Читать интересную книгу Духовная прародина славян - Михаил Серяков

Нечего и говорить, что с точки зрения новой религии ситуация была весьма безрадостная: через целых девять веков русский крестьянин по своей сути так и остался язычником, лишь самым поверхностным образом усвоив новую религиозную атрибутику. Апостолом-боженькой (два этих понятия он, судя по всему, не различал) для него был не только заменивший бога-кузнеца Кузьма-Демьян, но и Богородица вместе с Воскресеньем, заместившие языческих богинь. Главная роль при этом явно отводилась Кузьму-Демьяну. которого и просили сковать свадьбу. Именно бога-кузнеца и приглашали в первую очередь на свадебный пир, чтобы придать новому союзу прочность и долговечность. В Тверской области данный образ настолько укоренился, что выражение «играть свадьбу» там звучало как свадьбу ковать[426].

Отголосок подлинного имени кующего свадьбу кузнеца отразился даже и в языке: в Новгородской губернии вместо свадьба и свадебный традиционно говорили сварьба и сваребный[427]. То, что это не случайное искажение произношения этих слов, говорит и нижнесорбское swarba — свадьба.

Связь бога-кузнеца с прочностью семейных уз восходит явно к эпохе индоевропейской общности: в греческой мифологии бог-кузнец Гефест ловит в изготовленную им сеть изменявшую ему с богом Аресом Афродиту, а в скандинавской мифологии богиня Вар (буквально — «договор») вместе с молотом Тора скрепляет брачный союз:

Сказал тогда Трюм,Етунов конунг:«Скорей принеситемолот сюда!На колени невестеМьелльнир кладите!Пусть Вар десницаСоюз осенит!»[428]

Этимологическое совпадение имени освящающей брак скандинавской богини с именем славянского бога-кузнеца тем более показательно, что в данном брачном ритуале фигурирует еще и молот Тора. Некоторые данные позволяют предположить существование мифологического персонажа, имеющего в своем имени корень свар, еще во время индоевропейского единства. В сороковом гимне V мандалы Ригведы, собрании священных гимнов индийских ариев, созданном во II тысячелетии до н. э., рассказывается миф об Атри, спасшем Солнце-Сурью, проглоченное Сварбхану. Обычно в Сварбхану видели некого злокозненного демона, названного к тому же в этом гимне асурой. Однако асурами в Ригведе называется старшее поколение богов, часть из которых, как, например, Варуна, перешли на сторону нового поколения богов и вошли в состав индийского пантеона. Однозначно считать Сварбхану демоном не позволяет и его имя, которое буквально означает «обладающий солнечным светом». Примирить это противоречие позволяет гипотеза С. Джемисон, согласно которой имя Сварбхану является эпитетом ведийского бога огня Агни в его грозном аспекте, который от имени богов наказывает бога солнца Сурью за инцест с собственной дочерью Ушас, пронзив и скрыв его мраком[429]. Данная версия подкрепляется тем, что женой ведийского бога солнца является Шакти, родная дочь Сварбхану, который в данном контексте превращается из злокозненного демона в тестя бога солнца. Вне зависимости от интерпретации ведийского гимна, в нем присутствует сюжетная связь между Сварбхану и Солнцем, что соотносится с тем, что Сварог был отцом Солнца-Дажьбога в славянском мифе, а если теория С. Джемисон верна, представление об установлении Сварогом сексуальных табу может быть отнесено к эпохе индоевропейской общности.

