В 1896 г. в Батуме поселился Г. Я. Франчески, а в 1897 г. — И. И. Лузин{7}. Считая деятельность воскресной школы недостаточной, они решили перейти к пропаганде марксизма и с этой целью перевели на грузинский язык «Манифест Коммунистической партии», который им с помощью местного фотографа Михаила Ватоевича Каландадзе удалось отпечатать на гектографе в количестве 60 экземпляров{8}.
Пребывание И. И. Лузина в Батуме оказалось краткосрочным. В сентябре 1897 г. его призвали на сборы нижних чинов и отправили в Кутаиси, а в 1898 г. И. И. Лузин, М. В. Каландадзе и Г. Я. Франчески были арестованы{9}.
Но воскресная школа продолжала существовать, объединяя вокруг себя наиболее сознательных рабочих города. Одним из них был рабочий завода Ротшильда Порфирий Куридзе.
«Работать на заводе Ротшильда, — вспоминал он, — я начал в 1888 г. Здесь я познакомился с Иваном Мгеладазе, Иван познакомил меня с батумскими интеллигентами: Виссарионом Каландадзе, с его братьями Геронтием и Михако, затем с Карло Чхеидзе, Исидором Рамишвили, Григорием Согорошвили, Евгенией Согорошвили и др.»{10}.
Как вспоминал другой рабочий завода Ротшильда, Ясон Александрович Каджая, уже с 1898 г. у него и некоторых его товарищей по воскресной школе (А. Барамидзе, Т. Гогоберидзе, Б. Долидзе, Ир. Котрикадзе, П. Куридзе, Б. Нинуа и др.) стало зреть желание не только расширить свои знания, не только понять причины социальной несправедливости, но и найти выход из существующего положения{11}.
Такие же стремления возникают на других предприятиях города, в частности среди типографских рабочих. По воспоминаниям Ладо Думбадзе, среди них в 1900–1901 гг. наиболее выделялись Илико Сихарулидзе, Сильвестр Тодрия и Максим Цуладзе{12}.
Определенную роль в распространении революционных настроений в Батуме сыграло появление здесь в 1900–1901 гг. тифлисских рабочих, высланных за участие в железнодорожной стачке 1900 г. (например, К. Каландарова, К. Канделаки, В. Мгеладзе), а также некоторых представителей интеллигенции, входивших в Тифлисскую организацию РСДРП и тоже вынужденных покинуть Тифлис (А. Цулукидзе, Н. Чичуа, А. Шатилов).
По имеющимся мемуарным свидетельствам, одним из первых, кто попытался объединить вокруг себя рабочих и заложить основу «нелегальной профессиональной организации» в Батуме, был приехавший сюда летом 1901 г. Влас Мгеладзе{13}. Тогда же подобное объединение рабочих начинает складываться вокруг К. Канделаки{14}, который по приезде в Батум установил контакты с Д. Джибути, А. Цулукидзе, Н. Чичуа, Н. С. Чхеидзе, А. Шатиловым и, видимо, получил их поддержку{15}.
Главное внимание К. Канделаки обратил на рабочих завода Ротшильда. Вскоре после того как «в Батум приехал К. Канделаки», вспоминал Я. А. Каджая, на заводе Ротшильда образовался рабочий кружок. «Мы, — писал он, — основали маленький союз, организовали кассу. Одно время я считался сборщиком»{16}.
Расширению рядов этого союза и усилению его влияния среди рабочих способствовало развитие конфликта, который именно в это время возник на заводе между рабочими и администрацией. В результате рабочими на имя главноначальствующего по гражданской части на Кавказе была составлена жалоба, под которой к 23 июня 1901 г. было поставлено 49 подписей, а к 10 августа — уже 60{17}.
Процесс консолидации по крайней мере части рабочих{18} не остался не замеченным жандармами. 18 октября 1901 г. В. Н. Лавров сообщил Е. П. Дебилю: «По полученным мною агентурным сведениям, в г. Батуме начинает соорганизовываться социал-демократический кружок. Из интеллигентов этого кружка агентуре известны фельдшер городской больницы Чичуа и служащий в городской управе гуриец, по фамилии невыясненный, низкого роста, с черной бородкой буланже, в очках, а из рабочих-демократов наборщик типографии Таварткеладзе — Сильвестр Тодрия, литейщик Пасека Константин Канделаки и человек пять его товарищей, квартирующих вместе с ним, по фамилии неизвестных. Нелегальная литература кружка хранится в трупном покое городской больницы»{19}.
Когда именно И. В. Джугашвили перебрался из Тифлиса в Батум, мы не знаем. Широко распространено мнение, что это произошло в конце ноября 1901 г. Между тем грузинский историк К. Хачапуридзе датировал его приезд в Батум 10 декабря{20}.
