Читать интересную книгу Надкушенное яблоко Гесперид - Анна Бялко

Она перезвонила Виктору и сказала, что ничего не выйдет. Голос его показался ей разочарованным и огорченным. Тогда она на всякий случай выключила мобильник. Мало ли, вдруг решит опять позвонить, будет настаивать, а ей ну так неохота... Она быстро поужинала чем-то легким, что было в доме (себе она никогда не готовила) рано легла спать и быстро заснула.

Ей приснился странный, дурацкий, но одновременно забавный сон. Как будто она была врачом, и не просто врачом, а тем, который лечит мужчин от импотенции. Лечит не физиологическими мерами, а исключительно воздействием на психику. К ней направляют таких пациентов, проблема которых, что называется, находится в голове, а уж ее дело эту проблему обнаружить, выявить, откуда у нее растут корни, обнаружить больную точку и смоделировать ситуацию, которая бы позволила запустить весь механизм заново, начиная именно оттуда, так, чтобы в этот раз все пошло правильно. К делу своему она относится творчески, с артистизмом. К каждому клиентуподбирается совершенно свой, индивидуальный подход, с использованием совершенно любых средств, вплоть до игр с переодеваниями. Поэтому и результаты исцелений у нее стопроцентные.

Для сегодняшнего пациента она срежиссировала такую сцену – она сама, в коротком белом халатике на голое тело, изображая нерадивую санитарку, собирала с полу рассыпанный по кабинету горох. В определенный момент должна была войти суровая медсестра, изображающая строгого врача, и начать громко ругаться на них обоих. А потом – раз! – маски сбрасываются, роли резко перераспределяются, вернее, возвращаются на места. Страх пациента таким образом моделируется в преодоление – и он расстается со своей проблемой. Все это, конечно, было взято не с потолка, а рассчитано по результатам долгих бесед иизучения истории болезни...

Но ей не удалось довести эксперимент до конца. Когда она как раз наклонилась, чтобы поднять горошину, закатившуюся под стул, на котором сидел несчастный пациент, вдруг раздался какой-то шум, все смешалось... И Ирина проснулась.

И обнаружила перед собой собственного мужа, трячущего ее за плечо!

– Сашка?! Ты откуда? Ты же улетел!

– А ни фига вот я не улетел! – мрачно ответил муж. – Все чертов дым! Они там этот самолет из-за него то посадить не могли, то взлета не давали... В общем, я четыре часа там просидел, а потом думаю – чего я тут мучаюсь, как дурак? До дома езды меньше часа. Поменял билет на завтра, поймал тачку и поехал домой. Я уж минут десять, как дома. А ты тут спишь, как сурок. Тебя так ограбят – ты и не заметишь.

– Да я тоже, наверное, дыму надышалась, – словно извиняясь, сказала Ирина. – И правильно сделал, что приехал. А что – они тебе билет вот так прямо взяли – и поменяли?

– А куда они денутся? И потом, у меня же все равно бизнес-класс, там всегда места есть.

– А багаж? Ты же его сдал.

– Как сдал, так и обратно достали. Но я его даже не повез, там и оставил. Все равно завтра снова тащиться.

Они обсуждали все это, а в голове у Ирины пронзительно стучал тоненький тревожный молоточек:

– Бог хранил! Бог хранил! Хороша бы я была, уехав. Пронесло! Бог хранил!

И тут, в основном для того, чтобы как-то отвлечься от наползающих угрызений совести, она стала рассказывать Сашке свой сон. Неизвестно, была ли приснившаяся ей новаторская методика на самом деле настолько эффективной для действительно нездоровых людей, но на Сашку даже ее описание возымело мгновенный и совершенно однозначный эффект. Ну просто очень выразительный эффект. Как будто он и не торчал четыре с лишним часа в аэропорту, дыша параллельно угарным дымом...

Потом они пошли вместе в душ, потом долго пили на кухне чай – в общем, проколобродили почти полночи. А на следующий день, когда и дыма было поменьше, и самолеты летали, она снова отвезла мужа в аэропорт – на этот раз окончательно.

Из колонок Ирины Волгиной

10. Горовы Гериона

Если бы меня кто-нибудь когда-нибудь спросил, что я не люблю делать больше всего на свете, я бы ответила, не задумавшись ни секунды – ходить по инстанциям! То есть делать какие-то бумажные дела, связанные с посещением государственных учреждений, общением с чиновниками и добычей разнообразных бумаг. Если я могу не делать такие дела, я их не делаю. Или стараюсь изыскать какую-нибудь счастливую возможность спихнуть их на кого-нибудь другого, даже заплатив при этом энную сумму денег, или – о ужас – заплатить эту самую сумму денег даже самому чиновнику при исполнении. Да, взятку, взятку даю, и делайте со мной, что хотите.

