Борис, сидевший за рулем, дал газ и вписался в поток машин. Покрутившись немного по улицам, он встал к тротуару.
— Сменила бы ты, Лара, свою красную куртку, больно приметная. За тобой не следили? — с беспокойством спросил он.
— Исключено, — не без самодовольства заметила Лара. — Я думаю взять себе псевдоним Мата Хари.
— Она плохо кончила, — мрачно заметил Борис.
— Я кончаю всегда хорошо. Держи! — Она протянула ему небольшой пакет. — Здесь твоя аппаратура и отснятый материал. Депутат Мокин без галстука, а равно и без прочих аксессуаров и одежды. Во всей своей наготе. У нас забойный эксклюзив.
Борис одной рукой принял пакет и убрал его в бардачок машины.
— Прекрасно! Вандерфул энд бьютифул! А что по ментам-оборотням?
Лара сделала загадочное лицо.
— Сегодня я собираюсь нанести один очень важный визит. Мне понадобится машина. Твоя машина.
— А как же я? — растерялся Борис. — Знаешь, у моих «Жигулей» зажигание барахлит. И резина совсем лысая, и аккумулятор…
— Поездишь на такси, — отрубила Лара. — Мне нужна твоя машина в любом состоянии, лишь бы она надежно запиралась и хоть немного двигалась. Передвижная камера хранения. Понял?
Борис тяжело вздохнул и щелкнул по ключам, торчавшим в замке зажигания.
— Забирай. Только ключи не потеряй, второго комплекта у меня нет.
— Прекрасно, как раз то, что надо. На всякий случай я заберу твою тачку прямо сейчас.
— Но почему?
Лара заговорила безапелляционным тоном.
— Я же говорю: на всякий случай. Боря, не тормози. Эксклюзив гарантирован. Завтра на этом самом месте я передам тебе убойный материал. А теперь вали. Студия рядом, прогуляешься немного.
Борис вышел из машины и уныло поплелся по улице в сторону редакции. Лара пересела на место водителя и тронулась с места.
Никто из них не обратил внимания на то, что из припарковавшегося метрах в ста позади «Жигулей» четырехглазого «мерседеса» вылез Тарасов и не спеша направился вслед за Борисом. Он проводил журналиста до дверей студии, потом быстрым шагом вернулся к «мерсу», сел в него и сорвался с места, как автогонщик…
* * *
В это время прямой и непосредственный начальник Тарасова полковник Щеглов с тоской и безразличием рассматривал из окна генеральского кабинета поток машин под окнами управления.
С таким же безразличием он выслушивал гневные речи самого генерала. Тот бубнил тоном зануды.
— Когда, наконец, я увижу деньги? С меня ведь наверху требуют…
— Денег пока нет, я устал объяснять…
Генерал посмотрел на Щеглова в упор.
— Вы загребли под себя «Эльдорадо»?
— И что?
— Кое-кто наверху этим недоволен. Требуют вернуть.
Щеглов презрительно хмыкнул.
— Так уж сразу и вернуть? Пусть этот «кое-кто» свяжется со мной. Я ему сам все объясню…
Генерал опешил от такой наглости, но в сложившейся ситуации он зависел от Щеглова в гораздо большей степени, чем тот от него.
Поэтому он игнорировал хамский тон подчиненного, еще раз напомнил о деньгах и велел докладывать, как только ситуация изменится к лучшему.
От генерала Щеглов направился прямо в развлекательный комплекс «Эльдорадо». Здесь на всех постах уже стояли охранники из «Щита и меча», вооруженные помповыми ружьями.
«Надо бы распорядиться, чтобы подвезли автоматы», — подумал полковник.
В сопровождении управляющего и начальника охраны он поднялся на лифте в «пентхауз», освободившийся после смерти Карабиновича. Следы побоища здесь уже были ликвидированы, судя по всему, над интерьером поработали дизайнеры. Во всяком случае, часть пострадавших в ходе перестрелки картин и мониторов была заменена, как и металлические панели со следами пуль Обшивку куба тоже заменили. Щеглов обошел помещение и остался доволен проделанной работой. Он отослал движением руки пришедших с ним сотрудников «Эльдорадо», уселся в похожее на качели титановое кресло и задумался.
Сейчас, когда счет времени пошел на дни, а может быть, уже и на часы, от него требовалась ювелирная точность. Его поезд мчался навстречу неминуемой катастрофе. Соскочить раньше времени означало потерять большие, очень большие деньги, а опоздать — значило погибнуть. Но зато у него, в отличие от того же генерала, были совершенно развязаны руки. Он мог идти до конца, не считаясь ни с кем и ни с чем…
Из размышлений его вывел звонок мобильника. Щеглов сразу узнал голос выдающегося политика современности Саши Мокина. Очевидно, генерал не подвел, сразу же сообщил наверх о его предложении. Таинственный «кое-кто» не заставил себя ждать и позвонил полковнику на мобильный. Мокин, не здороваясь, сообщил, что проезжает мимо «Эльдорадо» и, если полковник обживает в сей момент свои новые владения, они могли бы встретиться. Появилась, мол, общая тема, надо бы перетереть.
— Я как раз в казино, — отозвался Щеглов. — Подгребайте в «пентхауз». Жду с нетерпением.
Мокин не заставил себя долго ждать. Как только двери лифта распахнулись, он уверенным шагом легионера протопал к Щеглову и без приглашения уселся в кресле напротив него. Их разделял космической формы стол, на котором лежал пульт управления с множеством кнопок. Щеглов тоже не встал навстречу гостю и руки ему не подал… Они помолчали.
— Так в чем проблема? — спросил полковник, разглядывая политика, как экспонат кунсткамеры.
Мокин поежился под его взглядом, но чтобы выбить его из колеи, нужно было столкновение с локомотивом. Он развалился в кресле, вытянул ноги в дорогих ботинках. Между резинками носков и манжетами брюк сверкнули белые щиколотки, покрытые рыжим ворсом.
— А что, коньяка нет? Или хотя бы кофе? — спросил он капризным голосом.
— Нет, — отрезал Щеглова холодно.
Мокин покраснел. Он явно не привык к такому обращению. Поскольку разговор не получался, он решил перейти к делу.
— Так вот, что касается комплекса «Эльдорадо». Вы захватили казино, гостиницу, ночной клуб и другие объекты. Денег от вас не поступает, якобы по объективным причинам. Допустим по объективным. В таком случае придется делить производственные, так сказать, мощности. Как будем это делать?
Щеглов принялся раскачиваться на своем титановом кресле. На лице у него появилась саркастическая улыбка.
— Делить? — переспросил он беззаботным тоном. — Это можно. А вот как? История предлагает нам два варианта: по труду и по потребностям. Я за то, чтобы каждый получил по труду. Поэтому предлагаю вам библиотеку и туалеты, мужской и женский.
— Шутишь? — руки Мокина сжались в кулак, да и сам он непроизвольно напрягся и весь подобрался.
— А ты бы чего хотел? — поинтересовался полковник. — Казино? Ночной клуб? А хуху не хохо? Плохо не будет? Могу от себя прибавить видеотеку.
Полковник взял со стола пульт, широким жестом фокусника взмахнул им, и на экранах всех мониторов возникла одна и та же картинка: голый, пыхтящий и нелепо извивающийся Саша Мокин в обнимку с Ларой.
— Хорошая режиссура, — похвалился Щеглов. —