– А где йети?
– Дальше он идти отказался. Нельзя просить йети пересекать линию снегового покрова,- прошептал Лю-Цзе.
– О,- прошептал Лобсанг.- А почему ты говоришь шепотом?
– Посмотри, какая птица.
Указанная птица сидела на ветке у развилки дерева, рядом с чем-то похожим на скворечник, и клевала округлую щепочку, держа ее в когтях.
– Должно быть, ремонтирует старое гнездо,- пояснил Лю-Цзе.- Новое еще не успела построить – сезон только что начался.
– А мне это кажется каким-то старым ящиком,- сказал Лобсанг и прищурился, чтобы получше разглядеть конструкцию.- Старые… часы?
– И глянь, что клюет птица,- посоветовал Лю-Цзе.
– Похоже на грубую шестеренку? Но каким образом…
– Точно подмечено. Это, юноша, часовая кукушка. Молодая, судя по внешнему виду. И пытается свить гнездо, чтобы приманить самца. Шансов у нее не много… Видишь. Цифры все перепутаны, и стрелки кривые.
– Птица, которая строит часы? Я думал, что часы с кукушкой – это часы с механической птичкой, которая высовывается, когда…
– А как, по-твоему, у людей возникла такая нелепая идея?
– Но это же чудо!
– Почему? – удивился Лю-Цзе.- Хода хватает только на полчаса, идут неточно, а бедные глупые самцы буквально с ног сбиваются, пытаясь поддерживать их в заведенном виде.
– Но даже…
– Полагаю, в этом мире все возможно,- перебил Лю-Цзе.- Так что нечего так шуметь из-за всяких пустяков. Еда осталась?
– Нет. Все доели вчера вечером,- ответил Лобсанг и добавил с надеждой: – Я слышал разговоры о том, что по-настоящему продвинутые монахи способны черпать жизненные силы прямо из воздуха…
– А я полагаю, что такое возможно только на планете по имени Колбаса,- отрезал Лю-Цзе.- Обойдем Медную гору и найдем что-нибудь в долине за ней. Пошли, времени совсем мало.
«Но вполне достаточно, чтобы тратить его на какую-то пичугу»,- подумал Лобсанг, позволяя миру вокруг стать тускло-голубоватым. Эта мысль хоть немножко успокоила его.
По незаснеженной земле идти было легче – при условии, что удавалось избегать странного сопротивления, которое оказывали кусты и высокая трава. Лю-Цзе шагал впереди и выглядел странно цветистым и нереальным на фоне потускневшего пейзажа.
Они прошли мимо гномьих штолен, но на поверхности никого не увидели. Лобсанг даже слегка обрадовался этому. Вчера они проходили через пару деревень, и статуи, там стоявшие, оказались вовсе не статуями, а людьми, застывшими на разных скоростях времени. Лю-Цзе строго-настрого запретил ему приближаться к ним; впрочем, беспокоился он зря. Рядом с живыми статуями он, Лобсанг, чувствовал себя так, как будто случайно вторгся в чужие жизни. А еще хуже становилось, когда ты понимал, что они двигаются, только очень-очень медленно…
Они спустились по обращенному к Краю и покрытому густым лесом склону горы. Тут было куда теплее. Сам спуск занял не много времени – солнце почти не сдвинулось со своего места над горизонтом. Здесь пейзаж уже выглядел более обжитым. Лес стал больше походить на скопище рощиц. Звериная тропа, по которой они шли, пересекала ручей, где обнаружились следы тележных колес – старые, но еще не заросшие травой.
Когда они миновали брод, Лобсанг обернулся и увидел, как вода очень неторопливо заполняет оставленные его ногами следы.
Он тренировался нарезать время на заснеженных равнинах, что раскинулись над долиной с монастырем. На вопрос «А почему не потренироваться здесь? » ему ответили: «Чтобы случайно не навредить». Кому или чему, так и осталось неизвестным. И сейчас Лобсанг впервые нарезал настоящую местность.
Ощущения были чудесными! Птицы зависли в небе. Ранние шмели застыли над не успевшими распуститься цветами. Мир казался большим кристаллом, созданным из живых существ.
Лобсанг замедлил шаг рядом со стадом щипавших траву оленей, заметил, как с геологической медлительностью начал поворачиваться в его сторону глаз ближайшего животного. Потом под шкурой готового спастись бегством существа сократились мышцы…
– Все, время для тяжки,- сказал Лю-Цзе.
Мир вокруг Лобсанга пришел в движение. Олень исчез, а вместе с ним и волшебство момента.
– А что такое «тяжка»? – спросил Лобсанг.
Он ощутил легкое недовольство. Ему было приятно в медленном и тихом мире.
– Никогда не бывал на Четырех-Иксах?
– Нет. Но в «Виноградной горсти » работал один человек. Кажется, родом оттуда.
Лю-Цзе закурил тонкую самокрутку.
– Это ничего не значит,- сказал он.- Все, кто работает в кабаках да трактирах, родом оттуда. Странное место. С мощным источником времени прямо по центру. Очень удобно. Время переплелось с пространством. Вероятно, все пиво виновато. Впрочем, красиво. Кстати, видишь ту местность в низинке?
С одной стороны поляна заканчивалась склоном, настолько крутым, что были видны только макушки росших там деревьев, а за ним виднелись заплатки обработанных полей, уходивших в ущелье. Чуть дальше начинался каньон, и Лобсангу показалось, что он разглядел перекинутый через него мост.
– На местность не похоже,- сказал он.- Скорее… на геологическую несуразность.
– Это страна ведьм,- объяснил Лю-Цзе.- У которых мы позаимствуем помело. Самый быстрый способ добраться до Анк-Морпорка.
– А это не будет считаться вмешательством в ход истории? Ну, то есть в долине такое допускалось, а вот здесь, в реальном мире…
– Да, здесь это категорически запрещено,- подтвердил Лю-Цзе,- потому что считается Вмешательством В Ход Истории. Кстати, с ведьмами будь очень осторожен. Некоторые из них весьма коварны.- Он обратил внимание на выражение лица Лобсанга.- Эй, для этого и существуют правила. Чтобы ты хорошенько подумал, прежде чем их нарушить.
– Но…
Лю-Цзе вздохнул и двумя пальцами аккуратно притушил самокрутку.
– За нами наблюдают,- сказал он.
Лобсанг резко обернулся. И увидел только деревья и жужжащих в утреннем воздухе насекомых.
– Чуть выше,- подсказал Лю-Цзе.
На расщепленной зимней бурей макушке сосны сидел ворон. Он заметил, что на него смотрят.
– Кау? – спросил он.
– Обычный ворон,- пожал плечами Лобсанг.- Таких много в долине.
– Он следил за нами, когда мы остановились тут на привал.
– Метельщик, в горах полным-полно воронов.
– И когда мы встретились с йети, тоже,- настаивал Лю-Цзе.
– Тогда все понятно. Обычное совпадение. Ни один ворон не способен летать так быстро.
– А может, это особый ворон,- возразил Лю-Цзе.- Кстати, он не горный. Такие живут в низменностях. Горные вороны каркают, а не квакают. Чем же мы его так заинтересовали?
– Как-то… странно размышлять о том, что тебя преследует какая-то птица,- заметил Лобсанг.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});