Читать интересную книгу Если б я был русский царь. Советы Президенту - Евгений Сатановский

Что критика правительства вообще и отдельных министров в частности, равно как и попытки что-то изменить изнутри системы, пока что производят впечатление кола, который им на голове теши – не поперхнутся, есть факт. Беда правительства лишь в том, что оно, в полном соответствии с заветами Бертольда Брехта, вряд ли может подобрать себе другой народ. Проблема же российской оппозиции совсем не в том, что ее не пускают во власть, но в том, что потенциальным избирателям не ясно, что она там будет делать. С чего, собственно, оппозиция решила, что кто-то где-то ждет ее лишь для того, чтобы предоставить этой сборной солянке из отставных премьеров и вице-премьеров, радикальных националистов, исламистов, искренне болеющих за Родину интеллигентов и столь же искренней шпаны возможность сесть на давно и прочно насиженные «нынешними» места? Для того чтоб избиратели за кого-то проголосовали, помимо констатации давно известной максимы про жуликов и воров, необходимо предъявить по пунктам разработанную программу действий тех, кто хочет эти места занять, которая убедила бы голосующих в том, что к власти не рвутся новые жулики и воры, все отличие которых от старых состоит в том, что они хотят того, что те уже имеют. По этому пути все и идет, хотя, похоже, идти будет не одно десятилетие. Что, опять-таки, не отличается от истории эволюции западных политических систем, которые нигде и никогда не прививались в одночасье, хотя таких попыток было пруд пруди. Идея конца 80-х, состоявшая в том, что, лишь убери старую компартию – все процветет, не привела ни к чему хорошему. Что можно было извлечь еще из написанного в 60-е величайшими из отечественных политологов братьями Стругацкими в диалоге Руматы Эсторского с доктором Будахом в «Трудно быть богом». Убранные в сторону сильные и жестокие лишь уступили место самым сильным и жестоким из слабых. Все рвутся быть слугами народа – одни не лучше других. С чем все мы пока что и живем. Бывает хуже.

Заметки на полях

Чубайс, Явлинский, Прохоров как три богатыря русского либерализма

Столкновение лидеров демократических партий в телевизионном эфире – дело редкое. Отсутствие последнего из либеральных могикан 90-х, Явлинского, в качестве действующей фигуры президентских выборов 2012 года заставляет вспоминать давно и прочно забытое прошлое, поскольку либералы между собой публично не соревновались. Победил бы самовыдвиженец Прохоров, допущенный к президентскому забегу, лидера «яблочников» – вопрос столь же теоретический, как спор о том, кто кого «сборет»: слон или кит. Имеет смысл разве что вспомнить давнюю экранную схватку «трефового короля» отечественной политики – Явлинского и «бубнового» – Чубайса, в свое время вышедшую за рамки события исключительно телевизионного. До того разницу между все еще живым «Яблоком» и ныне почившей в бозе СПС, избиратели которых за Прохорова по большей части и голосовали, демонстрируя, как много потеряли либералы, когда в свое время их лидеры отказались сомкнуть ряды, рядовой избиратель чувствовал слабо. Вопрос: стоит ли Явлинский – за отдельно взятых олигархов или за пересмотр неправедной приватизации, а СПС – за частную собственность или за социальную справедливость, периодически напрашивался, но остро не стоял. Главным отличием было то, что у «Яблока» – одна голова и ясно, чья она, а у СПС их было больше, чем у Змея Горыныча, но все равноудаленные. Злые языки говаривали, что яблочники – либеральная интеллигенция, которой не досталось ни собственности, ни власти, почему партия и прославилась по-коммунистически принципиальной критикой любого действующего правительства, а СПС – та же либеральная интеллигенция, но при власти. Впрочем, эти отличия в свое время стерлись с приходом в «Яблоко» перед самым своим крушением ЮКОСа и неактуальностью обвинений покойного Гайдара и его команды в монополизации властных функций в России на втором десятилетии отрешения «железного тимуровца» от оных. Третье десятилетие существования России в постсоветском политическом режиме и вовсе переводит эти споры в разряд отношений шевалье д’Артаньяна с графом Рошфором в конце великой эпопеи Дюма: старые враги ближе друг другу, чем своим молодым современникам.

