«Вопрос. Придумай вопрос… Ладно. Вспомни, как Жаклин Эшли начала набиваться в подружки. Так было задумано? Эва хладнокровно составила пошаговую инструкцию, как залезть в душу к дочери под видом доброй приятельницы?»
Доун скрестила на груди руки. Смазанные гелем пальцы только теперь разболелись. Или до нее наконец дошло, что такое боль.
— Однажды, — начала она, — в интернет-кафе… Кико пожал тебе руку. Он хотел считать тебя.
Эва с готовностью ответила на простой вопрос:
— Я контролировала Обаяние. За годы я научилась виртуозно им управлять. Кико не мог проникнуть в мое сознание, а я сумела одержать над ним верх. Я очаровала твоего друга. Я всем внушаю, что во мне есть та же изюминка, что и у Эвы.
— Но ты же — Эва! — Глаза заволокло красной пеленой. — Скажи, зачем ты так поступила. Почему бросила семью и стала вампиром?
Эва дрожала и выглядела потерянной.
«Мамочка, что случилось? Тебе помочь?»
Доун снова устояла перед соблазном, сосредоточившись не на внутренних переживаниях, а на внешнем: вот Эва встала, подошла к окну, запустила пальцы в белокурые локоны. В углу вспыхнула серебряная искра.
Это же цепная плеть… и остальное оружие! Почему его оставили здесь? Неужели Эва и Джулия настолько самонадеянны, что считают Доун абсолютно безобидной?
«Какая небрежность», — подумала она, решительно отводя взгляд, и возмутилась:
— Мне надоело, что мои вопросы игнорируют…
Эва обернулась — взгляд ее затягивал как водоворот, но девушка ждала этого и успела выставить ментальный блок прежде, чем мать добралась до ее сознания. Эва больше не имела доступа к дочери и ни на миг не сумела бы заглянуть внутрь.
Вампирша тут же закрыла лицо.
— Прости, — пробормотала она. — Я только хотела прекратить наш ужасный разговор.
— Не выйдет. Ты обещала рассказать. Я вся внимание!
Эва подняла заплаканные глаза и умоляюще протянула к Доун руки.
— Я же не твой босс, я расскажу. — На губах мелькнуло подобие улыбки. — Ведь ты о нем думаешь? О своем начальнике?
Доун по-прежнему чувствовала попытки проникнуть в ее разум, хотя Эва и извинилась. Какой бы тварью она ни была, подобная настойчивость заслуживала уважения.
— Хватит меня допрашивать, мне нечего сказать о своей работе. Я для тебя обычная, несчастненькая девушка из неблагополучной семьи. Конец.
— Нечего сказать? А если я открою секрет, что случилось с твоим… Другом?
Доун взвилась от ярости, мощный поток энергии смел вазу со столика рядом с Эвой. Актриса отпрыгнула назад с открытым от изумления ртом.
— Представляешь, — мягко произнесла дочь, стараясь не выдать собственного удивления, — что я сделаю с таким… антиквариатом, как ты.
Блеф, конечно, но другого оружия не имелось.
«Мамочка…»
Доун затолкала маленькую девочку в глубины сознания.
— Твой Друг жив и невредим, честное слово. — Эва посмотрела на вазу и, кажется, улыбнулась. — Я как раз подъехала к дому, когда призрак напал на Джулию, и я… В общем, недавно я научилась ловить призраков. Нас специально подготовили перед вечеринкой.
Вот куда подевался первый Друг! Хоть это выяснилось.
— Ну, раз мы так откровенны… Не ты ли усыпила меня у бассейна?
— Нет! — Эва либо разозлилась, либо достаточно убедительно изобразила гнев. А что еще оставалось вампирше? — Но я выясню, кто это подстроил, уж поверь.
Доун поверила, и на долю секунды обрадовалась заступничеству мамы-медведицы, ухватилась за ее пушистую шкуру. Держаться за маму было так приятно, что Доун с трудом выпустила уютный, согревающий мех.
И решила отыграться за мимолетную слабость.
— Ты до сих пор не ответила на мой вопрос — почему?
— Из-за продюсеров, — вымолвила наконец актриса, оставив попытки пробиться сквозь ментальный барьер. — Мне сказали, что молодость скоро пройдет, роли закончатся. Сейчас я в самом расцвете красоты. А вот если бы юность длилась вечно… Я испугалась, запаниковала… Фрэнка уволили, а он тратил деньги как ненормальный. Позаботиться о семье было некому. Я не знала, что делать. К счастью, у моих агентов оказались… связи. Они придумали, как продлить мою успешную карьеру. Страховка и остатки денег обеспечили бы вам с отцом безбедное существование, пока я не вернусь из Подземелья. Ну а потом… Потом я снова заработаю целое состояние, благодаря прежней славе. Я хотела постоянно вас обеспечивать, даже если бы мне пришлось принести себя в жертву.
— Жертва, значит! — Какое прекрасное слово произнесла Эва. — Ты сделала это ради себя! И ты, и Робби Пеннибейкер, и Бог знает кто еще.
— Я всегда мечтала вернуться к вам, — актриса подошла ближе. Она опять казалась юной, веселой, доброй Жаки, и Доун чуть не купилась. Чуть. — Пожалуйста. Именно семьей я и занялась, едва вышла из Подземелья. И карьерой, конечно.
Почему бы не принять предложение Эвы? Все сложится чудесно. Подумать только: старые недоразумения канут в лету, они начнут совместную жизнь с нуля, мать и дочь будут вместе! Растают, как страшный сон, одинокие ночи, страдания и запои Фрэнка… Доун станет еще лучше под мудрым руководством любящей мамы…
Как легко поддаться манящему соблазну!
После событий прошлой ночи у Доун до сих пор зудела шея.
Внутренний голос подсказывал, что поддаваться не стоит. Надо стоять на своем.
— Мы — не плохие. — Эва умолкла и склонила голову. — Просто ищем хорошую жизнь. Каждый из нас.
Доун не стала уточнять, кто, по мнению вампиров, играет роль отрицательного персонажа… Подобный разговор уведет в такие дебри! Она легко представила поток бессмысленных пререкательств — праведный гнев, вопли о справедливой мести, упреки, кто первый начал и прочее. Девушка не отреагировала на реплику актрисы. Усилием воли она подавила внезапно накатившую тоску по матери. Совсем нетрудно!
От адреналина недомогание как рукой сняло.
Доун сделала вид, что поддалась на сладкие уговоры, стерла с пальцев липкую мазь и направилась к вампирше, широко раскинув руки, будто желая обнять любимую мамочку. Та просияла — наверное, очень ждала этого момента.
Внезапно Доун прыгнула мимо Эвы в угол, к оружию, схватила цепную плеть, в мгновение ока размотала ее и завертела перед собой. Серебро отравит вампира.
Актриса пришла в отчаяние.
— Доун, не надо!
Сердце окаменело. Доун ринулась на врага, рассекая воздух серебряным жалом. Эва с головокружительной скоростью увернулась от удара. Пораженная прытью матери, девушка неловко дернула оружие. От резкого рывка цепная плеть бессильно повисла. Изрядно раздосадованная, Доун снова ее раскрутила.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});