Чмокнув уже полностью пришедшего в обычное расположение духа Лиана и обменявшись взглядами со все понимающим Пижмой, я заскочила в лабораторию к Ландышам. Хоть в чем-то мне повезло – они были в порядке, ну, насколько они вообще могут быть в порядке. Оставив флерсов, побежала в ресторан – Венди должна скоро прийти, а мне еще с Дениз надо пообщаться.
Мы как раз успели обсудить самое неотложное, как пришла Playboy bunny – Венди. Дениз весьма неодобрительно оглядела девушку. Заметив это, та специально изобразила веселенькую идиотку, и Дениз сменила неодобрение на покровительственную жалость, так свойственную умным, правильным, но некрасивым женщинам. Под щебетание Венди я и ушла из ресторана, наш путь лежал в Бронкс. В этом районе по прежнему творятся все опасные и неприятные вещи – подумалось мне. Только амулеты для отвода глаз, активированные еще в такси, давали нам возможность спокойно передвигаться. В конце концов, мы оказались возле старой развалины, неприятно напомнившей мне логово вампов. И не только грязью и граффити – хоть окна в этом здании и не были заделаны, от него несло черным vis, боль и страдание пропитали, казалось, сами стены.
– Что это? – мне не удалось скрыть дрожь в голосе.
– Да так… Тут людские шаманы жили… Еще совсем недавно. Но, похоже, это место давно проклято.
– А Шон где?
– В подвале, – обронила Венди ссутулившись, и вошла в вонючее парадное. Я последовала за ней, оплетая себя щитами, готовясь к любому нападению.
Вход в подвал был под лестницей, повозившись с навесным замком, Венди отперла дверь, и затравлено глядя на меня попросила:
– Можно я не пойду вниз? Пожалуйста.
Насторожено оглядев ее, я всмотрелась, на месте ли метка вассальной клятвы. На месте.
– Ты ведь не причинишь мне вреда действием или бездействием?
– Нет-нет. Не причиню, – испугано отозвалась она. – Мне просто страшно и… стыдно, – еле слышно произнесла она.
– Ладно. Пойду сама. Но ты прислушивайся, и если позову – спускайся.
– Хорошо, леди.
Открыв дверь, я поняла, почему Венди боялась спускаться. Страдание и боль сбивали с ног и не давали дышать, подобно отравляющему газу. Пришлось быстренько вспомнить о полуденном солнце и разомлевших травах – стало полегче. Подвал не был глубоким – ничего напоминающего настоящие европейские подвалы, так… неглубокий подземный этаж… Может, тут раньше был бытовой отсек и стояли в ряд стиральные машины и детские коляски? Но теперь здесь был лишь старый хлам, наваленный кучами. Тусклая лампочка, свисавшая на шнуре, давала света не больше, чем свеча, и я зажгла принесенный светодиодный фонарик.
– Шон, – тихо позвала я. Свет и Тень, надеюсь, он действительно связан: если от его vis я защищусь, то от физической силы и vis – вряд ли.
– Шон…
Раздалось тихое мычание, которое может издать человек с добротным кляпом во рту. Я пошла на звук и увидела его.
Хорошо, что прошлой ночью я кое-что успела увидать; хорошо, что Лиан сегодня утром меня «закалил» своей истерикой, а Пижма поделился нерассуждающим спокойствием… Иначе я бы с воплем выбежала на свет.
Шон… Нет, это был не Шон. Я не могла идентифицировать это как Шона. Нечто тощее и полупрозрачное корчилось в муках. Его жрало чудовище, видимое лишь при сильном напряжении vis-зрения, какая-то серая сущность… Тень вылезла из Ниоткуда, чтобы наказать преступившего клятву.
Уродливое безносое лицо инкуба с огромными желтыми глазами и большими провалами ноздрей повернулось ко мне. Он смотрел, но не видел, мычание превратилось в какой-то сводящий с ума стон.
Какая я дура! Чем я думала? На что надеялась? Просто накормить его? Так мне придется это сделать после заката. Как можно было не понять, не догадаться, что именно будет происходить? Что он вызовет тень-стража и даст наказать себя. Обменяет Венди на себя.
Боюсь, моя дурость меня когда-нибудь погубит…
– Хватит, – слово сорвалось с губ словно камень.
Тень-страж застыл.
– Хватит. Клятва была дана в горе, а ее исполнение повлекло бы горе еще большее.
– Вот именно, – что-то прошипело в моей голове, – Лавина не сорвалас-сь. И он ответит за вс-се.
– Ты Страж Равновесия или Слуга Тьмы? – вырвалось у меня в испуге и раздражении.
– Равновесие, Порядок превыш-ше Тьмы и Света. А он его наруш-шил. И ты! Ты нарушаеш-шь его. Мешаеш-шь.
Откуда вдруг в голове возникло кристально ясное понимание ситуации. Если я в третий раз скажу «хватит», то тень-страж оставит инкуба, но тогда я могу поплатиться. Расплатиться за всех. Стало очень страшно. Я подумала о том, что вот сейчас развернусь и уйду, наверху меня ждет Венди, закрывающаяся изо всех сил от чувства вины. О! Она прекрасно знает, что виновата, что совершила ошибку. Но успокаивает себя тем, что Шон перемучается и все пройдет.
А не пройдет! Тень выгрызет «подарок Уту». Эта Тень – выгрызет. Другие пытались, но не смогли, а эта сможет. Инкубу не положено иметь детей – это нарушает порядок. Инкуб не должен добровольно и безвозмездно забирать сломанные клятвы – это нарушает порядок. И теперь инкуб поплатится за всё.
– Ты взял с него немало, – дрогнувшим голосом произнесла я. – Остальное дам я. И только я. У тебя время до следующего полнолуния.
– Хватит, – твердо закончила я.
Тень-страж застыл, словно прислушиваясь к эху моего голоса.
– Ты… Ты чтиш-шь порядок. Но ты ответиш-шь за вс-се, – задумчиво и с предвкушением ответил он.
Я, теряя сознание от страха, приготовилась к его атаке, приготовилась терпеть боль и почти желала, чтобы страж взял свое вот так – быстро. Но нет…
– За вс-се… – и еле видимая тварь исчезла, как будто засосалась в воронку.
Я осела на грязный пол, ноги не держали. Будь я человеком, наверное, описалась бы от страха.
Вдох-выдох, вдох-выдох… Когда надо справиться с дикой паникой, нет ничего лучше, чем думать о вдохе и выдохе, думать о том, что они должны быть плавными, без рывков и не слишком быстрыми.
Через какое-то время я могла снова думать. Я только что прокляла сама себя, призвала на себя Стража равновесия и у него будет целый месяц. Всего месяц. Мне надо продержаться лишь месяц. Я отвечу за всё. Никто из моих пострадать не должен. Только я. «Хоть бы он не припомнил мне того юношу на корабле и Руфуса» – мелькнула паническая мыслишка.
Я отвечу за всё. Я выдержу.
С этой мыслью я собралась и сконцентрировалась настолько, что смогла обратиться к резерву и высвободить часть силы. И хоть она плохо слушалась из-за пережитой паники и, похоже, прочно поселившегося страха, но направить лучик Шону я смогла. Наполнила «подарок Уту». Минута, другая – и тело инкуба стало обретать плотность, а лицо потекло – глаза уменьшились и стали вновь человеческими, а появившийся нос скрыл уродливые ноздри. Хм… теперь я всегда буду помнить, что этот аккуратный нос скрывает длинные щели абсолютно нечеловеческих ноздрей, больше всего похожих на прорези-эфы у скрипок.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});