Но иногда счастливая возможность никак не желает обнаруживаться, и тогда – приходится. И с этим неизбежно сталкивается практически каждый из нас, вне зависимости от уровня дохода и общественного положения (ну, может, разве на самом верху придумали что-то другое, но я там не была, не знаю). Потому что все – люди, все рождаются, женятся, получают паспорта, встают на разнообразные учеты, или прописываются. Последнее, на мой взгляд, самое страшное – судя по очередям, которые стоят именно в эти окошки. Но это, если честно, не очень существенно, в наших с вами общественных условиях все окошки более-менее хороши, «выбирай на вкус».

С чего начинается подобный визит? «С очереди!», – радостно ответит каждый, кто хоть раз его наносил (а наносил, как мы знаем, именно каждый гражданин, достигший мало-мальски сознательного возраста). Нет! Нет и нет, господа-товарищи. Потому что очередь, конечно, будет – но будет потом.

А начинается визит с того, что нужную вам контору предварительно надо отыскать на карте родного города. Почему-то все эти богоспасаемые учреждения мало того, что позапиханы в максимально неудобные для достижения места, причем неудобные вне зависимости от того, каким транспортом туда добираться, но еще и местонахождение их – тайна велика есть. Кроме того, они время от времени переезжают, не оставляя следов.

Но, допустим, путем опроса очевидцев (то есть соседей и других товарищей по несчастью) вам удалось обнаружить искомую контору. Теперь очередь?

Снова нет! Теперь – предварительный визит, с целью выяснить, по каким дням и в какое время работает нужное вам заведение. Такое впечатление, что графики работы подобных мест составлял какой-то бывший шпион в отставке, задавшись целью максимально запутать население. «Первый понедельник и третий вторник четного месяца – с трех до шести, вторая среда – выходной, нечетная пятница – с одиннадцати до двух, а по четвергам прием организаций». И разбирайтесь, ребята, как хотите. И это при том, что большинство народа в эти четные вторники еще и на свою основную работу должно ходить, при этом отнюдь не с одиннадцати до двух.

Ну вот, разобравшись с местонахождением и расписанием, можно наконец подумать и об очереди. Но предварительно надо собрать (лучше с вечера) все мыслимые и немыслимые бумажки, которые могут понадобиться в тот момент, когда вы эту очередь отстоите. В некоторых учреждениях на стенках висят заботливо вывешенные списки бумажек, нужных для каждого стандартного случая, и если вам повезло их увидеть заранее, то есть во время предварительного визита вы случайно попали в рабочие часы – ну что ж, значит, действительно повезло. Хотя это все равно не гарантирует, что в заветный момент от вас не потребуют еще какую-то совершенно необходимую, но нигде не указанную бумажку. Лучше взять все, что есть.

А теперь собственно очередь. В некоторые, особенно ценные инстанции (прописка!) ее занимают с вечера накануне. Ну, или с пяти часов утра. Это, конечно, экстрим. Но за полчаса до начала работы конторы прийти бывает полезно. Вы окажетесь где-то в первой десятке, и это почти гарантирует вам попадание к нужному окну. Мне могут возразить – если все равно стоять энное время, то какая разница, можно прийти сразу в рабочие часы, и не торчать на улице под запертой дверью. Можно. Но разница есть. В первом случае вы именно стоите на улице и дышите воздухом, а во втором – активно работаете локтями с толпе изначально недружелюбно настроенных людей. Хотя это дело вкуса.

Но даже очередь, друзья мои, не самый тяжелый момент нашей эпопеи. В конце концов, те, кто стоят в ней вместе с вами, являются всего лишь товарищами по несчастью, пассажирами той же лодки. Безусловно, каждый из них, дай ему только шанс, с невероятной душевной легкостью вытолкнет вас из лодки, то есть из очереди, чтобы занять ваше место, но все равно – мы на одной стороне баррикад. А на другой – те, к кому, собственно, мы в этой очереди стоим.

Мне иногда кажется, что это такая специальная порода людей. Нет, я понимаю, у них тяжелая, неблагодарная работа и маленькая зарплата, но все равно, все равно – почему всегда этот мрачный взгляд сверху вниз, почему каждый, пришедший к ним на прием автоматически перестает быть человеком, почему на этого несчастного нужно кидаться, спуская всех адских собак, а главное – почему я, зная все это заранее, все равно всегда чувствую себя оплеванной после данной процедуры?