брат. Кто отправится к архиепископу, чтобы я опять передал письма?
Братья вместе с нами приветствуют и сильно желают тебя видеть. Приветствуй δ, λ и ϑ[631]. Христос да будет нам помощник.
122. К чаду Григорию <51>[632]
Настало время и отдельно написать тебе, сын мой возлюбленный и единодушный с братией, так как за имя Христово ты заключен в одиночную тюрьму. Что может быть лучше, блаженнее страдания за Христа, за святую Его икону, за Богородицу, за каждого из святых, коих первообразы неотделимы от производных [от них образов] (των παραγωγων)[633]? Поистине, брат мой, ты удостоился великих дарований. Епископы пали, игумены поскользнулись, а ты, будучи еще послушником, наравне с избранными иерархами и учителями за истину присужден к заключению! Никто из простых монахов до такой степени не прославился, (241) исключая твоих братий по общежитию. Радуйся этому. Вторичным исповеданием прославь Бога, призвавшего тебя к общению в страданиях Его. От нас отпали жалкий Орест с Афратом[634]. Да они и не принадлежали к нашим, в противном случае остались бы с нами. Чья прежняя жизнь не внушала надежд на послушание, вера того во Христа не поверхностна ли? Я удивляюсь и тому малому сопротивлению, какое они оказали. А ты, чадо мое, укрепляйся в силе твоей веры, мужественно перенося настоящее [бедствие], из любви к Богу стремясь и к дальнейшим, изо дня в день ожидая Бога, спасающаго тебя от малодушия и от бури (Пс. 54:9), и близ Господь призывающим Его (Пс. 144:18).
Молись обо мне, грешнике, чтобы мне спастись о Господе. Приветствует тебя брат <p. 44> Николай. Благодать Господа да будет с тобою, увенчанный брат.
123. К чаду Феоктисту <52>[635]
Я разлучен с тобою, чадо мое Феоктист, телом, но не духом, так как умом всегда вижу тебя, усиленно заботясь о твоем устроении как душевном, так и телесном. А что я говорю правду, доказательством служит то, что в своей грешной молитве я семь раз на день поименно поминаю тебя с твоими спутниками. До такой степени я забочусь о тебе. Я знаю, что ты терпишь лишения, притеснения и огорчения, но тебе [уготовано] от Христа блаженство за гонение. Поэтому радуйся в надежде на вечные блага, ею утешаясь в печали. Ведь по прекращении искушений великая отсюда произойдет для тебя радость, а в будущем веке – торжество. Ты уж в третий раз подвергаешься гонению ради Господа, за это получишь тройной венец. Не впадай в уныние, (242) чадо мое возлюбленное, а стой еще мужественнее. Если даже нужно умереть, умрем со Христом, чтобы жить с Ним вовеки. Ведь мы все равно умрем, как бы этого ни избегали. Да, умоляю тебя, чадо мое!
Я рад, что при тебе состоит мой добрый Мефодий. Да будет посреди вас Христос, покрывая, укрепляя вас и заботясь обо всем. Молись и ты обо мне, смиренном, чтобы спастись мне с вами. Брат Николай приветствует.
124. К чаду Дорофею <53>[636]
Настало время написать тебе отдельно, чадо возлюбленное, так как ты за Бога разлучен со своими братьями[637]. О, доброе твое исповедание! О, заключение твое за Господа! Достигнув того, к чему ты давно стремился из любви ко Христу, теперь веселись и наслаждайся. Да и что может быть сладостнее, чем страдать со Христом? Ты воссиял среди братьев твоих, подвизаешься наравне с истинными епископами и игуменами. Ты достиг славы, которой никто из послушников не удостаивался, исключая твоих братьев по общежитию. От нас отпали жалкий Орест и Афрат. И нечего этому дивиться, так как они оба искони были неверными, а второй, <p. 45> кроме того, и отступником. А ты, чадо мое, укрепляйся о Господе. Как начал по призванию Божию, [так] и соверши свой путь. Благодушно переноси темничные трудности, со дня на день ожидая спасения от Бога. Если даже следует умереть за Христа, умрем, чтобы жить [вечно].
