по камню, но я все-таки перелезла. Позади грохнула пулемётная очередь, почти совсем как настоящая. Если не знать, что все это постановка, можно даже поверить. Обернулась, только чтобы увидеть, как аккуратно сминает охрана своими телами несчастного архитектора. Красиво легли. Молодцы. Чувствую, сосед ещё никогда не был так счастлив. Артист театра в нем не умрет. Восхищённый успехом первых двух актов, тот затеял третий. Ой! Вот теперь можно и ускориться. Дымовые шашки попахивают, я вообще от них начинаю чихать. Ещё одна пулемётная очередь.
— Уйдем все вместе! — шарах, дым высунул щупальца на проспект. И? Неужели его сегодня скрутили? Видимо, да, иначе где скрипичное окончание постановки? Соседка визжит. Пожалуй, можно ещё немного ускориться, решат ещё, что я во всём виновата.
— Где мертвяки?! — Юрка, похоже, не слишком доволен результатом разыгранной сцены. Бедный наш бомж, в мародера ему не суждено превратиться. Или не бомж? Домовиха что-то такое сказала. Ырка — тоже нечисть. Ырка. Понятия не имею, кто это такой. Завернула за угол, идти осталось совсем ничего. Лихо вырулил саркофаг и затормозил чуть впереди. Хм. Архитектор оказался живучим, даже почти не измялся.
— У вас не двор, а аномальная зона.
— И что? Весь Питер такой. Особенный город. Люди добрые, горой стоят друг за друга.
— Там был пулемет! — с надрывом произнес парень, бешено вращая глазами.
— Бутафорский. Патронов боевых к нему нет. Проще надо быть. Сосед немного вспылил, с ним бывает спросонья. Надеюсь, вы извинились?
— За что?!
— За шум! В нашем городе живут приличные люди! Здесь не принято перегораживать проезды и хватать девушек за талию без спроса.
— Вы могли поскользнуться! И потом, это не повод стрелять, знаете ли!
— Дикарь.
— Разрешите, я вас всё-таки подвезу. В благодарность.
— Вы уверены, что вам есть, за что меня благодарить? Ваш костюм выглядит так, словно его терзала стая голодных котят.
— Почему котят?
— Помят и обмусолен.
Брови парня взлетели под самый лоб, — Нет, я ни на что не намекаю. Ваши охранники действовали очень профессионально. Подвезете? Тут совсем рядышком.
— С радостью, — дверь передо мной распахнулась ещё шире. Изнутри саркофаг выглядит куда симпатичнее, чем снаружи. И кресла удобные, и салон просторный, и столик есть. Гибрид лимузина и автобуса. Главное, вместо мумии красавец мужчина. Мне последнее время везёт. Сначала Людовик, теперь ещё Виктор. Да и колечко на пальце сияет. Ой! Сама не узнала своего отражения в зеркале заднего вида. Глаза горят, щеки покрыты румянцем, набухали ещё сильней вызывающе алые губы. И волосы как будто стали длинней. Или я внезапно похорошела до неузнаваемости, благодаря зелью Матильды, или со зрением у меня внезапно что-то стало не то. Прищурила один глаз. Нет, вроде все хорошо. Второй, тоже нормально. Водитель, похоже, решил, что я ему подмигиваю в зеркало. Ну и черт с ним.
Архитектор погрузился в машину бордовый, сел напротив, смотрит на меня, явно смущаясь, весь напряжённый. И зачем я только ему нахамила?
— Куда путь держим, барышня?
— Особняк с драконом на фасаде. Тут рядом, я покажу.
— Адрес вы, конечно не помните?
— Как вы догадались? Шучу. Вас навигатор поведет кружным путем, нам лучше прямо сейчас, иначе перед мостом попадём в пробку.
— Как знаете. Дом с драконом. Любопытно, не видел такого, — хрусткий голос, серьезный. Каждое слово тяжёлое, ломкое. Или это спросонья у меня такое ощущение? Чашечку кофе бы сейчас и булочку. Нет, лучше салатик. Скоро я иначе растолстею такими темпами, профосмотр тогда не пройду, начальство снимет с рейсов. Нет, с булочками, определенно, пора завязывать.
— Вы свободны этим вечером? — дрогнув голосом, спросил Виктор.
— Скорее всего, да. А почему вы спросили? Ой! Здесь направо сверните. Вон в ту улочку, — водитель только кивнул и резко выкрутил руль направо. Я еле удержалась, чтоб не сползти с кожаного сиденья.
— Я бы хотел пригласить вас в театр.
— В театр? Не обещаю, — теперь уже оказалась смущена я, — Последние несколько дней я заканчиваю очень поздно. Да и билеты так дорого стоят.
— У меня достаточно денег, и я очень признателен вам за те чертежи и рецепт. Он фамильный, не представляю, как такое сокровище могло попасть в ваши руки. Может быть, тогда ресторан?
— Ресторан? Даже не знаю, — точно медкомиссию не пройду. Максимальный размер стюардессы сорок шестой. Людовик со своими гостями вечно чем-нибудь угощает. Нет, пора завязывать. Так и округлиться недолго. Девушка в зеркале игриво повела плечом и чуть сморщила точеный нос. Неужели это я сама так сейчас сделала?
— Вы мне отказываете?
— Если бы! — в зеркале качнулся на вздохе внушительный бюст и затрепетали ресницы. С этим точно пора завязывать. Никогда не умела кокетничать вот так в наглую и не хочу начинать. Можно подумать, я флиртую с Виктором, вон и водитель на нас уже косится, — Просто боюсь потолстеть, — отражение кукольно хлопнуло глазами.
— Вы? — надо же, как он изумился.
— Я! Ой! Мы сейчас проедем. Остановите у того ома. Видите, там в дверях мужчина стоит.
— Можно я хотя бы встречу вас после работы и провожу до дома?
— Так уж и быть. Спасибо, что подвезли. И простите, что во дворе все так вышло. Соседи, с этим надо просто смириться. Люди искусства, оно так и плещет наружу.
— Пулеметной очередью, я оценил. Впрочем, в вашем дворе это, и вправду, не лишнее.
— И потом, вы видели, как они встали на мою защиту? Надо будет вечером им колбасы занести.
— Я куплю. Обязательно.
— Хорошо. Только большую и целую палку. Иначе Люда не возьмёт. Как открыть дверь? Я запуталась в ручке. Ваш саркофаг совсем не похож на самолёт.
— Саркофаг?
— Простите.
Парень открыл дверь, первый шагнул наружу, любезно подал мне руку. Приятно. Вот только Людовик смотрит на нас как-то совсем уж недобро. И глаза у него опять светятся. Зато сегодня он хотя бы без каски и без доспехов. Но скандала, похоже, не избежать. Сама виновата. Угораздило же проспать! Мозгу, наверное, просто не хватило времени, чтобы смириться со всеми событиями прошлого дня, да и вечера тоже.
— Ваш начальник? Если хотите, могу сказать, что я вас задержал.
— Не стоит. До вечера.
Попыталась втянуть голову в плечи и сделать виноватый вид. Помогло? Нет, похоже. Того и гляди прожжет дырку глазами в моем сарафане. И до чего же красив и надменен в гневе барон. Меч бы ему ещё в правую руку, и тогда мне точно конец.
— Леди Надежда, рад вас видеть, — голос похож на камнепад. Голодный бас ничего хорошего не сулит. И машину Виктора он провожает очень недобрым взглядом. Может, они знакомы?