— У тебя, Сашка, глаз, наверное, нет. Чего тебе ещё нужно: красивый, высоченный, всё при нём…
— Ты предлагаешь мне его всю жизнь кормить за то, что он красивый? — Сашка протянула руку и сняла с полки забавную фигурку деда-мороза. — Смотри, какой прикольный! Купить, что ли?
— Зачем он тебе нужен?
— Подарю кому-нибудь. Через две недели Новый год.
— Вот кого-то осчастливишь! — Наталья язвительно хмыкнула, взяла игрушку из рук Александры и поставила обратно на полку. — Хватит ерундой заниматься.
— Мы сюда зачем пришли? Подарки выбирать? Вот и выбирай.
— Я вообще не знаю, зачем мы сюда пришли. — Наталья пошире распахнула воротник зимнего пальто и недовольно огляделась.
Перед Новым годом народа в магазине было полно. Сметая с полок всё подряд, люди бегали от одной витрины к другой с вытаращенными глазами, как будто, не купи они свой дурацкий сувенир именно сегодня, в их жизни случится что-то непоправимое. По правде сказать, толкаться в очередях Наталья терпеть не могла и, если бы не Сашкина фантазия, ноги бы её здесь не было.
Созерцая убогие фигурки из гипса, раскрашенные наспех кое-как, Наталья презрительно морщилась: тащить такое барахло к себе домой лично она не стала бы ни за что, хоть убей. Мало того что эти уродцы займут всю сервантную полку за стеклом, так ведь время от времени с них ещё придётся и пыль стирать! А летом? Как дико они будут смотреться летом? И о чём люди думают, даря таких страшилищ друг другу?
— Смотри, какие дивные шишки! — Довольный возглас Сашки вывел Наталью из раздумий.
Взяв с полки прозрачную упаковку, напоминающую трубу, Сандра, как зачарованная, смотрела на ёлочные игрушки. Обрызганные золотой пылью, сосновые шишки выглядели действительно чудесно.
— Ты цену видела? — Наталья кивнула на ценник, прикреплённый к полке скотчем. — Да за такие деньги можно самой все шишки в лесу собрать и краской облить. Скажи, чего сегодня на тебя наехало? Этим фигулькам три рубля красная цена, а за них целое состояние просят! Брось ты все эти кривули, а? Я с тобой поговорить хотела как с человеком, а ты — детский сад, честное слово!
— О чём ты будешь со мной разговаривать? О Тополе? — Александра нехотя вернула шишечки на полку. — Я тебе уже сказала, что такой махровый эгоист мне даром не нужен. Я не согласилась бы связаться с ним, даже если бы он в качестве своего приданого на каждое кило собственного живого веса предложил по килограмму золота. Я что, сама себе враг?
— Смотрю я на тебя, Саш, и диву даюсь: кроме твоих толстенных щёк и рыжих куделек на башке, у тебя же за душой нет ни гроша! А ты, словно заморская царевна, выпендриваешься! — Наталья снова взбила пушистую чёлку рукой. — Хорошо, замуж ты за него не хочешь — ну и не ходи, чёрт с тобой, живи в коммуналке, если ты такая гордая. Гордость хороша знаешь когда? Когда денег лопатой не разгребёшь. А когда в карманах по дыре, а дома одни тараканы — это уже не гордость, а глупость.
— А чего ты так за меня беспокоишься? — Не обращая внимания на толкавшихся людей, Сашка встала поперёк прохода и подозрительно уставилась на Наталью. — Уж не положила ли ты на него глаз?
— А если и так, тогда что? — Наталья натянуто улыбнулась. — А чем Сёмка не жених? Видный, непьющий, опять же после матери ему квартирка останется, а у мамашки со здоровьицем-то не очень…
— Если тебе хватит ума с ним завязаться, то хворая мамашка Тополя тебя переживёт, так и знай, — тут же отозвалась Сашка. — Хотя, если тебе очень хочется заняться экстримом — вперёд, с моей стороны возражений не будет.
— Саш, перестань, я же пошутила. У меня Мишка есть, зачем мне Семён? Я же о тебе забочусь.
— С твоей заботой можно ноги раньше времени протянуть. — Сашка ещё раз взглянула на ценники и огорчённо вздохнула: — Понарисуют нулей…
— А между прочим, у Тополя денежки завелись… — невинно обронила Наталья. — Я вчера с Борькой Грушиным встретилась. Он говорит, Сёмка богатый стал.
— С чего бы это вдруг? — хмыкнула Александра и, в последний раз покосившись на «кусающиеся» ценники, принялась застёгивать пальто.
— Не знаю, правду Грушин сказал или нет, но вроде как Семён обул своего папеньку на большую сумму денег, а теперь швыряется ими направо и налево.
— Врёт твой Грушин, — безапелляционно отрезала Сашка. — Когда мы с Сёмкой ещё встречались, он кое-что рассказывал про своего предка. Так вот, никаких денег у него нет.
— Чего сразу врёт-то? — обиделась за Бориса Наташа. — Не знаешь — не говори. Тополь летом прописался к отцу в квартиру, а в сентябре что-то у него там произошло, и он эту квартирку продал, а деньги от папочки зажал.
— Говорю тебе, враки это всё! — Сандра обмотала вокруг воротника тонкий трикотажный шарф с помпонами по краям. — Не знаю, как его отец, а сам Сёмка — жмот ещё тот. Если бы у него завелись деньги, он не стал бы их бросать на ветер, уж я-то об этом знаю. Когда мы с ним ходили в кино, он всегда норовил купить билеты подешевле, куда-нибудь в конец зала, а уж чтобы прийти на свидание с букетом цветов — ему такое и в голову не приходило.
— А вот Грушин говорит, что Сёмка при деньгах. Он, когда отца прокатил, засел в игровом клубе, и Борька своими глазами видел, как он каждый вечер чуть ли не по тысяче баксов там оставлял.
— И ты в это веришь? — Сашка скептически ухмыльнулась.
— А чего Борьке врать? Ему-то какая от этого польза?
— Да кто его знает? — Сашка толкнула входную дверь универмага и сразу же почувствовала, как в лицо ударил холодный зимний ветер. — Подумай сама: если бы Тополь действительно спускал на автоматах, как утверждает твой Борька, по тысяче в день, откуда у него тогда под Новый год остались бы деньги? Ему что, за квартиру отца золотые горы отвалили?
— Ну, не знаю… — глубокомысленно протянула Наталья. — Смотря что называть золотыми горами. Борька говорил, по лету Тополю двадцать четыре тысячи заплатили. По-моему, неплохо. Только когда он больше половины уже просадил, его мать каким-то образом нашла оставшееся и изъяла.
— Жаль, что она не нашла их сразу. — Сашка поёжилась и сунула руки в карманы пальто.
— Когда Сёмка обнаружил, что деньги пропали, Борька говорит, он чуть мать не придушил, но она ничего, крепкий орешек — нет, и всё тут. А недавно он их по случайности нашёл, ну и… — Наталья развела руки в стороны, — сама понимаешь, снова пошёл чёрт по бочкам.
— Добрая ты, Наташка, замуж решила сироту пристроить. — Александра искоса взглянула на подругу. — Надо же, такую свинью мне хотела подложить! А ты не подумала, что твой Тополь станет делать, когда и эти деньги прогуляет?