О, добрый Дорофей, стой мужественно, как Божий дар[638]! Молись, чтобы и я, смиренный, был спасен о Господе. Приветствует тебя брат Николай. Благодать Господа да будет со духом твоим.
125. К чаду Вассиану <54>[639]
(243) Настало время написать тебе особо, возлюбленное мое чадо, так как ты отделен от своих братьев[640]. Я возблагодарил и благодарю Бога моего за тебя, так как нашел тебя теперь верным о Господе более, чем надеялся, мужественным человеком, стражем неподдельного послушания, агнцем Христовым, за Него приносящим себя на смерть. Уже по получении первых твоих писем я похвалил тебя и был тобою доволен за то, что сообщил мне – и с таким благодушием – о ваших обстоятельствах. Благо тебе, мое доброе чадо Вассиан! Вероятно, было особое промышление Божие в том, что я не взял тебя с собою в изгнание, дабы явилось доказательство твоей добродетели. Ты принес исповедание, заключен в темницу, как золото расплавлен в печали и болезни. Будь, чадо мое, еще настойчивее и терпеливее, чтобы просиять, как солнце. Ведь Орест и Афрат нисколько не вынесли печали, почему и сделались сынами тьмы. А ты, как воин Христов, пострадай еще немного, взирая на небесное и стремясь к будущему, ведь настоящее пролетает, как сновидение. Как ты будешь торжествовать немного позже, не только в будущем веке, но и здесь [на земле]! Поэтому будь благодушен, переноси час за часом, следя за внутренними врагами, чтобы мы были со всех сторон свободны. Если даже и немного оступимся, поскорее встанем. Будем молиться, плакать, обратимся <p. 46> сердцем к Богу – и тотчас [явится] помощь.
Да, чадо мое, прошу; да, умоляю твою любовь. Соверши свой подвиг, молясь и о моем, грешника, спасении. Брат Николай приветствует тебя.
126. К чаду Фаддею, исповеднику <55>[641]
(244) О, Фаддей, воин Христов, чадо мое желанное, муж, твердый духом, целую тебя письмом, как бы устами, обнимаю тебя объятиями сердца моего. Я возрадовался – и в сильной степени – твоему дерзновению, о благороднейший от востока солнца, красноречивейший и мудрейший из блестящих риторов. Что из того, что одни обезумели, став ниже скотов и сделавшись отступниками от Христа, как Орест и Афрат, сыны тьмы? Ты пребываешь за Него в темнице и угнетении и переносишь это с дерзновением и горячей ревностью. О, доброе твое послушание, приведшее тебя к такой высоте. Пострадай еще, чадо мое, подвизайся, терпи, чтоб получить венец: отвечай разумно, ходи в смирении, пребывай в надежде, будь готов ради Бога и кровь источить чрез заклание, на что, как я хорошо знаю, ты и решился.
Молись и обо мне, грешнике, чтобы мне спастись. Брат Николай приветствует тебя.
127. К чаду Литоию <56>[642]
Я обращаюсь к тебе через недолгий промежуток времени, ибо слишком сильная радость не позволяет мне больше откладывать свою беседу. Так как ты признался в грехе, то его и снял Господь, косный на гнев и быстрый на помилование. Но что я воздам Господу моему за то, что не до конца презрел меня, смиренного, и не дал мне утратить овцу, которую я приобрел с большим трудом и томлением, которая принадлежала к числу избранных в моем стаде, (245) чей голос очень приятно раздавался во все стороны, чье поведение было очень благоприлично? Но зачем многословить? Я нашел, что потерял, <p. 47> удержал исхищенное. Поздравляют меня наши покровители – Ангелы, сорадуются единозаконники, веселятся богомудрые; один велиар, душетленный волк, печалится. Хотя и много укусов, но лекарства человеколюбивы и целебны.