Читать интересную книгу Путешественница - Диана Гэблдон

Уилли поднял на него глаза. Он все еще оставался растрепанным и взъерошенным, но любопытство заставило забыть о недавнем огорчении.

– О, очень многих. Моих родных, живущих в горной Шотландии: сестру и семью, друзей, мою жену.

А иногда свеча горела в память о юной и безрассудной девушке по имени Джинива, но этого он говорить не стал.

Уилли наморщил лоб.

– У тебя нет жены.

– Нет. Больше нет. Но я всегда ее помню.

Уилли протянул короткий палец и осторожно коснулся маленькой фигурки. Руки Девы были приветливо протянуты, прелестное лицо выражало материнскую нежность.

– Я тоже хочу быть вонючим папистом, – решительно заявил Уилли.

– Тебе нельзя! – воскликнул Джейми, одновременно удивленный и растроганный. – Твои бабушка и тетя сойдут с ума.

– А у них пойдет изо рта пена, как у той бешеной лисы, которую ты убил? – деловито осведомился Уилли.

– Я бы не удивился, – сухо ответил Джейми.

– Хочу в паписты! – Личико Уилли выразило решимость. – Я не скажу бабушке или тете Изабель, я никому не скажу. Пожалуйста, Мак! Пожалуйста, разреши мне! Я хочу быть таким, как ты!

Джейми заколебался: он был тронут искренним порывом мальчика, и ему неожиданно захотелось оставить своему сыну что-то большее, чем резную деревянную лошадку, которую он сделал в качестве прощального подарка. Он попытался вспомнить, что рассказывал им отец Макмуррей в школе о крещении. В крайнем случае и если рядом нет священника, обряд может совершить и верующий мирянин.

Пожалуй, было бы натяжкой назвать эту ситуацию крайним случаем, но… Повинуясь неожиданному порыву, он нагнулся за кувшином с водой, который держал на подоконнике.

Глаза, так похожие на его собственные, были широко открыты и серьезны. Джейми осторожно отвел шелковистые каштановые волосы назад с высокого лба. Он окунул в воду три пальца и тщательно начертил крест на лбу мальчика.

– Я нарекаю тебя Уильям Джеймс, – произнес он тихо, – во имя Отца, Сына и Святого Духа. Аминь.

Уилли поморгал, скосил глаза, когда капелька воды скатилась с носа. Он высунул язык, чтобы поймать ее, и Джейми невольно рассмеялся.

– Почему ты называл меня Уильямом Джеймсом? – с любопытством спросил Уилли. – Мои другие имена Кларенс Генри Джордж.

Он скорчил рожицу: очевидно, имя Кларенс было ему не по душе.

Джейми спрятал улыбку.

– При крещении ты получаешь новое имя. Джеймс – это твое особое папистское имя. Это и мое имя.

– Правда? – обрадовался Уилли. – Теперь я вонючий папист, как и ты?

– Да, насколько я в этом разбираюсь.

Он улыбнулся Уилли и, поддавшись другому порыву, потянулся за ворот своей рубашки.

– На. Сохрани и это. На память обо мне.

Он аккуратно надел Уилли через голову четки из букового дерева.

– Только смотри никому этого не показывай, – предупредил он. – И ради бога, никому не говори, что ты папист.

– Не скажу, – пообещал Уилли. – Ни единой душе.

Он запихнул четки под рубашку и пригладил ее, желая убедиться, что они незаметны.

– Хорошо.

Джейми протянул руку и на прощание взъерошил Уилли и без того растрепанные волосы.

– А теперь тебе лучше бы поспешить, чтобы не опоздать к чаю.

Уилли пошел было к двери, но на полпути остановился, неожиданно снова расстроившись, и прижал руку к груди.

– Ты сказал, чтобы я хранил это в память о тебе! Но мне нечего подарить тебе на память обо мне!

Джейми слегка улыбнулся. Сердце его сжалось так, что он сомневался, сможет ли вымолвить хоть слово, но все же ему это удалось.

– Не переживай, – сказал он. – Я буду помнить о тебе.

Глава 17

Чудовища

Лох-Несс, август 1968 года

Прищурившись, Брианна отвела назад подхваченную ветром яркую паутину волос.

– Я почти забыла, как выглядит солнце, – сказала она, всматриваясь в солнечный диск, сиявший с непривычной свирепостью над темными водами Лох-Несса.

Ее мать с наслаждением потянулась, радуясь легкому ветерку.

– Не говоря уже о том, каков свежий воздух. Я чувствую себя как поганка, которая неделями растет в темноте, – этакая хлипкая и бледная.

– Из вас обеих вышли бы прекрасные ученые, – сказал Роджер и при этом усмехнулся.

