Я надеялся, что все удалось.
Мы приземлились в академии и стали трансформироваться обратно после того, как осторожно опустили своих пассажиров.
— Думаешь, сработало? — спросила Бекки и сорвала парик.
— Надеюсь, — ответил я.
Я не надеялся увидеть там Кевина, но последние пару дней он намеренно постоянно сообщал ложное время выписки.
Полагаю, если бы его не было, это бы с головой выдало наш подлог.
Мне пришлось разбить его камеру, чтобы напомнить о сделке, если он вдруг решить её сорвать.
Он этого не ожидал, но думаю, мои действия помогли ему понять — если этого не произошло у склада — и теперь, единственное, что нам всем оставалось делать, это ждать.
Глава 25
ЕЛЕНА
Бекки и Сэмми обе уже были в комнате, когда я пришла.
Эмануэль опустил мою сумку на кровать и лишь обеспокоенно посмотрел на меня.
— Елена, если тебе что-нибудь понадобится… даже не раздумывай, пожалуйста. Я серьёзно.
Я кивнула и слабо улыбнулась.
— До скорого. И береги себя.
Он ушёл. Должно быть, попрощался с девушками, судя по их ответным жестам. Но я на него уже не смотрела и начала распаковать вещи.
Долгое время в комнате стояла тишина.
— Елена, — голос с Сэмми прозвучал тихо, но очень близко, — пожалуйста, не отталкивай нас.
Я подняла глаза.
— Сэмми!
Больше я ничего не могла сказать, в глазах стояли слезы. Она сгребла меня в охапку и так и стояла, просто обнимая.
Это казалось неправильным. Хотя она девушка, но после той ночи мне не хотелось, чтобы ко мне прикасались. От этого в животе все переворачивалось, а сердце пускалось вскачь. Мне не чем было дышать.
Что ещё хуже, Бекки тоже меня обняла, и от этого я почувствовала себя беконом в закрытом бутерброде.
Я оттолкнула Сэмми и убежала в ванную комнату, склонилась над унитазом, а потом рухнула вниз.
— Сколько ещё это будет продолжаться? Не знаю, смогу ли выдержать, — тихо проговорила Бекки.
— Сколько будет, у нас нет выбора, — голос Сэмми дрогнул. — Даже представить не могу, через что ей пришлось пройти.
— Тшшш, не плачь. Она одна из самых крутых девчонок, что я знаю… — её кэмми завибрировал, я услышала вздох, а потом все стихло.
Она сплела щит, чтобы не дать мне услышать их разговор. Как иронично. Честно говоря, у меня и без них проблем хватает.
Я думала обо всем, что произошло за последние четыре месяца. Как больно каждый раз было видеть Билли, настолько похожего на Блейка. И снова изнутри поднялся гнев от понимания, что боль я чувствовала зря. Блейк был жив.
Не знаю, смогу ли я вообще когда-нибудь смотреть на него.
Я обрадовалась, что пообещала отцу не спасать людей Пейи, ведь так мне не придётся организовывать дурацкий поход с Блейком.
Я могу отказаться. В конце концов, теперь у меня есть повод: могу никому не объяснять причину своего нежелания.
Я почувствовала себя идиоткой в тот день, когда подумала, что увидела его мёртвого. А ещё попросилась к маме.
Когда я, наконец, вышла из ванной, Бекки и Сэмми ушли.
Я обрадовалась. Мне надоело видеть их жалость и вечные взгляды, не говоря уже о том, что писали в последние дни таблоиды.
Мне уже на все было плевать.
Я расстелила постель и забралась в неё.
Снова ощутила себя как после смерти Люциана. Я просто хотела спать. Если бы нашла способ спать все время, была бы просто счастлива.
БЛЕЙК
— Я беспокоюсь за Елену.
Я усмехнулся.
— Ты говоришь так, будто мне все равно, Констанс. Девчонки приносят ей еду, но она почти ничего не ест, и спит уже сколько? Пять дней?
Я покачал головой. Не хочу, но каждый раз, закрывая глаза, вижу семерых ублюдков и…
— Это не твоя вина, Блейк.
— Констанс, я мог бы спасти её, но не спас.
— Ты пытался, но не мог найти её.
— Вот именно!
Она даже подскочила.
— Я думал, когда она вернётся, будет легче, но нет. Всё ещё в десять раз, блядь, хуже.
— Блейк, знаю, что ты расстроен.
