— С удовольствием.
Опять выпили молча. Чувство неловкости нарастало. Но сейчас Сильви поняла: дело было не только в ней; атмосфера неловкости тягостно наполняла гостиную по мере приближения ночи.
— Сильви, ты совсем другая… — негромко сказал Патрис.
— Разве? — Сильви вопросительно взглянула на него.
— Я имею в виду внешне, — уточнил он.
— А внутренне? — спросила она.
Патрис не отвечал.
— Тебе, конечно, это покажется безумием, но я не так уж изменилась внутренне… Когда я только что позвонила в твою дверь, то думала, что я очень сильная женщина… Так вот, я ошибалась! Я люблю тебя, как и прежде. Да, я никогда не переставала тебя любить! Ты не понимаешь разве, что, несмотря на разлуку, ты всегда оставался для меня богом? Что я сделала и вытерпела все это только ради тебя, чтобы покорить тебя? А ты все это время… ты хоть вспоминал обо мне? — с надеждой спросила она.
Патрис заколебался на какое-то мгновение, но тут же поспешно ответил:
— Конечно! Как я мог тебя забыть? Кстати, это же ты захотела уйти.
— А что мне оставалось? Ты дал мне понять, что я слишком некрасивая! — с горечью воскликнула Сильви.
— Я никогда не говорил этого! — запротестовал он.
— Ты сделал еще хуже! Ты объяснил мне, что занимался со мной любовью только потому, что тебя возбуждало спать с девушкой, которая не была достаточно хороша собой! — напомнила Сильви.
— О! Знаешь… иногда говоришь вещи, о которых не думаешь. — Он пожал плечами.
— Уверена, что той ночью ты сказал правду! А что ты можешь сказать мне сегодня? — с вызовом спросила Сильви.
Патрис подумал, прежде чем ответить:
— Я могу только повторить то же самое: ты больше не та, прежняя…
— Ошибаешься, я все та же! И обожаю тебя еще больше, чем прежде! — Сильви встала: — Патрис, умоляю: поцелуй меня. Обними меня крепко. Я так ждала этого долгие месяцы!
Патрис сделал то, что она просила. Отстранился и деланно веселым голосом, в котором все же слышалась фальшь, предложил:
— Еще шампанского!
— О нет, Патрис! Ты не станешь меня заменять шампанским! Я хочу быть твоей, понимаешь? Я хочу, чтобы ты принадлежал мне, только мне! Что с тобой? Ты больше не хочешь меня теперь, когда я красива? — Сильви почти кричала.
— Нет, хочу, — безразличным тоном произнес он.
— Если в твоей жизни есть другая женщина, скажи мне об этом! — Сильви была на грани истерики.
— Никакой. — Патрис отрицательно покачал головой.
— Но у тебя по крайней мере были за это время связи? — допытывалась она.
— Слишком много! Поэтому-то они и не в счет, — усмехнулся он.
— Я уверена, что у тебя не могло быть ни одной связи, такой же прекрасной, как у нас! Это невозможно! Других ты не отнимал у соперника, как это было со мной! И потом, ни одна не была похожа на меня! Ты сам мне об этом говорил; все были хорошенькие, а я… — Она была не в силах продолжать.
— Ты была некрасивой. Это правда, — задумчиво сказал Патрис.
У Сильви подкосились ноги. Патрис взял ее на руки, уложил на диван. Сильви рыдала, Патрис склонился над ней, ласково успокаивая:
— Успокойся, Сильви, дорогая. Поставь себя на мое место. Твое внезапное возвращение — все так необычно! Подумай: я тебя даже не узнал, когда открыл дверь! И это нормально: я помнил одну Сильви, ту… И вдруг передо мной совсем другая женщина: красивая, элегантная, дерзкая даже… Понимаешь, я не могу прийти в себя.
— Не трудись. Я поняла: ты больше не хочешь меня. — Сильви уткнулась в подушку.
— Не говори так! Дай мне подумать. — Патрис встал и отошел к окну.
— Как будто ты раздумывал в тот первый вечер! — с горечью воскликнула девушка.
— В ту ночь, сознаюсь, я дико хотел тебя. — Патрис задумчиво смотрел на звезды.
— А в другие ночи, которые последовали за первой? Это длилось три недели… Самые прекрасные в моей жизни! Неужели ты все забыл? — рыдала Сильви.
— Нет конечно… Я думаю, если бы ты не ушла тогда ни с того ни с сего, наша связь могла длиться долго. — Патрис подошел к дивану и сел рядом с Сильви. — Действительно, ты мне понравилась такая, какой была, такая, какой я увидел тебя в той забегаловке, где мужчины дрались из-за тебя… В этот вечер ты явилась ко мне как лесная нимфа, бессознательно властвующая над глупцами… Я почувствовал, что ты очень одинока, такая беззащитная, потерянная, что я готов был ринуться в бой за тебя против всех! Я хотел защитить вас: тебя и твою некрасивость… А потом пришло желание! Поэтому ты не имела права менять свое лицо! Прошла бы обида, ты бы мне позвонила, как сделала это сегодня, и вернулась бы ко мне той, которая мне понравилась… Можешь представить, когда я говорил с тобой по телефону, я в одно мгновение словно увидел твой нос, который мне не был неприятен, твои несколько большие уши, твои глаза, менее накрашенные, чем сегодня, но такие живые! Твоя грудь — да я критиковал ее слегка, но она была очень чувственной; твои волосы — они, конечно, были менее ухожены, но я их любил; твоя кожа — я ощущал ее, ее не скрывал слой мейкапа; твой рот — чистый от толстого слоя губной помады… Я бы вновь обрел свою настоящую Сильви, а сейчас…
— У тебя впечатление, что перед тобой манекен? — шепотом спросила Сильви.
— Да, что-то в этом роде. — Патрис отвернулся.
— Понимаешь, Патрис, беда в том, что я не могу стать такой, какой была. Отныне я обречена быть красивой. — Сильви беззвучно плакала.
— Ты действительно очень красива, — произнес он, не глядя на девушку.
— Похожа ли я по крайней мере на тех красавиц, которых ты знал? — спросила она.
— Ты их превосходишь! — искренне воскликнул он.
— Спасибо за комплимент, а об остальном забудем. — Сильви вытерла слезы и встряхнула головой. — Теперь налей мне немного шампанского. Я дала себе обещание, что в тот день, когда стану красивой, непременно напьюсь! Лучшего эксперта женской красоты, чем ты, трудно найти. За твое здоровье, Патрис! И за мое! Оно, безусловно, в этом больше нуждается! — Сильви залпом выпила содержимое бокала, деланно рассмеялась: — Я чувствую себя лучше! Нет лучшего лекарства от одиночества… — Сильви закурила новую сигарету, в упор посмотрела на Патриса: — Успокойся, тебе не грозит спать с женщиной, которую ты не желаешь… Я совершила еще одну ошибку: справедливо, чтобы я за нее заплатила. Ты нисколько не виноват в том, что происходит сейчас, можешь ложиться спать со спокойной совестью после моего ухода, но в память, скажем, о нашем прошлом приключении я прошу тебя оказать мне услугу, одну-единственную… И после этого все будет кончено; обещаю, ты меня больше никогда не увидишь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});