В свое время внезапное появление в списке СПС Чубайса, когда он еще участвовал в политике, многими было воспринято как гениальный предвыборный ход партии, а появление в прессе его статьи о «либеральной империи» – как заявка на программу, призванную стать мостом между либералами-космополитами и патриотами-державниками. Явлинский с экрана сообщил России, что для нее стезя модернизированной империи пагубна в самой основе, однако конкурирующей идеи не выдвинул. В рамках тогдашней критики Чубайса прозвучал набор тезисов, напомнивший то ли программу «500 дней», то ли речи последнего советского генсека, лучшей оценкой которых стала фраза из Кира Булычева: «Птица-говорун отличается умом и сообразительностью». Выборы 2012 года и вовсе не предоставили ему возможности раскрыть себя.

Как казалось во время оно, «битва Явлинского с Чубайсом» на либеральном поле была не только столкновением конкурирующих лидеров, борющихся за электорат, но борьбой за осознание ситуации и выбор пути. И вот тут в полной мере проявилась разница между практиками и теоретиками. Легко давать советы, не претворяя их в жизнь самому. Несложно критиковать пожарного. Но когда горит дом, набирают 01, а не телефон автора многотомного энциклопедического справочника «Пожарная служба России». Разница между лидерами правого лагеря, как бы они ни блистали искусством телевизионной риторики, принципиальна.

Чубайс – практик-государственник. Чиновник высшей категории, ошибавшийся именно потому, что делал больше других. Его многие не любят «по определению», но вряд ли кто-то сможет отрицать его готовность взять на себя любую проблему и тащить ее «до победы». Когда в стране были большие проблемы практически по всем направлениям, вопросы много лет задавали именно Чубайсу. Явлинскому их было задавать бесполезно. На протяжении всей карьеры он специализировался на производстве в промышленных масштабах программ переустройства страны и критике «работающих в поле». Вряд ли даже самые преданные его соратники смогут припомнить проблему национального масштаба, которая была бы разрешена при его участии. Прохоров – неизвестная переменная российской политики. Управленец-частник, в огромной мере является антиподом и Чубайса, и Явлинского. В какой мере у него есть будущее на политической арене – вопрос. Население ни в одной стране мира не голосует за предпринимателей, избирая главу государства. У политиков-профессионалов или популистов есть гораздо больше шансов. Да и соблазн вернуться в частную жизнь у бизнесмена гораздо больше, чем у человека, чье будущее целиком зависит от того, добьется он на выборах успеха или нет. Как правило, к немалому сожалению для страны, в которой эти выборы проходят…

Глава 18

О понаехавших и инородцах – Россия

Демография России – крышка гроба, которая захлопнется над ее будущим вне зависимости от того, какие страсти будут бушевать в политическом истеблишменте, обществе или прессе по поводу «понаехавших» и «засилья инородцев», если только эти понаехавшие не приедут в страну в достаточном количестве, чтобы восполнить физическую нехватку ее населения. Цифры и факты можно крутить сколько угодно. Если у американского президента-саксофониста Билла Клинтона на стене кабинета в Вашингтоне висело ядовитое напоминание «это экономика, дурак», то президенты России смело могут повесить такую же бумагу по поводу демографии, отправляя всех советующих «закрутить гайки» напрямую по широко известному в стране адресу из нескольких веселых букв. Про качество населения страны и русификацию приезжих – особая статья, тут нужно регулярно гнобить профильных министров, не оставляя их чиновникам шансов украсть и развалить все: пусть не мешают тем, кто может, и пустят в дело хотя бы половину того, что получают. Если уж это слишком смело, то хотя бы треть. Но это – в идеале. В реальности провал количества такой, что не до качества. Страна успешно «стреляла себе в ногу» весь ХIХ и ХХ век, так обеспечив себя войнами, революциями и внутренним террором, что ее рождаемость соответствует лучшим европейским, а смертность худшим африканским образцам. По правде говоря, Россия вымирает. Снобизм политиков в отношении приезжающих в ее просторы киргизов и таджиков, не говоря уже о китайцах, евреях, армянах и азербайджанцах, столь велик, как будто японцы, англичане и французы выстроились в очередь, пытаясь заселить Поволжье и Сибирь. Не выстроились – сами вымирают. Приведенная ниже статистическая выборка из прогноза ООН, произведенного на основании среднего варианта рождаемости – не самого катастрофичного для России и западного мира, но и не самого оптимистичного для мира развивающегося, всем тем, кто удосужится сравнить цифры, скажет многое. Претензии к Господу Богу – он и так за все в ответе.