Читать интересную книгу На первой полосе - Вэл Корбетт

— Еще бы ты могла узнать об этом подробнее, когда ты была с ним в Оксфорде всего пять минут. Что на тебя нашло?

— Он, — засмеялась Лиз.

— А если точнее, — парировала Катя. — Как его зовут?

Следующие пять минут были заполнены приятными для Лиз воспоминаниями о том, как вьются его волосы, о чем они говорили, что он сказал, и, самое важное, что он не сказал. Попробуй догадайся, когда он захочет встретиться с ней снова! Подруги некоторое время построили предположения относительно его дальнейших действий и как должна будет вести себя Лиз, если он все-таки не позвонит.

Катя совершенно расслабилась и даже вышла из депрессии, в которой пребывала все эти дни; она совершенно забыла про свои печали. Дружба для того и существует, чтобы облегчать друг другу груз забот и тревог. Но следующий вопрос Лиз прозвучал для Кати как гром среди ясного неба.

— Кстати, Катя, скажи, ты хорошо знаешь Тома Ривза?

Знаменитый актер, живущий по соседству с Дейвиной. Катя вздрогнула, но попыталась ответить как можно более непринужденно:

— Тома Ривза? По-моему, я встречалась с ним мельком на одном из благотворительных вечеров. А что?

— К нам в газету попала фотография, сделанная в воскресенье после полуночи, на ней изображена какая-то женщина в таком же плаще, как тот плащ от Олдфилда, что я тебе одолжила. Снимок сделан на Роланд-Мьюс, рядом с домом, который снимает Том Ривз.

О Господи! Вот вам, пожалуйста.

— Лиз, слушай, таких черных плащей в Лондоне, должно быть, даже не один десяток.

— Но не стоимостью три с половиной тысячи фунтов и не из бархата. Этот образец из осенней коллекции Олдфилда, и пока таких плащей изготовлено всего три. Один носит в Нью-Йорке жена какого-то миллионера, второй находится у принцессы Уэльской, но она вернулась из Шотландии только в понедельник в полдень, и последний, тот самый, что представлялся на подиуме, у тебя.

Молчание.

— Катя? Ты можешь что-то сказать? — Лиз чувствовала, что прежде чем говорить Кате о найденной записке, нужно сначала получить ее ответ. — На снимке видно, — осторожно сказала Лиз, — что женщина держит в руке ключ и собирается открыть дверь. Это означает, что они с Томом Ривзом в очень хороших отношениях. Если, конечно, это именно его дом.

Катя некоторое время не могла прийти в себя.

— Лиз, не может быть, чтобы в мире было всего три таких плаща. Да ведь у Николь не было возможности настолько точно все установить — она же все свое время проводит с Фергусом.

Лиз понимала, что Катя пытается отвертеться, но она сделала еще одну, последнюю попытку.

— Я знаю и более ужасные вещи о твоем прошлом, если бы мне нужно было тебя шантажировать, — Лиз пробовала шутить. — Только намекни мне, что это ты, и я сделаю все возможное, чтобы остановить этих гончих собак.

— Лиз, я клянусь тебе, что у меня нет никаких отношений с Томом Ривзом, даже платонических. Слушай, мне надо ехать. Потом с тобой поговорим, хорошо? Все, пока.

Положив трубку, Лиз укоряла себя за то, что не надавила на Катю сильнее. Казалось, весь опыт работы, накопленный в течение многих лет, улетел в никуда, когда дело коснулось подруги. Лиз еще раз прокрутила в голове весь разговор. Нет, она не могла действовать иначе. Но с какой стати Кате нужно было все скрывать?

Вошел Боб Ховард, чтобы поздравить ее с возможной сенсацией. Она ему достаточно доверяла и могла с ним откровенно поделиться своими страхами. Лиз предпочла бы работать над каким-нибудь другим эксклюзивным материалом, пусть даже более трудным и серьезным, чем решать эту головоломку с таинственной женщиной в плаще.

Боб, казалось, уловил ее настроение.

— Мы работаем над тем, что Бог пошлет, — сказал он, — и на этот раз он вам не угодил. Веруйте. К вам еще может снизойти его благодать.

Лиз мысленно просчитывала варианты. Если Катя в чем-нибудь ей все же признается, она лично обработает материал таким образом, чтобы будущая статья не могла повредить подруге. Но как ее убедить сказать правду?

Младший репортер газеты «Санди кроникл», Алек Престон, начинал свою карьеру так же, как в свое время его отец и дядя, и работа над материалом для статьи была для него гораздо большим, чем простое вождение пером по бумаге — это был своего рода культовый племенной ритуал.

И потому телефоны в редакции «Таймс», где работал его дядя, и в отделе «Ньюспейпер пресс фонд», где его отец досиживал последние недели, оставшиеся до пенсии, не умолкали — Алек звонил им беспрерывно.

