Карие глаза прищурились, лицо Брауна приобрело зловещее выражение.
— Посмотрим, таким ли чудесным останется он для вас, если не сумеет вовремя спасти от меня, недостойного вашего презрения!
Каро поняла из его слов только одно: Доминик жив! Сердце у нее невольно сжалось. Если бы только Браун говорил правду! Если Доминик жив, не имеет значения, удастся ему спасти ее или нет. Каро хотелось лишь одного: чтобы сам он остался цел и невредим.
Она с презрением воскликнула:
— Доминик стоит сотни… нет, тысячи! — таких, как вы!
Браун мрачно осклабился:
— Может быть, вы еще перемените свое мнение о том, кто из нас лучше, после того как я пересплю с вами!
Глаза Каро расширились от ужаса; ей не сразу удалось взять себя в руки.
— Добровольно я вам не дамся, мистер Браун, — отрезала она, по-прежнему вызывающе глядя на него глазами цвета морской волны.
Его губы скривились в усмешке.
— Я рассчитываю на это, миссис Мортон! Блэкстоун отобрал у меня мою собственность, и я с нетерпением жду случая отплатить ему тем же!
Браун вышел и запер за собой дверь.
Каро без сил опустилась на кровать. Как можно было заблуждаться, считая Николаса Брауна обаятельным собеседником? Почему она сразу не поняла, что он подлый, презренный мерзавец, лишенный чести и вообще каких бы то ни было положительных качеств!
Она могла надеяться лишь на одно. Если Доминик в самом деле еще жив, он спасет ее! В конце концов, он сам вызвался ее защищать! Только бы он успел до того, как Браун осуществит свою угрозу…
* * *
— Все на местах, милорд, — тихо сказал Дрю Батлер.
Они с Домиником прятались сбоку от крыльца дома в Чипсайде, принадлежавшего Николасу Брауну.
Доминик очень надеялся, что они найдут здесь Каро. Найдут ее живой и невредимой. О другом исходе он не мог даже думать.
Что он скажет Каро, как только она вернется в Брокл-Хаус, в безопасность? Доминик пока не знал. Он еще не преодолел шока, когда, придя в сознание, увидел, что Каро нигде нет.
Дрю нарушил ход его мыслей, вслух выразив свою озабоченность:
— Вы уверены, что пойдете с нами, милорд? Вас сильно ударили по голове, и…
— Давайте скорее покончим с этим, Дрю, — угрюмо ответил Доминик, вынимая из-за пояса два пистолета. — После того как мы найдем Каро и я удостоверюсь, что Браун не причинил ей вреда, можно будет подумать и о моей голове. — Выражение его лица не сулило ничего хорошего Брауну в том случае, если Каро так или иначе пострадала…
Чуть раньше Доминик, желая поскорее прийти в себя, выпил бренди, послал за Дрю Батлером и еще несколькими надежными людьми. Все они собрались в его кабинете и стали думать, как спасти Каро, не причинив ей вреда.
Целых два часа они сидели в засаде возле дома Брауна. Они считали всех, кто входит в дом и выходит оттуда, — необходимо было оценить силы противника. Наконец Доминик понял, что терпение у него на исходе. Он не мог дождаться, когда попадет в это логово и раз навсегда покончит все расчеты с Брауном!
И, что гораздо важнее, узнает, в самом ли деле Каро цела и невредима…
Каро проголодалась и испытывала жажду. Несколько часов она пролежала на кровати. Никто не соизволил предложить пленнице еду или питье. Однако она не хотела лишний раз обращать на себя внимание Николаса Брауна.
И вдруг…
Каро резко села, услышав несколько неестественно громких ударов или хлопков. Прошло несколько секунд… Снова услышав удары, она сообразила, что рядом с домом стреляют.
Доминик!
Она торопливо вскочила с кровати, подбежала к запертой двери, прижалась к ней ухом, надеясь расслышать, что происходит с той стороны. Мужские крики. Топот бегущих ног. Снова выстрелы. А потом — странная, зловещая тишина…
Дрожа, Каро отошла от двери; она не знала, победили ли Доминик и сопровождающие его люди или же верх одержали презренный Николас Браун и его подручные. Если верно последнее…
В замке поворачивался ключ!
Кто-то нетерпеливо дергал ручку.
Наконец дверь настежь распахнулась…
— Доминик! — радостно воскликнула Каро, увидев на пороге его высокую, статную фигуру. Радость перешла в ужас, она побледнела, увидев, что его сюртук и рубашка в крови. Она бросилась к нему: — Ты ранен!
— Каро, кровь не моя, — успел вымолвить он перед тем, как схватил ее в объятия и прижал к груди.
Она слегка отпрянула и, запрокинув голову, посмотрела на него огромными испуганными глазами:
— Это кровь Николаса Брауна?
— Мы дрались, и пистолет выстрелил. Он мертв, Каро! — хрипло сказал Доминик.
— Я рада! — пылко воскликнула она. — Он хотел… он угрожал…
— Милая, забудь о нем.
Доминику невыносимо было даже думать о том, что Браун мог сделать с Каро, если бы он не подоспел вовремя. И не хотелось вспоминать о схватке и недавно убитых людях.
Все разговоры и объяснения будут потом. Сейчас же достаточно того, что он сжимает ее в своих объятиях…
— Врач отругает тебя за то, что ты пьешь спиртное после удара по голове!
Оба они вернулись в Брокл-Хаус; Каро стояла в дверях кабинета и укоризненно смотрела на Доминика.
По правде говоря, голова у него болела сильнее, чем утром. И все же Доминик знал: что бы там ни сказал врач, бокал лучшего бренди, который он выпил сразу после того, как привез Каро в Брокл-Хаус, был ему совершенно необходим перед обязательным разговором с ней. Более того, если разговор затянется, он не обойдется без добавки…
День для всех выдался трудным — пришлось объясняться с представителями закона, ждать, пока увезут трупы Брауна и его подручных.
К счастью, почти все происходило на глазах многочисленных свидетелей. Каро подробно рассказала, как ее похитили, и намекнула, чем угрожал ей Браун. Поэтому нетрудно оказалось убедить власти, что виновная сторона — Браун и его подручные, а Доминик и его люди просто пришли на помощь. Доминику показалось, что служители закона с облегчением восприняли весть о том, что навсегда избавлены от Николаса Брауна, причинявшего им столько хлопот.
Как Доминик и ожидал, Каро превосходно вышла из трудного положения!
— Войди, Каро, и закрой дверь, — тихо попросил Доминик, наклоняясь над столом.
Она легко вошла в кабинет и закрыла за собой дверь. Вид Доминика встревожил ее — он показался ей совершенно больным: кожа у него посерела, глаза ввалились, на высоких скулах залегли серые тени. Губы его были плотно сжаты, подбородок выдавался вперед.
— Сегодняшние… события вызывают у тебя отвращение? — хрипло спросил он.
Она удивленно подняла голову и бросила на него пытливый взгляд, но так и не сумела ничего прочитать на его лице.