С другой стороны, косвенно подкрепляет отождествление Сварбхану с ведийским богом огня Агни тот факт, что древнерусские поучения против язычества называют огонь Сварожичем, т. е. сыном бога-кузнеца. В «Слове Иоанна Златоуста о том, как поганые веровали идолам» он оказывается в одном ряду с другими знаменитыми богами отечественного пантеона: «А друзии Перену, Хоурсу, виламъ, и Момоши… А инии въ сварожитца верують и въ Артемиду, имже невеглаши человечи молятся, и куры имъ режють. О оубогая коурята, оже не на честь святымъ породишася, ни на честь вернымъ человекомъ, но на жертву идоломъ режються!»[430] Другое древнерусское поучение — «Слово некоего Христолюбца, ревнителя по правой вере», пересказывая выше приведенный фрагмент, добавляет одно существенное пояснение: «Коуры режють; и огневи молять же ся, зовуще его сварожичымь»[431]. Так сын Сварога напрямую отождествляется автором поучения с огнем, культ которого у славян единодушно отмечался отечественными и мусульманскими писателями. По этому поводу Ибн-Руст высказывался абсолютно однозначно: «Все славяне — огнепоклонники»[432]. Наконец, еще одну подробность добавляет очередное христианское поучение — «Слово св. Григория о том, како первое погани суще языци кланялись идоломъ и требы им клали; то и ныне творять»: «И огневы сварожицю молятся и навьмь мъвь творять и вь тесте мосты делають..»[433] Поклонение Сварожичу здесь поставлено рядом с упоминанием поклонения навьям — умершим предкам. В «Слове некоего Христолюбца» упоминается и место поклонение огню: «и вся жертва идольска, иже молятся огневи подъ овиномъ»[434], а на древность этого обычая, ставшего объектом преследования немедленно после насильственной христианизации Руси, указывает церковный устав Владимира, определявший, что молящиеся под овином подлежат церковному суду. Впоследствии, уже в эпоху двоеверия, в низшей мифологии восточных славян появляется и специальный дух овина — овинник, на которого перешел ряд черт Сварога. Выше уже было показано, что, подобно божественному кузнецу, он спас парня от мертвой старухи. В свете того, что Сварог был богом — покровителем свадьбы, интересно отметить схожие черты и у овинника. В.И. Даль приводит следующее народное поверье по этому поводу: «Девка кладет ночью руку в овинное окно: коли никто не тронет, в девках сидеть; голой рукой погладит, за бедным быть; мохнатою — за богатым».

Образ сына Сварога был известен и западным славянам. О нем упоминает в письме немецкий епископ Бруно (Бонифаций) около 1008 г., энергично протестуя против самой возможности религиозного синкретизма культов славянского языческого бога и особенно почитавшегося саксами св. Маврикия: «Какой договор Христа с Велиаром, какое соглашение света со тьмою? Каким образом сходятся вместе Сварожич или дьявол и вождь святых, ваш и наш покровитель Маврикий?»[435] Ботон, достаточно поздний автор, дает следующее описание самого идола Сварожича-Радигоста: «Оботритский идол в Мекленбурге, называвшийся Радигостем, держал на груди щит, на щите была (изображена?) черная буйволья голова, в руке был у него молот, на голове птица»[436]. Однако в пользу этого описания свидетельствует тот факт, что бычья голова и гриф (упомянутые птица и буйвол Радигоста) составили главную часть Мекленбург-Шверинского герба[437]. Причина того, что атрибуты славянского языческого бога сохранились в гербе германского герцогства, заключается в том, что Мекленбург был единственным германским государственным образованием на захваченных у западных славян землях, в котором и после его завоевания немцами у власти смогла сохраниться славянская династия. То, что идол Сварожича-Радигоста держал в руке молот, однозначно указывает на отголосок культа бога-кузнеца, сыном которого он являлся, и у западных славян. Следы его почитания встречаются и у южных славян, свидетельствуя о существовании образа данного бога в период славянской общности. Так, в Болгарии в городе Велико Тырново была найдена вырезанная на дне керамической миски надпись с именем Сварога, датируемая XII в.[438]

Вместе с тем следы имени древнерусского божества ведут не только в общеславянскую, но и в индоевропейскую эпоху. Еще с XIX в. почти во всех трудах по мифологии Сварог сопоставлялся с ведийским svar — «солнцем» (авест. hvar), что в очередной раз подтверждает его мифологическую связь с Дажьбогом. Помимо собственно дневного светила это ведийское слово обозначало также солнечный свет, солнечное сияние (на основе этого возник глагол svarati — «светиться»), а в более обширном контексте светлое пространство вверху, небо. Интересующий нас корень приобрел в Индии и космогонический аспект: «… мир Брахмы (состоит) из трех ступеней, ниже его — Великий (мир) Праджапати и (мир) Махендры. (Вместе они) называются Свар (или Небесный мир). На своде (промежуточного пространства) — звезды, на Земле — живые существа»[439]. Уже в Ригведе рай Индры носит название Сварнары (svamara), буквально — «солнечное пространство». Кроме того, интересно отметить, что Индра, верховный бог ведийской мифологии, носил эпитет Сварадж (svaraj) — «своевластный», «самодержец». Согласно «Вишну-пуране» Сварожич (Svarocisa) есть имя первого человека Ману во второй мировой эпохе (манвантаре). Весьма существенно, что от этого Ману, воплощающегося под разными именами в начале каждой эпохи, происходят как люди в целом, так и земные цари. Однако имя Сварога также этимологически родственно именам греческого бога Урана и индийского Варуны, причем оба в соответствующих мифологиях были богами неба. Кроме того, Уран и Варуна принадлежат к самому старшему и, следовательно, к самому древнему поколению богов греков и ведийских ариев. Аналогичную картину мы видим и в славянской мифологии, где Сварог является отцом Дажьбога-Солнца.