Читать интересную книгу Ух, началось! - Елена Янук

Глава пятая

Подробно обсуждать, почему меня заинтересовал тот автомобиль, при Людочке мы не стали, а судя по тому, каким деловым Ник возвратился от той машины, он явно что-то разнюхал.

– Я разберусь здесь сам, а вы идите вот в то семейное кафе, – и небрежно показал через дорогу на белое двухэтажное здание с темно-красной вывеской «Мауси-котауси». – Звоните, когда захотите вернуться, я отвезу.

– Спасибо, – спокойно ответила я, помогая подруге выбраться из машины и не наступить в снежную кашу под ногами.

Оставив Ника вызывать помощников (наконец-то он уверовал в серьезность моего интереса к водителю той машины), мы с Людой пошли в кафе. Конечно, я бы сейчас лучше осталась ждать владельца злополучного автомобиля, но Людочка хотела в кафе, да и Ник не позволил бы. Хотя я неправа по отношению к нему: он чуть не потерял сестру, и сейчас его бесит даже мысль, что кое-кто слабосильный вроде меня лезет не в свои дела.

Смеркалось, и на улице довольно сильно похолодало. И это называется весна?! Я поежилась от пронизывающего ветра. Люда зарылась носом в шарфик. Когда мы перебежали дорогу по пешеходному переходу, я обернулась, чтобы взглянуть на Ника. Он в этот момент звонил по телефону, отвернувшись от нас в сторону дорогого ресторана, возле которого и была припаркована та самая машина.

Людочка взяла меня под руку.

– Что случилось?

– Знакомого хочу застать, никак не получается, – вздохнула я.

– Да? – недоверчиво протянула Люда, распахивая дверь и с опаской ступая по скользкому от снега крупному светлому кафелю. – Ага, а выглядело, словно шпиона ловишь!

Я захихикала. Да, мне было не смешно, но что делать?

Мы заказали плотный ужин: суп-пюре, мясо, блинчики с черникой и сливками на десерт… Собираясь хорошо посидеть, вкусно покушать и много поболтать.

Закончив с супом-пюре, Люда потянулась за салфеткой и случайно зацепила ложку, которая, полетев в тарелку со вторым, брызнула жирным соусом на ее розовую блузку.

– Вот ужас, блузку только купила, – расстроилась подруга, бросив скомканную салфетку в пустую тарелку из-под супа.

Я протянула ей соль в стильной стеклянной баночке:

– Засыпь жирное пятно и пойди застирай прямо сейчас. Все отойдет.

Людочка послушно присыпала пятно солью и побежала через зал в дамскую комнату.

Я развалилась на мягком диване темно-зеленого цвета, оглядывая уютное семейное кафе, которое, наверно, станет моим любимым. Большие картины со смешными котами в разноцветных одежках, фальшокна с тяжелыми бархатными занавесками и плазма на стене, в которой ненавязчиво пели разноголосые певцы.

Кто-то уже отобедал, кто-то только пришел. Люди менялись постоянно. Публика была самая приятная. Была, пока я не заметила одну личность.

– Господи, за что? – еле слышно простонала я. Еще хотела закатить глаза, но сдержалась.

Прямо к нашему столу целенаправленно шел Ленс. Смазливый типчик, почему-то вызывающий у меня непонятное, ничем не объяснимое отвращение. Точно идет ко мне, минуя все свободные столики. Выходит, беседы с ним не избежать.

Я внимательно смотрела на приближающегося мужчину: высокий, темный, мужественный, хорошо одет… А глаза – циничные, ледяные, как у змеи.

– Привет новой пассии вожака! – Он уселся на место Людмилы.

– Привет, коль не шутишь, – сухо ответила я. – Чего пожаловал?

Шел бы ты лесом, хам…

– Что, задело?

– А с чего это ты так разволновался? Не боишься? Вдруг я стану альфа-самкой, или как это у вас называется, и тебе придется за все ответить? – цинично парировала я, демонстрируя ему несуществующую уверенность в себе. Меня трясло от волнения, но виду я не показала.

– Ох, все та же птичка-наивняк! Ты узнала о нас. Как устранить опасность: вдруг ты проболтаешься? Вот он и вернул тебя, пристроив под боком. Да и самому попользоваться неплохо!

– На самом деле?! – с усмешкой сказала я, одарив его высокомерным взглядом. – Ну спасибо, что просветил, Ленс, а то я, бедная, заблуждалась! – Я громко и трагично вздохнула. Краем сознания понимая: а ведь о своих чувствах Тео никогда не говорил. Его проникновенное не «покидай меня», от которого у меня шла дрожь по коже, оно, если откинуть эмоции, скорее подтверждает правоту Ленса. Нет, не верю в предательство Тео! Прикусив губу, я надменно улыбнулась негодяю, насмешливо кивнула и гордо встала, чтобы уйти, но Ленс из-за стола поднялся первым.

