Читать интересную книгу Создатели Империи - Франс Гампл

Именно в нововведениях в области государственных финансов мы видим сознательный отказ от импровизаций. Впервые в римской истории благодаря статистической бухгалтерии при императорском дворе стало возможным сформировать государственный бюджет со строго определенными расходами и доходами, хотя соотношение старой государственной кассы с новыми императорскими кассами и их различными источниками доходов трудно разграничить. Во всяком случае, известно, что император мог осуществлять непосредственный контроль над всем государством. К тому же его финансовое могущество усилило зависимость от него государства, наложив на Империю золотые путы. «Общая сумма, которую он (Август) дал (старым) кассам, плебсу города Рима и демобилизованным солдатам, составляла 600 миллионов динариев».

Император не был обязан ни перед кем отчитываться за доходы богатейшей страны Империи, «собственности короны» Египта, где он руководил централизованной государственной экономической системой и чиновничьим аппаратом. Этот самый крупный землевладелец Империи управлял бесчисленными латифундиями, рудниками, мраморными карьерами, конфискованными царскими владениями. Почти ежегодно его личное состояние преумножалось благодаря дарениям, наследству «друзей» и зависимых царей. Даже если не считать доходов от провинций, Август с помощью своих личных средств мог легко устранить бедственное положение, вызванное финансовыми трудностями. Но все это означало, что сенат был поставлен перед трагическим выбором в вопросе о преемственности. Частноправовой преемник этого сильнейшего инструмента власти, с которым даже близко не могла конкурировать ни одна римская семья, должен был унаследовать руководящее положение — или же нужно было насильственно отстранить его самого и его семью от государственной жизни.

Если непосредственная власть императора исходила из провинций, и там его «послушная» армия была щитом и нового порядка и своего императора, то его внешняя политика была продолжением «имперской политики» и испытанием монархии на прочность.

ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ

Август хотел войти в историю как «император Мира», и «Алтарь Мира Августа» является символом, классическим репрезентативным сооружением его эпохи. «Ворота храма Януса Квирина, которые по воле наших предков закрывались, когда во всех владениях римского народа на суше и на море силой оружия был достигнут мир. Сенат, начиная с основания государства и до моего рождения, по традиции закрывал их только дважды, и трижды, пока я был принцепсом». Но этот мир не был идиллией, он предполагал насилие, и с ним были связаны римские «законы» и порядки, которые вводились по праву победителя. Это был Pax Romana (римский мир). Но Август не был бы римлянином, если бы хотел стать только императором мира, а не одновременно и великим собирателем Империи. «Я увеличил территории всех провинций римского народа за счет соседних племен, которые не подчинялись нашим приказам».

Медальон с изображением Марка Агриппы

При полном отсутствии военного дарования он вряд ли мог приписать себе эту славу, если бы судьба не послала ему в лице Агриппы (до 12 г. до н. э.), будущего преемника Тиберия, и Друза (до 9 г. до н. э.) — способнейших полководцев, которые к тому же не имели политического честолюбия и почти всегда подчинялись воле принцепса.

Направление удара новой экспансии шло в сторону Запада и Севера. На Востоке в начале введения принципата была предпринята безуспешная, обусловленная торговыми интересами попытка завоевания Южной Аравии и Эфиопии. Впрочем, сохранилась унаследованная система опосредованного управления зависимыми восточными княжествами и буферными государствами. Они протянулись от Фракии и Боспорского царства на юге России через Каппадокию, Коммагену и Армению (восточнее Евфрата) до набатеев в Северной Аравии. В 25 г. до н. э. в качестве наследства было востребовано царство Галация в Малой Азии, которое стало центральной провинцией Востока. В 6 г. до н. э. провинцией стала также Иудея. Август в своей оборонительной восточной политике не отступил от этой линии, хотя его современники ожидали, что он вслед за Цезарем и Антонием начнет большой «поход мести» против парфян, чтобы восстановить запятнанную честь римского оружия после поражения Красса при Каррах в 53 г. до н. э. Слабое, раздираемое восстаниями знати и династическими спорами Парфянское царство больше не представляло угрозы для римской восточной границы. Однако император с помощью переговоров и военного давления в 20 г. до н. э. добился возвращения туда римских штандартов и таким образом выполнил свой долг перед Римом. Позже, во время беспорядков в Армении, он придерживался той же политики.

В своей внешней политике Август сосредоточил основное внимание на Западе. Как и во внутренней политике, он здесь тоже сделал выводы из предшествующих событий. Властное образование, которое называли Империей, было обязано своим возникновением скорее произволу и случайности, чем планомерной и целеустремленной воле поколений. Только единоличное правление Августа произвело эпохальные изменения. Западная политика строилась теперь на основной идее — сплотить Империю, географически округлить, придать ей более четкие, как бы естественные границы, как это сделал Цезарь в Галлии, остановившись на Рейне.

