Алек придвинулся поближе: слова кирнари соответствовали тому, о чем прошлой ночью говорила Адриэль.
— Затем, по мере того как ширилась торговля с Тремя Царствами, мы видели, как многие ауренфэйе исчезают в северных землях, смешиваясь с тирфэйе, — продолжал Назиен. — Многие наши люди затерялись среди вас и потеряли связь с родным народом.
— А ты считаешь, что ауренфэйе должны жить в Ауренене и нигде больше? — поинтересовалась Клиа.
— Так считают многие. Возможно, тирфэйе трудно понять подобное отношение — ведь вы сталкиваетесь с себе подобными всюду, куда бы ни отправились. А мы — изолированная раса, и больше подобных нам в окрестных землях нет. Мы долго живем, да, это правда, но, по благословенной мудрости Ауры, медленно умножаем свой род. Я бы не сказал, что для нас наша жизнь более священна, чем для тирфэйе, но мысль о войне, об убийстве вызывает у нас отвращение. Думаю, тебе будет очень трудно убедить кого-либо из кирнари послать своих людей умирать на вашей войне.
— Можно собрать только добровольцев, — возразила Клиа. — Не надо недооценивать нашу любовь к жизни. Каждый день, который я провожу здесь в безопасности, тысячи моих соотечественников погибают из-за отсутствия вашей помощи, помощи, которую вам так легко оказать. Мы сражаемся не за честь, а за жизнь.
— Как бы то ни было…
Разговор был прерван приглашением на пир. Быстро темнело; вокруг сада и на улице внизу зажглись факелы. Принцесса и Назиен присоединились к хозяину. Алек отправился разыскивать Серегила.
— Ну? — спросил тот; друзья заняли свои места на сиденье недалеко от Клиа.
Алек пожал плечами; он все еще не мог прийти в себя после приема, оказанного ему хаманцами.
— Политика и еще раз политика.
Пир и развлечения начались одновременно. Под звуки рога двенадцать всадников-силмайцев выехали из-за угла стоящего поодаль здания. На сбруе и подпругах позвякивали украшения из золота и бирюзы; гривы и хвосты коней струились подобно молочно-белому шелку.
Всадники, среди которых были и мужчины, и женщины, поражали своим внешним видом. Их длинные волосы были стянуты сзади в тугой жгут; у каждого на лбу сверкал полумесяц Ауры. Коротенькие бирюзовые килты мужчин — традиционного цвета клана — были богато украшены золотом. Женщины были облачены в такие же туники.
— Они тоже — яшелы? — Алек указал на нескольких всадников с золотистой кожей и вьющимися черными волосами.
— Да, думаю, в них течет кровь зенгати, — подтвердил Серегил. Всадники с головокружительной скоростью неслись на неоседланных лошадях; перепрыгивали с лошади на лошадь, скакали, стоя на спинах коней; их умащенные маслом тела блестели в свете факелов. Затем все одновременно они хлопнули в ладоши, и от кончиков их пальцев заструились разноцветные лучи, еще одно движение рук — и яркие ленты света сплелись в сложный узор. Скаланцы восхищенно ахнули и зааплодировали. Самые громкие возгласы одобрения доносились со стороны конников Беки, окружавших Клиа.
Первая часть представления закончилась, наездники скрылись, и на площадку выехал одинокий всадник. На нем тоже был бирюзовый килт; всадник поклонился зрителям и пустил лошадь легким галопом; его мускулистые ноги крепко сжимали бока лошади. Каскад черных кудрей оттенял золотистую кожу.
— Мой младший внук, Таанйл-и-Кормай, — повернулся к Клиа Бритир.
— И, наверное, гвоздь программы, — толкнул локтем Алека Серегил.
Таанил сделал круг по поросшей травой площадке; кирнари наклонился к принцессе.
— Таланты моего внука не ограничиваются верховой ездой. Он бесстрашный моряк, к тому же способен к языкам. Говорят, он свободно владеет скаланским. Он был бы рад возможности поговорить с тобой.
«Еще бы». — Серегил скрыл усмешку за кубком с вином.
Пустив лошадь в галоп, Таанил, держась за подпругу, наклонился, нырнул под брюхо коня и появился с другой стороны; затем его тело выпрямилось как стрела, и он сделал стойку на руках. Последний трюк вызвал у скаланцев бурю восторга.
Вскоре юный силмаец присоединился к тирфэйе и завладел их вниманием, рассказывая о скачках и морских приключениях.
Когда Таанил удалился для участия в следующей части представления, Клиа наклонилась к Серегилу и прошептала:
— По-моему, мне сватают этого красавчика. Серегил подмигнул принцессе.
— Можно по-разному добиваться цели. Удачно женить младшего внука и тем самым обрести торгового партнера — неплохой путь, ты не находишь?
— Думаешь, мне подсовывают второсортный товар? Серегил поднял бровь.
— Таанила никак нельзя назвать второсортным товаром. Я хочу сказать, что в этом случае клан не теряет потенциального кирнари.
Клиа рассмеялась.
— Вряд ли они беспокоятся на сей счет. Ладно, придется потерпеть его компанию, пока мы здесь. в конце концов, нам же нужны лошади.
Глава 13. Провожатые
На следующее утро Алек, проснувшись, увидел, что Серегил уже полностью одет — с головы до ног во все черное:
черные кожаные штаны, черные сапоги, длинный черный бархатный, расшитый шелком кафтан. На груди Серегила, помимо золотого медальона члена посольства, сияло рубиновое кольцо Коррута на серебряной цепочке. Алек заметил, что его друг мрачен и кажется усталым.
— Этой ночью ты спал беспокойно, — пожаловался Алек, зевая.
— Мне снова приснился тот же сон, что и тогда в горах.
— О том, что ты оказался дома?
— Если считать, что сон был об этом, то да. — Серегил присел на край постели и обхватил руками колено.
Алек протянул руку и коснулся акхендийского амулета, все еще вплетенного в волосы Серегила.
— Должно быть, сон твой окажется пророческим, — ведь талисман охраняет тебя от лживых сновидений. Серегил безразлично пожал плечами.
— Думаю, тебе сегодня лучше оставаться в тени — так больше удастся узнать.
«Опять меняешь тему, да?» — обреченно подумал Алек. Решив пока не настаивать на продолжении обсуждения сновидений, он откинулся на спинку кровати.
— С чего я должен начать?
— Тебе нужно будет освоиться в городе. Я попросил Киту сопровождать тебя, пока ты не начнешь ориентироваться. Здесь легко потеряться — улицы пустынны, и спросить не у кого.
— Как ты тактичен, благородный Серегил! — Чувство направления самым неприятным образом изменяло Алеку в городе.
— Знакомься с городом, заводи друзей, держи ушки на макушке. — Наклонившись, Серегил взъерошил и без того взлохмаченные волосы юноши. — Старайся выглядеть безвредным простаком — даже среди тех, кто нас поддерживает. Рано или поздно кто-нибудь проговорится о чем-то, что нам полезно знать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});