— Я не просто расстроен, Констанс. Я не могу ей помочь. Не мог тогда и все ещё не могу. Я чувствую себя жалким слабаком.
— Надо успокоиться, Блейк, я проверю, как она. Сегодня осмотрю ее, и, может быть, она поговорит со мной. Ещё проверю, ест ли она хоть что-то. Ей нужно выйти из комнаты, в противном случае…
— Ага, если ещё не слишком поздно…
— Блейк, тебе нельзя сдаваться.
— Констанс, я никогда не сдамся. Просто хочу, чтоб с ней все было в порядке.
— Она справится, со временем. Мы должны подождать.
— Ей нужно поговорить обо всем этом хоть с кем-то.
— Я попытаюсь, но думаю, ещё слишком рано. В таких вещах нужно пройти определённые этапы. Елене все ещё нужно сделать первый шаг к первому этапу. Сейчас пришла твоя очередь быть терпеливым.
ЕЛЕНА
— Да оставьте же меня в покое! — закричала я, и тарелка с едой в руках Констанс полетела на пол.
— Елена, с этим нужно заканчивать! — закричала в ответ Бекки.
— Бекки, отойди, — распорядилась Констанс.
— Нет! Она просто сдалась. Как в прошлый раз. Нет, ты не сдашься, — она хлопнула ладонями по моей кровати. — Ты встанешь с этой кровати, Елена. Или, клянусь, я выброшу тебя из окна.
— А ты думаешь, легко все забыть и снова стать счастливой? НЕТ! Ты понятия не имеешь, через что я прошла.
— Так расскажи, сделай что-нибудь, чтобы мы поняли! Так ты хотя бы что-то сделаешь, Елена. Ты ведёшь себя жалко, жалко. Попытайся справиться как всегда, а дальше иди к черту со своей жизнью.
В комнату ворвался Джордж.
— Бекки, хватит!
— Пошёл из моей комнаты. Она должна это услышать.
— Нет, не должна.
— Джордж, я серьёзно.
Он застонал.
— Пожалуйста, Бекки.
Я закрыла глаза. Вот, как всегда, сейчас Бекки будет распоряжаться, а у него не останется выбора, кроме как подчиниться.
— Нет, и если честно, с последствиями я справлюсь, ей нужно узнать правду.
Какую ещё правду?
Она обернулась ко мне.
— Елена, пожалуйста… — начала она, но дверь снова открылась.
— Пожалуйста, оставьте меня в покое, — взмолилась я, но она на меня уже не смотрела. Она смотрела на дверной проем.
— Вон из комнаты, — повторила она, но ответа не последовало. Я сплела щит и закрыла глаза, желая быть подальше отсюда.
Все исчезло. Когда я, наконец, снова открыла глаза, рядом с кроватью все ещё сидела Констанс. Она терпеливо ждала.
Я опустила щит.
Сердце бешено стучало, и я больше не могла сдерживать слезы.
Я зарылась лицом в подушку и закричала. Я так злилась.
Я почувствовала, что Констанс осторожно гладит меня.
— Я беспокоюсь о тебе, и не только я, Елена.
Меня это совершенно не волновало.
— Я не знаю, что ещё могу сделать. Это длится уже сколько, три недели? Я все перепробовала, осматривала тебя ежедневно две недели. Я уже сделала и сказала все, что могла. Пожалуйста, ты же сильнее, — она громко всхлипнула и нежно прикоснулась губами к моему виску. — Я люблю тебя, милая, как собственную дочь, но не смогу помочь тебе, если ты сама этого не хочешь. Так что дело за тобой, малыш. Встань с кровати, съешь что-нибудь и дай своим лёгким глоток свежего воздуха. Пожалуйста.
Она снова меня поцеловала, встала, и я услышала, как закрылась за ней дверь.
БЛЕЙК
— Пожалуйста, Констанс. Я умоляю, не сдавайся.
— Блейк, я пыталась. Я больше не могу видеть её в таком состоянии.
— Ты не знаешь, как тебе везёт. Я едва смог схватить и утащить оттуда Бекки. Я бы отдал что угодно, чтобы быть к ней так близко. Пожалуйста!
— И чего ты хочешь от меня? Силком вытащить из кровати? Тогда ты сам вцепишься мне в глотку. Как сделал это с Бекки, когда она уже тоже не смогла сдержаться, Блейк. Ты не имел права так с ней разговаривать.