оказывали на него свое воздействие. Увеличение общественных функций языка и темпы его развития целиком и полностью определяются внешними причинами. Действием внешних факторов определяется также абсолютный прогресс в языке.
Состояние населения также может оказывать влияние на язык. Например, сильный приток сельского населения в города в нашей стране оказал известное влияние даже на литературный язык. Исследователи истории русского языка отмечают, что в 50 – 60-е годы наблюдается некоторое нарушение норм в речевом использовании нелитературных слов и оборотов и, в частности, элементов просторечия.
Население более пожилого возраста обычно легче сохраняет особенности диалекта, тогда как молодежь, побывавшая на стороне, всегда вносит различные инновации. На языковое состояние может оказать влияние такой фактор, как многонациональный характер государства. Во всех многонациональных государствах, почти как правило, выделяется какой-нибудь один язык, выступающий в роли главного средства общения. Примером может служить русский язык в СССР, индонезийский в Индонезии и т.д.
Интенсивная колонизация различных стран мира в значительной мере способствовала распространению таких языков, как английский и испанский. Массовое проникновение иноязычного населения на территорию, занятую другими народами, может привести к утрате языков аборигенов, ср., например, исчезновение галлов во Франции, кельтиберов – в Испании, фракийцев и даков – в Болгарии и Румынии, обских угров – в Коми АССР, скифов – на Украине и т.д.
Особенности социальной организации общества также могут отражаться в языке. Характерный для эпохи феодализма распад страны на множество мелких ячеек (каждый феод и монастырь с прилегающими к нему деревнями представлял государство в миниатюре) необычайно способствовал появлению мелких территориальных говоров. Наоборот, эпоха капитализма связана с появлением крупных литературных языков общегосударственного значения.
На язык оказывают влияние и явления надстроечного порядка. Наиболее ярким примером может служить развитие языков народов СССР и типичные для этого явления процессы: расширение общественных функций языка, развитие стилей, выработка определенных языковых норм, рост словарного состава и т.д. Все это в конечном счете – результат влияния определенной надстройки, следствие ленинской национальной политики.
Действенным фактором, способствующим распространению языков, может иногда служить религия. Она может оказать косвенное влияние также на развитие языков, поскольку усвоение той или иной религии часто связано с усвоением культуры народа, распространяющего религию. Принятие различными народами ислама одновременно сопровождалось распространением арабского языка, употребление латинского языка поддерживается католической церковью.
Выше было показано, что огромное количество результатов влияния внешних факторов на язык приходится на результаты влияния других языков.
Некоторые наши лингвисты справедливо указывают на недостатки многих работ 20 – 40-х годов, посвященных проблеме связи языка и общества. Взгляды авторов этих работ напоминали взгляды Дидро, который связывал человеческий мозг с воском, на котором вещи оставляют свой отпечаток. Язык, по мнению некоторых наших социологов 20 – 40-х годов, да и некоторых языковедов более позднего времени, только воспринимает влияние общества и ничего больше.
В действительности система языка определенным образом реагирует на каждое давление извне. Она чаще всего очень легко воспринимает то, что является для нее необходимым и в какой-то мере восполняет имеющиеся в ней недостатки, она может что-то принять лишь частично, преобразовав его применительно к своим возможностям. Но бывают и такие случаи, когда система реагирует отрицательно, поскольку это новое находится в резком противоречии с ее специфическими особенностями. Приведем несколько конкретных примеров. В некоторых языках народов СССР, например, в мордовском, чувашском, карельском, гагаузском и каракалпакском, согласные перед гласными переднего ряда смягчаются. Не исключено, что это явление возникло под влиянием русского языка, и в это нетрудно поверить.
С лингвистической точки зрения всякая ассимиляция более удобна, поскольку она облегчает произношение. Поэтому сама манера смягчения может быть легко воспринимаема.
Синтаксический строй древних финно-угорских языков очень напоминал синтаксический строй тюркских языков. В древних финно-угорских языках не было придаточных предложений, почти не было союзов, широко были распространены причастные, деепричастные и абсолютные обороты.
Под влиянием индоевропейских языков, в таких языках, как прибалтийско-финские, венгерский, саамский, коми и мордовский, возникли придаточные предложения индоевропейского типа, вводимые союзами, резко сократилось количество причастных и деепричастных оборотов. И это понять не трудно. Придаточные предложения индоевропейского типа, вводимые союзами, более удобны с лингвотехнической точки зрения, их структура более прозрачна и технически более совершенна.
Почти во всех современных финно-угорских языках можно найти аналоги русского будущего времени совершенного и несовершенного вида типа «я напишу» и «я буду писать». Можно утверждать, что эти языки создали видовые различия в сфере будущего времени, поскольку они имеют инфинитивы и вспомогательные глаголы. Однако создать последовательную систему видовых различий в сфере прошедшего времени этим языкам не удалось по причине отсутствия строительного материала.
Испытывая влияние со стороны русского языка, тюркские языки, однако, не в состоянии усвоить и внедрить в свою систему такие явления русского языка, как аблаут, например, везу : воз, несу : ноша, категорию грамматического рода и т.д., поскольку эти явления находятся в резком противоречии с особенностями структуры тюркских языков.
Выше говорилось о том, что человеческий язык связан с историей общества и в то же время не связан. Возникает вопрос в каких же случаях он не связан. Для этой цели необходимо выяснить, обладают ли элементы языка способностью отражать историю человеческого общества и какой характер имеет это отражение.
Что касается звукового состава языка, то сам по себе он никаких изменений в истории общества не отражает. Об этом в свое время очень хорошо сказал Ф. Энгельс:
«Едва ли удастся кому-нибудь, не сделавшись посмешищем, объяснить экономически… происхождение верхненемецкого передвижения согласных, превратившего географическое разделение, образованное горной цепью от Судет до Таунуса, в настоящую трещину, проходящую через всю Германию»[293].
Это вполне понятно, так как отражать явления окружающего мира и их закономерные связи способен только человеческий мозг. Результаты его познавательной работы закрепляются в понятиях. Значения слов только указывают на существование этих понятий. Язык, лишенный значений, представляет мертвую языковую материю, которая ни на что не указывает, ничто не обозначает, ни с чем не соотносится и, следовательно, ничего не отражает.
Законы, которыми управляются языковые изменения, не совпадают с законами развития человеческого общества.
Общие качественные особенности фонетической системы того или иного языка никогда не могут быть зеркалом какой-либо эпохи. История не знает таких примеров, когда бы языки, существовавшие в эпоху феодализма, фонетически отличались от языков, существующих в эпоху капитализма, какими-то качественными особенностями своих фонетических систем. Нет таких фонетических систем, которые были бы специфическими для родовых языков, языков племенных и языков народностей и наций. Такие процессы, как, например, образование назализованных гласных, палатализация согласных и т.п., могут происходить в разное время и