Солнце медленно двигалось к закату, ивняк бросал длинные корявые тени, мягко раскачивались лопухи… Поднялся ветер, закружил несколько оторвавшихся листьев, со стоном заметался среди холмов-построек… Девушка двинулась к строениям, решив осмотреть их, пока еще светло. Проводить ночь у реки не хотелось — кто знает, какие зверюшки ходят туда на водопой? Может, белые и пушистые, но гораздо вероятнее — голодные и зубастые…
Ветер будто сошел с ума — срывал листья, швырял их прямо в лицо, сбивал с ног, нещадно трепал волосы. Глухо ударялся в стены, отражаясь глухим: «Ох-х-х…», с воем залетал сквозь выбитые окна в храм.
Постройки, вросшие в землю и покрытые толстенным слоем почвы, были похожи на огромные могильные холмы. Ни одна из них не имела входа — время погребло двери под тяжестью грунта и растений. Более-менее открытыми оставались только сам храм и то строение, которое Кари назвал хранилищем для останков (по крайней мере, располагалось оно на том же месте относительно святилища). Раздумывая, что хуже — Трон Власти или штабеля костяков, Лин решила — раз факт наличия там мертвецов точно не установлен, надо посмотреть самой. Если не повезет, придется ночевать под открытым небом — живые твари все же предпочтительней…
В могильнике обнаружилась дверь — порядком заваленная мелкими камнями и присыпанная опавшими листьями каменная плита, ничуть не похожая на тот круглый лаз, из которого вылезал старик-«пророк». Судя по всему, вход относительно недавно раскапывали.
Девушка присела на корточки, рассматривая неровную поверхность камня. Казалось, на нем выбиты некие рисунки, но это вполне могла быть просто игра воображения. Она осторожно провела пальцем по особо выразительной трещинке, напоминавшей лошадиную фигуру. Теплый камень едва ощутимо подрагивал.
Позади что-то громко захрустело. Лин обернулась, уткнувшись спиной в плиту. И вскрикнула, поскольку «дверь» подалась вперед, заваливаясь внутрь строения и увлекая ее за собой вместе с кучей мусора. Небольшая белая лошадка, напугавшая девушку, продолжала задумчиво жевать ивовую ветку.
Второе падение за день не улучшило настроения, хорошо хоть выход отсюда не представлял проблемы — слежавшиеся листья разметались по полу, открыв каменные ступени. Похоже, здешние здания изначально были покрыты землей…
Заходящее солнце ярко освещало кусок стены, покрытой паутиной. И кости, вмурованные в нее… Глаза начали привыкать к полумраку и выхватывать новые подробности. Кари оказался прав — это строение использовалось как общий склеп. Вот только мертвецов здесь хоронили довольно странным способом. Скелеты виднелись всюду — на стенах, на полу, на потолке! Большие и маленькие, средь них попадались даже новорожденные крохи… На некоторых еще оставались волосы и остатки одежды, а рядом со входом (соответственно, в непосредственной близости от девушки) был прикован высохший костяк, до сих пор покрытый кожей. Широкие кандалы, призванные сдерживать мускулистого буяна, служили ему опорой, не позволяя упасть наземь и рассыпаться на косточки. Белые, как снег, волосы полностью закрывали лицо.
Снаружи громко заржала лошадь. По склепу прокатился вздох.
Лин горько пожалела о своем неумеренном любопытстве. Она метнулась к выходу, но поскользнулась на прелых листьях и кубарем скатилась вниз, молясь, чтобы не сломать шею или позвоночник и не прожить свои последние минуты в столь жутком обществе. Обошлось. Давний мусор пружинил не хуже пуховой перины.
Увидев рядом со своим лицом пустые глазницы черепа, девушка попыталась вскочить, однако не удержалась на ногах и ткнулась в стену. «Перемещаются они, что ли?» — успела подумать она, прежде чем заорать от ужаса — беловолосый мертвец впился костлявыми пальцами ей в плечи, как клещ.
Говорят, страх придает сил. Впоследствии Лин не могла понять, как умудрилась вылететь из склепа с покойником на спине и четырьмя кусками камня, волочившимися за ним — кандалы в древности были добротные, оторвались с обломками стены … И какой логикой руководствовалась, принимая облик светловолосой красавицы?
Он разжал пальцы только на берегу реки и свалился прямо в воду, которая покрыла его с головой.
Лин понемногу приходила в себя. Бешено бьющееся сердце успокаивалось, возвращалась способность мыслить рационально. Задумчиво посмотрев на распростертое тело, она с досадой вздохнула, сосредоточилась, возвращая себе нормальный образ, и начала вытаскивать «утопленника». Несмотря на почти полное отсутствие мышц, весил он изрядно. Руки-веточки легко выскочили из широченных браслетов, ноги — тоже.
Девушка попыталась напоить свою «добычу». Воду недавний покойник глотал охотно, и у нее мелькнула кощунственная мысль сбросить его обратно в реку — чтоб пил, сколько влезет. Мелькнула — и пропала, поскольку спасенный (или все-таки зомби?) открыл глаза. Ярко-оранжевые, как солнце на закате…
— Милашка… ах…
Она решила — просто почудилось. Деловито спросила:
— Ты — Дигавлиро, бог Славы? Кивни, если так.
Он распахнул веки еще шире. Потом возмущенно прошептал:
— Я-л-лег-ге-ндарный — об-бал-лденный — н-незнак-ком-мец! Дай руку…
Лин осторожно притронулась к его ладони, настолько тонкой, что, казалось, в ней не было даже костей. И тут же ее руку словно сжали тиски. А в следующий миг в запястье вонзились крепкие зубы…
Солнце било прямо в глаза. Какая-то букашка с упорством, достойным лучшего применения, пыталась отгрызть девушке палец. Возле самого уха жужжал шмель, недовольный присутствием постороннего предмета у мелких синих цветков.
Но просыпаться все равно не хотелось.
Поток воды обрушился на нее, заставляя поспешно вскочить, с возмущением налететь на обидчика… И замереть.
Такими Лин представляла эльфов, удивляясь, почему черноволосый любимец придворных дам Дисон принадлежит к этой расе. Врач производил впечатление человека — красивого пустоголового повесы, и лишь иногда в нем проскальзывало что-то такое… нечто вечное и древнее. А этот…
Наверно, было невежливо рассматривать его в упор, но когда еще выпадет шанс воочию увидеть не-людя? Не примелькавшегося уже метаморфа, не живущего средь людей Дисона, а самого что ни на есть обитателя Странного Леса? В том, что к людям стоящий напротив (кто?) не имеет ни малейшего отношения, девушка не сомневалась.
Ладная высокая фигура, острое треугольное лицо, тонкий нос, пухлые губы… Снежно-белые волосы, сплетенные в кривоватую косу, падают ниже колен, смуглая кожа резко контрастирует с волосами, а большие оранжевые (даже немного красноватые) глаза смотрят удивленно и открыто. Его единственная одежда — размашистые листья лопуха, удерживающиеся на талии с помощью пояска из трав.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});