В Батуме И. В. Джугашвили прежде всего разыскал Коция Канделаки, явившись к нему прямо на завод, и остановился у него на квартире (Пушкинская улица, дом № 13), где он жил вместе с Котэ Калантаровым. По воспоминаниям К. Канделаки, «на второй или третий день по своем приезде» И. В. Джугашвили познакомился с Михако Каландадзе, а через него с Е. С. Согоровой и другими преподавателями воскресной рабочей школы{21}. Об этом же свидетельствует С. Тодрия{22}. Из числа тех, с кем у И. В. Джугашвили установились наиболее близкие отношения, К. Канделаки называл Капитона Гоголадзе, Дмитрия Джибути и Никиту Чичуа{23}.
Одним из вопросов, обсуждавшихся И. В. Джугашвили и Е. С. Согоровой во время их первой встречи, являлся вопрос о средствах его существования. Ему была обещана материальная помощь{24}. Это свидетельствует о том, что с самого начала И. В. Джугашвили получил поддержку того круга батумской интеллигенции, которая группировалась вокруг воскресной школы. Косвенное подтверждение этого мы находим в одном жандармском документе. Характеризуя в 1906 г. обстоятельства возникновения Батумской организации РСДРП, начальник Кутаисского ГЖУ утверждал, что, приехав в Батум, И. В. Джугашвили сумел завершить формирование местной социал-демократической организации, «будучи поддержан прежними членами этой партии, не проявившими открытой деятельности после вышеуказанного ареста в 1898 г.»{25}.
Сразу же по приезде в Батум, в воскресенье, И. В. Джугашвили пожелал встретиться с рабочими завода Ротшильда. «Первое собрание, — вспоминал К. Канделаки, — состоялось в Барцханах в комнате Порфирия Куридзе»{26}. По предложению И. В. Джугашвили кассиром рабочего кружка, который существовал здесь, вместо Я. А. Каджаи стал К. Канделаки. Было также принято решение вербовать новых членов. Каждый участник собрания должен был привести еще хотя бы по одному человеку{27}.
Вскоре после этого И. В. Джугашвили познакомился с рабочим завода Манташева Доментием Алмасхановичем Вадачкорией и у него встретился с рабочими этого завода{28}.
«Первое рабочее собрание, — вспоминал Д. А. Вадачкория, — состоялось у меня в комнате. Молодой человек, оказавшийся Сталиным, просил пригласить на это собрание семерых рабочих. За день до назначенного собрания Сталин просил меня показать ему приглашенных товарищей. Он был в доме, стоял у окна, а я прогуливался с приглашенными по очереди по переулочку. Одного из приглашенных Сталин просил не приглашать»{29}. «В назначенное время, — читаем мы далее в воспоминаниях Д. А. Вадачкории, — когда все товарищи собрались у меня, пришел Канделаки со Сталиным. Фамилии его никто не знал, это был молодой человек, одетый в черную рубаху, в летнем длинном пальто, в мягкой черной шляпе… В заключение беседы Сталин сказал — вас семь человек, соберите каждый по семи человек у себя на предприятии и передайте им нашу беседу»{30}.
Обосновавшись в Батуме, И. В. Джугашвили вскоре познакомился с семьей Ломджария, состоявшей из двух братьев (Порфирия и Сильвестра) и их сестры Веры, в замужестве Джавахидзе{31}. Они были детьми крестьянина, который участвовал в восстании 1841 г. в Гурии. Сильвестр тоже пытался бунтовать, был арестован и после освобождения уехал из деревни в Батум{32}. Поступив на завод Ротшильда простым рабочим, он затем стал приказчиком{33}.
31 декабря на квартире братьев Ломджария под видом встречи Нового года собралось более 25 человек:
1. Габуния Миха. 2. Гогоберидзе Т. 3. Гомон Г. Н. 4. Дарахвелидзе Дариспан. 5. Дарахвелидзе Илларион. 6. Долубадзе П. 7. Дудугава Иван. 8. Дудугава Иосиф. 9. Дудугава К. 10. Каджая Я. А. 11. Каладзе Герасим. 12. Калантаров Котэ. 13. Канделаки Коция. 14. Кикава П. 15. Котрикадзе И. 16. Куридзе П. 17. Ломджария Вера. 18. Ломджария Порфирий. 19. Ломджария Сильвестр. 20. Ломтатидзе Д. 21. Ломтатидзе Ф. 22. Нинидзе П. 23. Тодрия Сильвестр. 24. Хвичия Г. 25. Церцвадзе К. 26. Чарквиани Д.{34}.
Разумеется, те несколько десятков человек, которых удалось объединить И. В. Джугашвили, в лучшем случае только слышали имя Карла Маркса. Главное, что двигало ими, — это чувство социальной неудовлетворенности, поэтому создаваемая И. В. Джугашвили организация лишь условно может быть названа социал-демократической. В действительности она имела радикально-демократический характер.