На самом деле вся троица пребывала в прекрасном настроении. После напряженной и упорной работы над тюремными архивами, в результате которой поиски сузились до Ардсмура, им наконец улыбнулась удача. Архивы Ардсмура оказались, с одной стороны, весьма полными, а с другой (по сравнению с большинством других подобных архивов) – удивительно четко организованными. В качестве тюрьмы Ардсмур просуществовал всего пятнадцать лет. После того как силами заключенных якобитов он был обновлен и перестроен, его превратили в гарнизонную крепость, узников же перевели для отбывания наказания в другие места. Бо́льшую их часть отправили в американские колонии.

– Никак не возьму в толк, почему Фрэзера не отправили в Америку с остальными, – сказал Роджер.

По этому поводу он даже слегка запаниковал, снова и снова просматривая список заключенных, переведенных из Ардсмура, изучая имена одно за другим, почти буква за буквой, и не находя среди них Фрэзера. Он был уверен, что Джейми умер в тюрьме, и его бросало в дрожь при одной мысли о том, как сказать об этом матери и дочери Рэндолл, пока, перевернув страницу, он не увидел отметку о направлении Фрэзера в место под названием Хэлуотер.

– Я не знаю, – отозвалась Клэр, – но очень удачно, что не отправили. Он… он был, – быстро поправилась она, но недостаточно быстро, и Роджер успел заметить оговорку, – сильно подвержен морской болезни. – Она указала на слегка волнующуюся поверхность озера. – Даже плавание по такой спокойной воде могло заставить его позеленеть.

– А ты страдаешь от морской болезни? – спросил Роджер, с интересом взглянув на Брианну.

Девушка покачала головой, и рыжие волосы разметались по ветру.

– Нет. – Она погладила свой голый живот. – Кованое железо.

Роджер рассмеялся.

– Значит, можно покататься по озеру. В конце-то концов, у тебя каникулы.

– Правда? Это было бы здорово. А рыба здесь водится?

Брианна прищурила глаза от солнца, с надеждой глядя на темную гладь озера.

– Конечно. Я много раз ловил в Лох-Нессе лосося и угрей, – заверил ее Роджер. – Итак, отправляемся в Друмнадрохит и там, на пристани, наймем лодку.

Поездка в Друмнадрохит удалась как нельзя лучше. Стоял один из тех ясных, солнечных летних деньков, которые побуждают великое множество туристов в августе и сентябре устремляться в Шотландию. Съеденный им сытный завтрак, приготовленный Фионой, и добрый ланч, дожидающийся в корзинке, а главное, общество Брианны Рэндолл, чьи длинные волосы развевались на ветру, убеждали Роджера в том, что мир устроен наилучшим образом и все в нем идет как надо.

И о результатах их исследования он мог позволить себе говорить с удовлетворением. Для этого ему пришлось взять в колледже дополнительный отпуск на летний семестр, но дело того стоило.

Когда он нашел запись о высылке Джеймса Фрэзера, ему потребовалось еще две недели упорной работы и расследований – вместе с Бри они даже съездили на выходные в Озерный край, – но завершились поиски обнаружением того, при виде чего Брианна взвизгнула от восторга, нарушив чопорную тишину читального зала библиотеки Британского музея. Им пришлось удалиться в сопровождении волн ледяного осуждения, но находка была бесценной.

Королевский акт о помиловании, заверенный печатью Георга Третьего, датированный тысяча семьсот шестьдесят четвертым годом, на котором значилось имя Джеймса Алекса Маккензи Фрэзера.

– Мы подбираемся все ближе, – радостно объявил Роджер, разглядывая фотокопию акта о помиловании. – Мы уже чертовски близко!

– Близко? – переспросила Брианна, но потом отвлеклась, увидев, что подъезжает их автобус, и разговор на эту тему не продолжила.

Зато Роджер поймал на себе взгляд Клэр: она знала, что он имел в виду.

В какой бы степени ни занимало происходящее Брианну, Клэр оно затрагивало несравненно сильнее. Ведь это она, ступив в круг камней на Крэг-на-Дун в тысяча девятьсот сорок пятом году, исчезла, провалившись в прошлое и оказавшись в тысяча семьсот сорок третьем. Прожив с Джейми Фрэзером почти три года, Клэр вернулась, пройдя сквозь те же камни, в апреле тысяча девятьсот сорок восьмого года, то есть спустя почти три года после исчезновения.

Из всего этого следовало – если допустить как возможность, что ей захочется снова вернуться в прошлое через камни, – она, скорее всего, окажется там спустя двадцать лет после своего исчезновения оттуда, в тысяча семьсот шестьдесят шестом году. А нам теперь точно известно, что за два года до тысяча семьсот шестьдесят шестого Джейми Фрэзер был жив и здоров. Если он прожил еще два года и если Роджер сумеет найти его…

– Вот, смотри! – неожиданно прервала Брианна ход его размышлений. – «Лодки напрокат».