Осторожные прикосновения к ране, почему-то не вызывают боли, а ощущение паучьих лап на воспалённой коже страха или неприятия. Под перешёптывания нескольких голосов я начинаю уплывать в сон, но ворвавшийся в эту идиллию визг рушит мое спокойствие мгновенно.
Не могу сосредоточиться, несколько женских голосов спорят, кричат, что-то требуют. Пытаюсь вырваться в реальность окончательно и замираю. В наступившей тишине звенит её голос. Впитываю каждый звук, каждое слово, хоть и не понимаю смысла, кроме того, что её паук сделал что-то, что вредит ему и помогает мне.
Зачем? Чтобы я смог быстрее встать и защищать его хозяйку? Ей нужна защита? Наверняка. Третий дом не успокоится, пока не уничтожит дерзкую принцессу.
Хочу избавиться ото сна, хочу увидеть, хочу сказать ей… Но ничего не могу. Нет сил, даже чтобы открыть глаза. А она рядом, слышу её сердце, всё вокруг заполняется морозным запахом. Мимолётное касание, когда она забирает с моей спины своего Дзена, обжигает сильнее раскаленного прута. Дурное, слабое тело. Она что-то говорит, злость вокруг сменяется удивлением и любопытством.
И вдруг она нежно проводит по голове, я всем существом ощущаю её сочувствие и уверенность, что скоро всё будет хорошо. И каждое её слово набатом в голове.
— Держись, будем надеяться, что весь ужас остался в прошлом! — среди грома собственного сердцебиения слышу её тихие шаги, уплывая в сон.
Сонный покой сменяется недолгими бодрствованиями. Ощущение зуда на спине настолько сильно, что хочется содрать когтями всё до кости. Кто-то укладывает на спину влажную ткань, принося облегчение.
Сколько времени проходит, я не знаю. Просыпаюсь от чувства тревоги, сочащейся отовсюду. Ищу её, моя морозная свежесть пронизана кровавыми нитями переживаний и страха. Не за себя, за кого-то другого. Но я понимаю, моя госпожа нуждается во мне!
— Да лежи ты уже! Чувствует он! — раздается рядом знакомый шёпот. — Лютый, ты-то хоть что творишь? Кто-нибудь, присмотрите за этими, я за илаей.
Видно последние мысли я проговаривал вслух. Какие-то подростки, едва вышедшие из возраста мальчишек, пытаются меня уложить обратно, но нет. Я не зря старался быть лучше и сильнее всех. Даже сейчас, в таком состоянии, едва держась на ногах, я в состоянии раскидать десяток таких, как они, и идти дальше.
— Тааак… — в комнату врывается дроу с яркими волосами.
Голос и эти волосы помогают опознать принцессу пятого дома, ещё до того, как воздух вокруг заискрится морозными крупинками. Я знаю, что должен преклонить колено, склонить голову, произнести слова клятвы…
Но не в силах даже толком вздохнуть, замер, боясь моргнуть, отвести взгляд хоть на секунду. Великая Прядильщица! Чем я мог так прогневать тебя за свою недолгую жизнь!
Сейчас, когда марево боли отступило, я видел илаю четко и ясно. И даже дышать стало сложнее, потому что никогда я не видел никого, подобного принцессе пятого дома. Жаркое пламя её сердца отражалось во взгляде загадочных глаз, цвета вишни, ягоды, иногда появляющейся на столах илай, заставляя их сверкать, как редкие кристаллы с пламенем внутри.
И каждая минута, каждое мгновение казалось одновременно и самым большим, просто непредставимым для меня, удовольствием и самой страшной пыткой. Чувствовать, ощущать её истинные эмоции, совершенно лишённые фальши и притворства. Только тревога и забота. Забота о чужом ей самце! Ведь она искренне переживала, что я делаю сам себе хуже! И видеть её!
Вроде ничего такого, обычного роста, но мне едва доставала до груди. И казалась такой хрупкой, такой беззащитной. Не важно, что она боец, каких мало! Её хотелось оградить ото всего. Она что-то спрашивала, что-то говорила, а я смотрел, запоминая каждый момент.
— Ну, вот и разобрались! — говорит принцесса. — Ребята, вот ваши подопечные, компрессы с отварами, перевязки два раза в день. И при любых изменениях, жар ли, сукровица, сразу сообщать мне. И если эти вдруг решат, что их Прядильщица бессмертием одарила, тоже сразу сообщать! Всё, господа, будьте любезны, нижние пещеры ждут!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Простите, илая, но я никуда не пойду. — Осмелился возразить ей я. — Вы встревожены, вы устали… Я не уйду.