– Еще увидимся, девка. Когда надоешь вожаку, я найду тебе применение, – оскалился он. – Люблю я таких, наглых!

– Серьезно? А я вот хочу обзавестись новой шкурой у кровати, так что заранее спасибо! – парировала я.

Его глаза щедро блеснули желтым, но он сдержался, только вновь нагло и многообещающе улыбнулся и отошел.

Провожая его глазами, я скрывала дрожь, которая напала на меня не от страха, а от волнения. Вот ведь доморощенный хвостатый психолог – попал пальцем в небо. Я уже и думать не думаю и знать не знаю, что между нами. К родителям моим Тео заглянул, за мной поехал, да и относится вроде нормально. Но ни слова о своих чувствах, и его намеки на брак были какие-то косвенные. Может, права Людочка и мужчины признаются поступками, но эти поступки трактовать можно по-всякому, например, так, как только что сказал Ленс. Боже мой, как это больно! Представить, что он прав и Тео всего лишь закрывает мне рот! От этой мысли мне стало по-настоящему плохо. Хотя вдруг это был откат после всплеска адреналина? Но от понимания причины легче не станет. В общем, когда через пять минут вернулась Людочка, прикрыв мокрое пятно шарфиком, меня продолжало трясти.

– Даша, что с тобой? – спросила она, сев напротив и взяв мою ладонь своими ледяными после стирки в холодной воде пальцами.

– Замерзла, – ответила я.

Она тут же отпустила мою руку.

– Давай чай горячий выпьем?

– А как же второе? – спросила я.

Людочка взглянула на тарелку с мясом.

– Что-то я уже сыта.

Я неуклюже рассмеялась. Точно! И я сыта уже всем этим по горло!

Валентина Петровна привела Кевина в порядок, напичкала лекарствами и увела своих помощников. Все стихло.

Ну вот! Жизнь налаживается! Кевин безучастно сидел со стаканом молока на диване напротив меня, устало осматриваясь. Молоко ему навязала врач, пригрозив постельным режимом на неделю в случае непослушания.

– А что тут делает офисная мебель? Меня что, так долго не было? – спросил мой помощник, сделав глоток и скривившись, словно и не молоко пил.

– Да, долго… Ты ничего не помнишь? – от души радуясь, что наконец с ним все в порядке, ответил я.

– Нет. До нападения помню, а потом нет.

– Не переживай, я расскажу тебе все! – с предвкушением начал я.

Кевин театрально вздохнул:

– Может, не надо, я и сам все узнаю…

– Надо! А пока пей молоко! Я еще тебе налью, там целая упаковка на кухне…

– Спасибо, отец-благодетель! – съязвил он.

Зато я словно в родную стихию попал.

– Не за что! А как волком концерты устраивал, привязавшись к новой сотруднице? Спал с ней, никого близко не подпускал, даже меня не слушал. Твой волк был от нее без ума! Это впервые на моей памяти! Твой волк-женоненавистник вдруг воспылал любовью!

У Кевина от ужаса округлились глаза.

Меня всегда поражал его лохматый «нелюдим», который на пушечный выстрел не подпускал к себе ни волчиц, ни девушек! Что-то такое у него в жизни произошло, что настроило его зверя на такую откровенную ненависть к слабому полу.

– Говорю же, ничего не помню, – недовольно проворчал Кевин, с отвращением взглянув на молоко. Хорошо, что не на меня. Я усмехнулся. Вспомнив, что укутан в плед, принялся натягивать свою одежду.

Сегодня выдался хоть и плодотворный, но очень тяжелый день. И как некстати Даша в кафе задержалась! Ник начал поиск того, кто вручил меня ей. По его просьбе я отправил в город уже целый отряд.

Кир молчит, что-то обдумывая. Главное, не прикусывает губу, и то хорошо! Все же эти события на нем сильно сказались, никак не придет в себя.

Тем временем Кевин все-таки расправился с молоком и уже по делу спросил:

– Нападения продолжаются? Думаю, я нашел предателей. – Я напрягся, повернувшись к нему со свитером в руках. – Я как раз подслушивал их разговор, когда меня ударили по голове…

– Чей разговор? – спокойно уточнил я, опустив руки.

– Алекса и Холта…

– А, этих. – Я нахлобучил свитер, вдобавок накинул сверху плед. После всех этих волчьих песен хотелось свернуться и залечь в теплое уютное местечко, чтобы перетерпеть боль в разодранном боку. Но Кевин напряженно ждал ответа, и мне пришлось говорить. – Тебе еще что-то вкололи, в коме ты лежал неделю. – Рана, горевшая огнем, здорово мешала теплой радости от возвращения друга.

– Я слышал, – немного помолчав, ответил Кевин, отставляя пустой стакан подальше от края стола. – Валентина Петровна первым делом сообщила.

– А о бунте рассказала?! – спокойно поинтересовался я, обдумывая, как дела у Ника с девушками и почему они задерживаются.