Алек, успешно выполнивший задание, совершенно справедливо торжествовал победу, но, представ перед своим шефом, даже не подал об этом виду. Хотя Алек работал в газете всего три месяца, он уже прочно усвоил неписанные правила отдела новостей: никогда не продавай свой материал на сторону, никогда не распространяй о нем никакой информации, а также никогда не выдавай свой источник. Даже под угрозой смертной казни.

— Пришлось потратить немало времени и нервов, прежде чем я напал на след владельца соседнего с Томом Ривзом дома, — докладывал он Тони. — Один очень хороший мой знакомый, на него можно положиться, говорит, этот дом купила несколько лет назад одна интересная парочка.

— Насколько интересная? — спросил Тони.

— Значит, так. Я посмотрел договор об аренде. Компания «Орчард Пропертиз» взяла его в аренду у другой компании, а контракт был подписан в Уорикшире Хьюго Томасом. И я обнаружил, что Хьюго является единственным владельцем фирмы «Орчард». Он женат на…

Тони сделал предупредительный знак рукой, означавший, что их могут слышать независимые репортеры, оказавшиеся в редакции.

— Я знаю, кого ты имеешь в виду. Молодец. Скажи Барри Донлану, пусть зайдет сюда. Я пошлю его в больницу.

— Шеф, я бы мог сам туда сходить.

— Нет, ты мне нужен здесь.

Появился Барри, и Тони дал ему краткую инструкцию.

— Скажешь Джеффу, что тебе понадобится один из его лучших людей. Мне нужно интервью с Хьюго Томасом и, если возможно, его фотография. Барри, если все сделаешь как надо, у тебя получится передовица, но ты должен действовать осторожно. Разумеется, тебе потребуется содействие персонала больницы.

Тони взял трубку телефона, который напрямую связывал его с Эндрю Кэхиллом, редактором политического отдела, аккредитованным в палате общин. После разговора с ним на лице Тони появилась довольная улыбка.

Пусть теперь Лиз попробует его остановить.

Лиз вышла из редакции «Кроникл», собираясь ехать в ресторан «Айви», где они с Джоанном договорились вместе пообедать. Алан, водитель, уже ждал ее за рулем, а рядом с машиной, вернее, небрежно опершись на ее капот, стоял Тони.

— Подбросишь меня в Уэст-Энд?

Отказать было слишком неудобно; в конце концов Чарли не раз ее раньше подвозил. Лиз села на переднее сиденье, чтобы избежать разговора с Тони. А чтобы избежать его наверняка, она начала беспрерывно звонить в редакцию, интересуясь тем, как идет работа над статьями.

Тони с водителем перекидывались фразами на сугубо мужскую тему, обсуждая подробности воскресного футбольного матча. Их болтовня раздражала Лиз, хотя на это не было никаких оснований. Наконец, воспользовавшись коротким перерывом между телефонными звонками, Тони начал ракетный обстрел.

— Десять минут назад я хотел к тебе зайти, но дверь была заперта.

Лиз знала, что когда дверь бывает закрыта, Тони начинает мутить воду среди сотрудников, убеждая их, что новый редактор делает сейчас маникюр или накладывает макияж, вместо того чтобы решать самые насущные проблемы, касающиеся зарплаты редакторов отделов, финансовых расходов и самого бюджета.

— Кстати, вашингтонская статья оказалась под угрозой, и я, конечно, сейчас занялся ей вплотную. Я забыл упомянуть, что ту любовную записку Дебби нашла в мусорном контейнере у дома номер шестнадцать, соседнего с домом Тома Ривза. Вероятно, ты желаешь знать, кто его владелец.

С неохотой Лиз повернула голову к Тони. Он обрадовался, что она наконец прореагировала на его слова.

— Это лондонская резиденция мистера и миссис Хьюго Томас, известных также как мистер и миссис Голубки.

Лиз отвернулась прежде, чем Тони увидел как вытянулось от удивления ее лицо.

Хьюго Томас! Так вот почему у Кати был такой странный и взволнованный вид на церемонии вручения премии, особенно после того как прозвучало сообщение об аварии, в которую попала машина Хьюго. И теперь понятно, почему она так занервничала, увидев в дамском туалете элегантную женщину с короткой стрижкой. Со спины Катя, очевидно, приняла ее за его жену, Дейвину.

Лиз открыла пудреницу словно бы для того, чтобы посмотреться в зеркало, и краем глаза увидела, что Тони внимательно смотрит на нее с заднего сиденья. Черт побери мужчин. Почему он ей не сказал, перед ее разговором с Катей, что тот мусорный контейнер находился не у дома Тома Ривза? Конечно, забыл сообщить. Теперь эта любовная история начинает казаться правдоподобной. Ей придется быть очень, очень осторожной.