— А от того, что рядом со мной, и весь день на ногах, будет едва пришедший в себя после тяжёлого лечения мужчина, я и волноваться меньше буду, и уставать перестану, да? — с сомнением спрашивает она.
— Я быстро восстанавливаюсь, госпожа. И рядом с вами, я точно верну силы быстрее, чем лёжа в нижних пещерах. — Усилием воли отвёл взгляд в сторону, и тут же наткнулся на стоящего за её плечом парня, смотрящего на меня с понимающей улыбкой, словно он все мои мысли видел, как на ладони.
— А я и вовсе всего лишь избит, даже синяки почти сошли. — Ответил недавно появившийся парень, которого я не помнил.
— Даже и не думай. Я пустые отговорки придумывать не буду. Через сколько дней эти выродки будут у наших ворот? — спросил дроу в возрасте.
— Дня через два. — С тяжёлым вздохом ответила принцесса.
— Гора времени. Я буду в строю. — Уверенно заявил тот, кого называли Лютым.
— Ну, хоть менталисты не возражают, уже хлеб. Зайкиль, ребята, проследите, чтобы их переместили, хорошо? — после заверений, что сделают в лучшем виде, она кивнула головой и направилась на выход из пещеры. — Я в ритуальном зале, меня не беспокоить. Дзен, поможешь?
А через несколько минут, я почувствовал пустоту, словно наследница покинула дом.
— Парень, ты бы себя лучше контролировал что ли. — Вдруг раздался голос Лютого. — И прежде чем саркс призывать, было бы неплохо хотя бы одеться, а то как лежал, так и вскочил!
Лилит.
Ритуальный зал встретил прохладным полумраком. Ладонь сама скользнула по полированным плитам. Сколько времени ещё понадобится, чтобы для встречи с мужем мне не нужно будет использовать расчерченный пентаграммами пол этого зала?
Я искренне надеялась, что увижу Ядгара в пещерах пятого дома. Потом верила, что найду его среди менталистов третьего дома. Сейчас теплится надежда, что если мы выстоим и победим, то я смогу осмотреть кристаллы четвёртого дома. Но что делать, если и там я своего мужа не найду? Останутся тогда только два дома. Как мне проникнуть на тщательно охраняемые территории любого из домов дроу?
Ладно. Об этом стоит подумать чуть позже. Ещё нужно выжить во время нападения двух домов.
Утёс рядом с потоком душ встретил непривычной для меня пустотой. Обычно Ядгар встречал меня, дожидаясь моего появления. Сегодня я нашла его на том же месте, что оставила уходя.
Увидев меня, он мне слабо улыбнулся. О том, что он рад меня видеть, говорили только его глаза, замерцавшие с моим появлением.
— Яд… Ты как? Почему не позвал? Ну, неужели нет ни одного способа подать о себе весть? — рука нащупала на поясе фимиам, когда-то подаренный Прядильщицей, на автомате откинула крышку и сделала глоток.
В фимиаме оказалась холодная вода, хотя я точно помнила, что ничего не наливала в него. Но сейчас эта вода была как никогда кстати. Приподняла его подбородок и прижала узкое горлышко к пересохшим губам. Ядгар жадно пил, прикрыв глаза, но при этом одна его рука плотно обвивала мою талию, а вторая нежно поддерживала мой локоть.
Когда муж утолил жажду, он откинул голову назад, облокотившись на камень, и попытался прижать меня к себе.
— Я скучал. Сложно не видеть тебя, не знать, что с тобой, не иметь возможность хотя бы иллюзорно дышать с тобой одним воздухом. — Шептал он, гладя пальцами моё лицо. — Ты свет мой, мой день и моя ночь! Госпожа моего сердца, единственная илая моей души.
Стараясь не задеть его рану, прижалась к его губам. Жадность, с которой он пил воду, была ничем, по сравнению с тем, как он набросился на мои губы. Казалось, что он пил моё дыхание, щедро отдавая взамен своё.
В этот раз мне пришлось пересказывать каждый день в мельчайших подробностях. У Ядгара были десятки вопросов. Его интересовало всё, мои мысли, настроение, мои надежды…
— Этому эмпату будет тяжело рядом с тобой. Представь, словно он всю жизнь сидел в глухом и холодном колодце, а потом вдруг вышел к тёплому огню. Как его зовут? — спросил Яд.