Покорение Иберийского полуострова до самого океана началось сразу же после внутриполитического преобразования в 27 г. до н. э. Этой основной линии соответствует также стремление с помощью завоевания альпийских территорий расширить границы в направлении Верхнего Дуная, который тогда не был, как Рейн, естественной границей. Благодаря этому была не только обеспечена безопасность Северной Италии, но и установлено сообщение между Италией и Галлией. Завоеванная Цезарем Галлия, военное и экономическое значение которой Август прекрасно сознавал и на которой он, как до этого его ближайший соратник Агриппа, в 16–13 гг. до н. э. испытал свои способности в сфере перспективного планирования, все больше становилась объектом внешнеполитических соображений. Когда в 15 г. до н. э. Друз и Тиберий одновременно покорили ретов и винделиков, а также альпийские предгорья, эти операции были взаимосвязаны с большими планами завоевания германцев для захвата линии Эльба — Дунай — Судеты, а возможно, даже линии Судеты — Карпаты (с включением Дакии). В 16 г. до н. э. в Галлию опять вторглись сигамбры, как несколько лет назад другие германские племена. Был даже потерян один легионный орел. Этот прорыв германцев через Рейн, который не был тогда укрепленной границей и рубежом между народами, и уничтожение легиона вынудили Августа на многие годы задержаться в находящихся в опасности провинциях, навести порядок в Галлии, переместить легионы к Рейну, укрепить рейнский фронт и подготовить широкомасштабное наступление на германцев. Друз, любимый пасынок императора, должен был стать наместником Галлии и главнокомандующим войсками.

Одновременно с укреплением берега Рейна новыми крепостями он в четырех летних походах (12–9 гг. до н. э.), проведя морские и сухопутные операции, завоевал прибрежную территорию Северного моря, а потом и центральную часть северо-востока Германии. В 9 г. до н. э. он достиг линии Эльбы в Магдебургской долине, нигде не встретив сколько-нибудь активного сопротивления германских племен. Таким образом, он создал предпосылки для полного захвата территории между Эльбой и Рейном. Хотя в апогее триумфа Друз был смертельно ранен при падении с лошади, операции между Рейном и Эльбой были продолжены Тиберием, но в 6 г. до н. э. приостановились из-за открытой размолвки между Августом и его пасынком. Причиной ее были династические планы наследования, которые император связывал со своим внуком. Тиберий удалился в добровольную ссылку на Родос. Хотя завоевания не прекратились, и преемник по командованию войском продолжал операции на Севере от Дуная до Эльбы, широкомасштабные действия начались только тогда, когда после примирения с Августом во 2 г. н. э. Тиберий в 4 г. н. э. принял главнокомандование германским фронтом. Зимой 4/5 г. н. э. все римское войско с запасом продовольствия расположилось на зимние квартиры у реки Липпе в непроходимой, болотистой и заросшей густыми лесами Германии. Даже херуски, жившие между Везером и Эльбой, вынуждены были признать новых властителей с юга.

На следующий год большая эскадра кораблей, пройдя через Северное море и Эльбу, соединилась на Эльбе с сухопутными войсками. По пути флот зашел даже в Ютландию, и кимвры попросили о дружбе. Римское завоевание было завершено. Выразить почтение прибыли посольства с другой стороны Эльбы. В 5 г. н. э. римское господство над Германией окончательно закрепилось благодаря разгрому государства маркоманнов, которые после присоединения соседних племен овладели Богемией, Силезией и Моравией. Там Марбод, обученный на военной службе у римлян и привыкший к римской организованности, основал с помощью дисциплинированной армии первый союз германских племен. Крупные войсковые соединения римлян уже двинулись в поход от Рейна (Майнц), а под командованием Тиберия — от Дуная (Карнунт), когда на юге фронта, в Далмации и Паннонии, вспыхнуло восстание иллирийских племен, спровоцированное тяжестью налогового бремени и принудительным рекрутским набором. Пришлось немедленно прекратить начатые военные операции и заключить мир с Марбодом. Тиберий покорил эти иллирийские территории до Среднего Дуная и сделал их провинцией в те же годы (12–9 гг. до н. э.), когда Друз предпринял наступление через Рейн. Эта одновременность свидетельствует об активной экспансионистской политике Августа. Грозный мятеж, который вызвал в Риме упаднические настроения, поставил под сомнение долговечность всех достижений, однако Тиберий покорил эти племена в трехлетней тяжелой войне, по всеобщему мнению, самой тяжелой из тех, которые вел Рим со времен Ганнибала. Германские племена, которым не хватало сплоченности, не использовали это состояние слабости Империи. Квинктилий Вар беспрепятственно включил оккупированную Германию в римскую сферу власти и стал наместником провинции. Однако из-за его беспечности в 9 г. н. э. на до сих пор не установленном поле боя, в так называемом Тевтобургском лесу были уничтожены три легиона со своими вспомогательными группами, которые, ничего не подозревая, мирно возвращались с зимних квартир на Рейне. По пути на них напало германское боевое соединение, умело использовавшее трудную для римлян местность.