поймать на лжи».
«Может, ещё и забросают, – сказала Настя, – только уже не здесь. Эта работа не для учёных. Хорошо хоть, что оставили мысли стягивать с меня тебя или перстни».
«К ним могут вернуться, так что ты не сильно расслабляйся».
– Ну что, будем начинать? – спросил Бабуров. – Тогда прошу пройти за мной. Отведу вас к медикам и займусь подбором группы для улучшения мозгов. Сделаете мне по знакомству?
– Запросто, – улыбнулась она. – А вы кем здесь работаете?
– Я здешний директор, – ответил он, – а начальство должно быть самым умным.
Подчинив на всякий случай Бабурова, Настя приказала ему сообщать обо всём, что могло ей навредить. Разговоры в кабинете могли записываться, поэтому директор получил свою инструкцию, когда шли по коридору центра.
Глава 15
– Настя, что показывают приборы? – раздался из динамика голос Гурского.
– Ничего они не показывают, – ответила девочка. – Треска тоже не слышно.
– Треска и не будет, – сказал он. – Следите внимательно, мы будем увеличивать мощность.
Гудение в комнате усилилось, но стрелки на двух приборах даже не дрогнули.
– Отбой! – скомандовал Костин, и гудение смолкло.
Открылась толстая металлическая дверь, и в комнату вошли физики.
– Мы закончили, так что можете убирать свой шарик, – сказал Костин, который был в группе старшим. – Перепробовали всё, до чего смогли додуматься. Будем думать дальше, может, кого-нибудь осенит.
– Всё так плохо? – спросила она, убрав сферу.
– Для кого как, – ответил он. – Для вас хорошо, потому что вы в шаре как у бога за пазухой. Его не только не прошибёшь из орудия, в него вообще почти ничего не проникает. Слабые механические воздействия деформируют оболочку, поэтому звук проходит, но с увеличением давления величина деформации быстро уменьшается. Единственный вред может нанести инфразвук, но при длительном воздействии. Из всех видов излучения оболочка пропускает только электромагнитное в очень узком диапазоне, поэтому вам всё видно. Но если шар облучить мощным световым потоком, он теряет прозрачность. Луч лазера не пропускает вообще. Не имею ни малейшего понятия, почему вы сами просвечиваетесь. Природные объекты так себя не ведут, только искусственные, а этот нам не по зубам. Я совершенно не понимаю, с чем мы столкнулись. Конечно, это никакая не магия, а техника далеко обогнавшей нас цивилизации. Возможно, шар использует вашу внутреннюю энергию, но создаёт его какая-то машинерия, она же обеспечивает полёт, мгновенное перемещение и удаление воздуха из точки финиша. Привязка по образу – это вообще галиматья. Знаете, кем я себя ощущаю, когда ломаю голову над вашим шаром? Маленьким лягушонком в болоте, над которым где-то в облаках пролетел самолёт. В небе медленно тает след, а он сидит и пытается осмыслить, что же это было.
– Сколько поэзии! – сказал Гурский. – А вообще-то, Алексей прав. Откуда вы только взялись со своим шаром!
– Рассказать? – предложила Настя.
– Сами же знаете, что нельзя, – вздохнул Костин. – Ладно, мы вас отпускаем, а на время или совсем – этого я пока не знаю.
– Алексей Васильевич, – остановила его девочка, – я поняла, что в шаре меня ничем не достанешь, хотя после взрыва прыгала в нём, как лягушка в футбольном мяче, и чуть не свернула шею. А что с обнаружением?
– Обнаружить можно только в том случае, если шар пересечёт луч света, связанный с фотоэлементом, – ответил физик. – Он не отражает излучения и звуковые волны, а как-то их поглощает. Мы перепробовали все виды датчиков, и ни один на вас не сработал.
Настя ушла от расстроенных физиков в выделенный ей кабинет. Сегодняшний день был шестым с момента её появления в научном центре. В первый день медики занимались изучением самой Насти, а на второй привезли пациентов. Больных было двенадцать, а времени на них ушло меньше часа. После этого девочка больше не работала с медиками. Они изучали выздоравливающих больных и её не трогали. В тот же день привели первую группу для изучения языка. Настя послушала по интернету китайский, тут же его вспомнила и запустила изучение. Выучить английский сложно только лодырям и тем, кому он не нужен, попробуйте выучить китайский, особенно письменность! Да и вообще он во многом совсем другой. Вот пусть и учат! Улучшать мозги пришли на третий день пятнадцать добровольцев во главе с директором центра. Раш работал, а она полдня поскучала. Потом прибыли физики и начали издеваться над сферой всеми мыслимыми способами. Сначала это было интересно, потом надоело. Был и опыт финиша в маленькую комнату с одним окном, которое затянули плёнкой с датчиками. Плёнку выдуло наружу, но физики успели что-то замерить и выглядели довольными. Перед появлением сферы из пространства, которое она должна была занять, убирался воздух. Никто так и не смог объяснить, почему не было перепадов давления при исчезновении сферы. Чтобы не скучать, Настя стала брать с собой книги. Когда не требовалось следить за взятыми в сферу приборами, она их читала. Вчера все подопытные заговорили по-китайски, но писать пока не могли. Вчера же к ней пришли «маги». У всех пяти мужчин была сила, но заниматься можно было только с одним. Остальные не смогли бы сотворить даже качественную иллюзию. Она так им и сказала, сильно расстроив и самих «магов», и руководство центра. Отобранный Настей маг был невысоким худощавым мужчиной лет сорока, симпатичным и, по её ощущениям, порядочным. Сил у него было раз в двадцать меньше, чем у неё, но на простые действия их хватало. Сегодня девочка учила Валентина Сергеевича Блинова самым элементарным вещам, а после выходных думала начать обучение тем заклинаниям, которым её саму в схроне Чупчи учила мёртвая жрица. Пожалуй, он даже их не все потянет.
Она вошла в свою комнату, села за стол и взяла в руки одну из книг матери. Читать книги о любви взрослых, да ещё написанные женщинами, не хотелось, но всё остальное было уже прочитано. Надо будет пробежаться по книжным магазинам. Зазвонил стоявший на столе телефон, и она взяла трубку. С ней связался полковник Зеленин.
– Здравствуйте, Настя, – поздоровался он. – Я беспокою по вашим вопросам. Во-первых, вес того, чем вы хотели рассчитаться за квартиру, согласились уменьшить в три раза. Второй вопрос касается вашей сестры. Мы можем предложить ей поработать у нас. Если не понравится, то устроим в одном из министерств, где нужны полиглоты. Хочу предупредить, чтобы вы не спешили обучать её языкам. Наши медики выяснили, что такое обучение происходит в ночное время, когда человек спит. При этом мозг сильно нагружен и не получает необходимого отдыха. Несколько дней такое можно терпеть, но не месяц, поэтому обязательно нужно