героини войны.
Этими словами он окончательно перечеркнул намерения Гермионы поступать по-хорошему. Впрочем, мистер Горбин и так не заслуживал к себе человеческого отношения, раз со спокойной совестью — если от нее вообще хоть что-то осталось — отказывал в помощи, когда на кону стояла чья-то жизнь. Кто-кто, а он уж точно был идеальным примером того, кому не стоило даровать прощение: в отличие от Драко, который принял решение начать жизнь с чистого листа, владелец лавки и по сей день продолжал распространять зло, продавая смертоносные артефакты.
— Вы можете нарушить это правило и пойти мне навстречу, либо я оповещу о своих подозрениях Министерство магии, — нарочито спокойно пригрозила Гермиона, со скучающим видом разглядывая стоящие справа от мистера Горбина металлические доспехи. — Уверена, что действующий министр охотно прислушается к моим словам и направит в вашу лавку десяток-другой мракоборцев, чтобы те лично выяснили подробности нападения на моего знакомого. Как думаете, многие ли из ваших постоянных и потенциальных клиентов придут сюда после известия о визите работников Министерства? — задала она риторический вопрос, изогнув губы в насмешливой улыбке. — Вот уж сомневаюсь. Судя по вашим словам, они слишком пекутся о своей безопасности, чтобы пойти на риск быть пойманными за приобретением запрещенных артефактов.
Мистер Горбин на мгновение опешил, после чего по-волчьи оскалился: его терпение было на пределе. Он совершил непозволительную ошибку, когда собственноручно выложил все карты на стол, позволяя второму игроку изучить его слабые стороны и сделать свой ход. В данном случае Гермиона надавила на его болевую точку, коей являлся страх потерять клиентов, приносящих ему единственный доход.
— Напомните, как называется интересующий вас артефакт? — наконец спросил он сквозь плотно сжатые зубы. Рубины, вставленные в глазницы черепа, наполненного дымящимся табаком, неожиданно вспыхнули ярким красным светом.
— По правде говоря, я рассчитывала, что ответ на этот вопрос смогу получить у вас, — с той же самоуверенностью заявила Гермиона, не давая мистеру Горбину ни единой возможности почувствовать, что она дала слабину и вышла из боевой позиции. — Мне известно лишь то, что это осколок. После его попадания в тело сердце моего знакомого перестало биться, а недавно возле раны появились темные линии, похожие на вены. Вы что-нибудь знаете об этом?
— Ах, артефакт «Холодное сердце», — довольно произнес он, наверняка радуясь, что человек, о состоянии которого так беспокоилась Гермиона, пал жертвой именно этого проклятого предмета. — Да, занятная вещица. Был у меня недавно один покупатель, заинтересовавшийся ею. Сильно же он ненавидит вашего знакомого, раз обрек его на участь стать подобием ледяной статуи.
Его слова молниеносно сбили с Гермионы всю спесь. Она даже позабыла, как дышать, стоило ей услышать, чем вся эта ситуация обернется для Драко, если они не сумеют оказать ему необходимую помощь.
— Есть ли лекарство, способное устранить последствия этого артефакта?
— Кто знает, — мистер Горбин равнодушно повел плечами и, сделав затяжку, демонстративно выпустил дым вверх. — Этому артефакту многие сотни лет, поэтому если оно когда-то и существовало, то его либо использовали, чтобы спасти собственную шкуру, либо уничтожили, чтобы лишить жертву шанса на спасение, — складывалось впечатление, что Горбин специально сгущал краски, стараясь лишить девушку, посмевшую угрожать ему Министерством магии, всякой надежды на хороший финал. — К тому же тех, кто скупает подобные вещицы из жажды мести, едва ли интересует лекарство. Им гораздо важнее знать, что неугодный человек будет корчиться в адских муках.
Осознавая, что владелец лавки старается воздействовать на ее эмоции, Гермиона постаралась запереть все тревожные мысли на замок, дабы сохранить голову холодной.
— Как звали человека, купившего у вас этот артефакт?
Мистер Горбин издал приглушенный звук, чем-то напоминающий рычание разгневанного животного, но все же достал из-за прилавка увесистый журнал и шумно опустил его на деревянную поверхность, после чего принялся листать пожелтевшие от времени страницы, которые давным-давно должны были рассыпаться на мелкие кусочки, но почему-то до сих пор оставались целыми. Наконец отыскав среди них нужную, он намеренно медленно стал водить костлявым пальцем вдоль выведенных корявым почерком строк, вчитываясь в указанные там имена.
— Он назвал лишь фамилию Аддерли, — сухо проинформировал владелец Гермиону и тут же захлопнул журнал, чтобы она ненароком не увидела там каких-то интересных сведений, не предназначающихся для чужих глаз. — Посылку попросил доставить по адресу Кросс стрит, дом двадцать три, Уотфорд.
Гермиона постаралась вспомнить, был ли среди ее знакомых человек с такой фамилией, однако на ум ничего не пришло. Ей непременно следует спросить об этом Драко по возвращении в Хогвартс. Быть может, он знал некого Аддерли, которому ранее умудрился перейти дорогу.
— Спасибо за информацию, — все же сочла нужным поблагодарить мужчину Гермиона и, бросив скудное «прощайте», пошла на выход, тем самым давая понять, что более не намерена возвращаться в эту лавку никогда в жизни.
— Будьте осторожны, мисс Грейнджер, — бросил ей вдогонку Горбин. — Поверьте, в этом переулке слишком много людей, которые имеют с вами личные счеты. И в ваших же интересах не попасться им на глаза.
Гермиона хотела было обернуться, услышав в свой адрес явную угрозу, но в последний момент отказалась от этой затеи и покинула лавку мистера Горбина, перед этим вернув шарф на прежнее место.
Она довольно резво шагала вдоль улицы, упорно игнорируя попытки встречающихся на пути волшебников затащить ее в свои магазины и продемонстрировать имеющиеся там предметы. За то недолгое время, что Гермиона находилась в Лютом переулке, она настолько пресытилась темной стороной волшебного мира, что не вернулась бы сюда, даже оказавшись под прицелом пистолета. Царящая в этом месте атмосфера оставляла на ней свои грязные следы, отчего хотелось сжечь надетую одежду и до боли растереть кожу щеткой, стоя под обжигающим душем.
По мере того как Гермиона приближалась к закоулку вблизи прохода к Косой Аллее, ей все больше казалось, что кто-то следит за ней, но, каждый раз оборачиваясь в попытке обнаружить идущего по пятам недоброжелателя, она видела лишь ранее встретившихся волшебников, которым до нее не было никакого дела. Видимо, зловещее предостережение мистера Горбина произвело на нее слишком сильное впечатление, а ни на миг не покидающее тело чувство тревоги значительно усугубило ситуацию, рисуя в сознании несуществующие образы преследователя.
Свернув в укромный закоулок, Гермиона четко представила место в Хогсмиде, из которого ранее трансгрессировала, и растворилась в воздухе, словно никогда и не ступала на территорию Лютого переулка. Однако она была готова поспорить, что в последний момент почувствовала, как кто-то проник в ее сознание.
Открыв глаза и увидев вокруг себя хорошо знакомые здания, Гермиона с облегчением выдохнула, спиной опершись о стену каменного дома. Она тут