— Цветение, — улыбнулась-оскалилась девица. Крылья судорожно дёрнулись, но вырваться не смогли, рассыпая вокруг чешуйки. Эх, какой материал для зелий пропадает!
— А ты, значит, высшая, — продолжила дивная вынужденную беседу. — Стоило догадаться.
— Стоило, — усмехнулась Фло ласково, надевая стальные кольца-когти. — Но уже поздно.
— Вряд ли, — прошипела бабочка, и Фло отшвырнуло магической волной.
— Или старею, — пробормотала она, вставая. — Как это я могла не проверить твои амулеты? Диета сказывается, не иначе.
Ши уже была на ногах, но взлететь явно не могла.
— Посмотрим, что будет, если разобрать тебя на части, — прошипела она.
— Попробуй, — ухмыльнулась Фло в ответ, отчего её по-жабьи широкий рот наверняка стал выглядеть особенно эффектно — по крайней мере, она на то надеялась.
Принцесса-Лебедь и не предполагала, что ей настолько не хватало хорошей драки и запаха крови! «Все же нечисть и есть нечисть, высшая там али нет. Инстинкты не сольешь в водицу, течением не унесёт», — подумала она со смесью горечи и веселья.
Между тем, в их ши уютный разговор вмешался третий участник — вестник, пахнущий подозрительно знакомой магией, спикировал к опешившей девице. Фло прищурилась. Может ли такое быть...
— Да он что, издевается? — пробормотала дивная отчетливо на языке звёзд, и Фло мысленно порадовалась, что некогда изучила это редкое наречие просто со скуки.
— И? — спросила она у бабочки. — Я так понимаю, что моё расчленение отменяется?
Та отчетливо фыркнула:
— Ты не поверишь, я ещё и спасти тебя должна, если ты, бедняжечка, слегка заболела.
Фло каркающе рассмеялась.
— Обычная история со всякими там властителями: сегодня они приказывают тебе убить соседского короля, ибо он гад, а завтра утверждают, что у них теперь любовь и сотрудничество, а покушение — да что там, помешалась девица от ревности великой! — сказала она. — У меня так фрейлину одну казнили. Даже жаль было... немного.
— Так ты всё же бывала королевой? — фыркнула ши, — Я нашла несколько упоминаний, но не поверила. Нечисть на троне...
— Да чему удивляться? — закатила глаза эта самая нечисть. — Тут скорее надо дивиться, как некоторые там выживают без клыков да зубов. Так что, перемотать тебе ногу? Теперь-то правда сломана.
— Что, материал для зелий собрать хочешь?
— Не без того, — согласилась Фло покладисто. — Мне ещё на новом месте устраиваться, а перед тем восстанавливаться невесть сколько — тут спасибо тебе, конечно, сердечное. С другой стороны, отлично ведь позабавились!
— Уходишь? — нахмурилась дивная. — Но, кажется, князь сменил мнение на твой счет.
— Польщена, аж плакать тянет, — закатила глаза Фло. — А то я не имею близкого знакомства с правителями! Раз сменил мнение, потом ещё раз сменит, а потом как-то внезапно окажется, что меня тащат на казнь — благо есть за что, даже повода искать не понадобится.
Ши призадумалась.
— Значит, сказать, что ты сбежала? — уточнила она деловито.
Фло чуть головой не покачала — да она же молоденькая совсем! Взрослая дивная её бы в жисть не отпустила (под «взрослыми» Фло, сама потерявшая счет годам где-то на двадцатой сотне вёсен, разумела существ от тысячи лет и старше).
— Да, — решила воспользоваться она нежданной удачей. — Все в выигрыше: и князю мою рожу не созерцать, и мне не умирать.
— Разумно, — дивная пошевелила венчавшими голову усиками — и впрямь чисто бабочка! — Так и поступим тогда. Тебе надо что-то, чтобы восстановиться? Сердце притащить?
Фло исподволь стало интересно.
— И что, прям-таки притащишь? Человеческое, свежее, ещё бьющимся из груди вырванное?
— Если надо. У меня работа такая, знаешь ли.
Принцесса-Лебедь понимающе хмыкнула. Таких она любила в бытность свою знатной дамой и очень ценила, но вот все равно долго они не жили — чисто бабочки на огненных цветках. Странно даже, почему именно об этом думается так отчётливо, на девочку глядя? Неужто заживо сгорит?
— Пойду, — сказала Лебедь. — Ты уж будь добра, присмотри за Ирейн, потому что тревожное что-то звенит в воздухе вокруг неё. Я, по-вашему, жрицей Пряхи была когда-то, толк знаю в этих вещах.
Дивная нахмурилась, кивнула серьёзно, а Фло, уже до границы поляны доковыляв, все же смогла смолчать. Она хотела сказать юной бабочке, что на огонь лететь вовсе не обязательно, но кто мы такие, если не совершаем собственных ошибок? Фло шепнула пару слов, и тени леса растворили её фигуру, заметая следы.
*
Ирейн взбежала по ступенькам, чуя, как заходится сердце и трещит от боли голова: магия, замкнутая внутри, тревожилась, рвалась, силясь достучаться до владелицы. Трактирщица была плоха в предвиденье — уж куда ей до Фло? — но вещи глобальные ощущала. И сейчас тревожно ей было, ой как тревожно...
Чердак встретил успокаивающим запахом трав, прогнавшим боль на раз, тишиной и темнотой. Фло ещё не вернулась? Неужели несчастная девица раздробила свою кость так, что собирать нужно? Ирейн сосредоточенно нахмурилась. Если так, надо вон Казначея припахать; раз Вете зубки лечил, человеческие косточки тоже осилит. Она только вот отдохнёт пару минут — и сходит, узнает! Пусть только попробует отказать, мерзкий драконище!
Поддавшись порыву, она провела рукой по специальной вязи, включая тусклый магический светильник, и осторожно устроилась в глубоком кресле, чувствуя, как отпускают печали да тревоги дня. Взгляд её, блуждавший по вязанкам трав и всякой всячине, натолкнулся на свиток. Не в привычках Ирейн было заглядывать в бумаги других людей, благо и по отношению к себе она подобного не терпела. Но письмо было подписано просто и незамысловато: «Для Ирейн».
Посомневавшись пару мгновений, она всё же открыла.
«Драгоценная моя ученица.
Прости, но ныне наши пути расходятся: моя дорога петляет по северным лесам, твоя взмывает к вершинам гор. Хотела бы я проводить тебя, но для нечисти драконы, особенно те, что с молниями приходят, очень плохие товарищи. Но не грусти об этом, ибо, какой бы ни была их ко мне неприязнь, видит Та, чье имя я называть не достойна — она оправдана.