смог завладеть физической оболочкой, ибо пустой та могла оказаться только в полностью непригодном состоянии.
И вот он увидел вполне жизнеспособное тело, чья сущность хоть и не отсутствовала полностью, но была какой-то еле заметной, размытой и почти оторванной от оболочки. Решение созрело мгновенно, и бывший создатель ринулся занимать желанную плоть. И, хвала Матери Вселенной, на этот раз у него получилось! Однако, не успев возликовать, Джас в первый же миг чуть не выпрыгнул обратно, спасаясь от нахлынувших физических ощущений, но не смог этого сделать, ибо был оглушен и подавлен ими.
- 10 -
Вольдемар вынужден был приехать в родной город на каникулы, так как этого требовали родители. Пришлось покинуть кайфовую столичную тусовку и припереться в эту провинциальную дыру, где даже нормальной дури достать невозможно. Но и идти против воли предков нельзя. Маман запросто может перекрыть приток лавэ на карточку. Они с папанчосом видите ли соскучились по родному чаду. Пришлось приехать – показать себя. Но фигли, спрашивается, торчать в Осколе до конца лета? Да его уже тошнит от одного только вида местных лошар и лохушек! А как они букву «г» произносят! Да чо там говорить – провинциальное быдло всегда быдлом было, быдлом и останется.
Единственный человек в этом мухосранске с кем Вольдемар мог общаться, не передергивая плечами от брезгливости, был Клоп. С Олегом Клапоновым он не то чтобы дружил, но, если можно так сказать, приятельствовал с детства. Этот толстенький пройдоха всегда имел связи с какими-то загадочными личностями, через которых мог достать все, что угодно. Как в последствии оказалось, этими загадочными личностями были оседлые цыгане, поселившиеся в одной из слобод, но не прерывающие связей с кочующими собратьями. Говорят, в девяностые годы прошлого века цыгане что-то не поделили с местной братвой, и после непродолжительной стрельбы покинули город. Однако через несколько месяцев вернулись обратно, и посетители рынка «Юбилейный» вновь смогли наслаждаться песней толстых теток в цветастых шалях:
- Доллары, доллары, золото, доллары…
Да Ктулху с ними, с цыганами. Главное, что Клоп достал для Вольдемара дозу более-менее качественной дури, и студент теперь пребывал в раздумье – где бы ее употребить? Дома рискованно – может запалить маман. Она по понедельникам обычно болеет головой после веселых выходных, и потому не носится с инспекциями по своим салонам красоты и медицинским центрам, а отлеживается на диване, поглощая декалитры минералки.
Бредя через микрорайон «Приборостроитель, Вольдемар вышел к расположенному среди пятиэтажек куску старого кладбища, который по причине свежести могил не снесли когда-то, когда только начала отстраиваться юго-западная часть города. Заросшие зеленью несколько десятков могил превратились в своеобразный парк отдыха для жителей окрестных хрущевок. Молодые мамаши прогуливались по тропкам с колясками. Мужики, устроившись на холмиках, попивали пиво и прочие более крепкие напитки. Пацаны, забравшись от родительских глаз в густой кустарник, дымили украденными у отцов сигаретами. А самым примечательным было детское кафе-мороженое «Пингвин», примостившееся на краю кладбища, где за уютными столиками детвора могла наслаждаться любимыми сладостями, созерцая через огромные окна звездочки и крестики, венчающие надгробия.
Впрочем, все это было еще в те времена, когда Вольдемара и в помине не было, а его родители сами были детьми. Однако кладбище сохранилось и по нынешний день. Лишь деревья стали раза в три выше, а витражи бывшего кафе-мороженого наглухо заложили кирпичом. Мужики продолжали использовать зеленый уголок по назначению. А вот пацаны уже не прятались в кустах – на гребне волны ювенальной юстиции они курили, матерились и пили пиво в открытую. Молодые мамаши, кстати, тоже редко теперь прогуливались с колясками меж могилок. Они вообще нынче редко гуляют – невозможно выкроить свободное время между общением в «Одноклассниках» и просмотром многочисленных реалити-шоу.
Этим гостеприимным уголком и решил воспользоваться студент, вспомнив свое, хоть и обеспеченное, но практически беспризорное детство, когда родители, забыв обо всем на свете, создавали свой бизнес. Парня уже начало потряхивать от предвкушения лежащей в кармане дозы. Хотелось принять ее немедленно, что он и сделал, вломившись в густые заросли и усевшись на поросший травой холмик неухоженной могилки. Дождавшись прихода, Вольдемар улегся на спину, раскинул в стороны руки и с блаженной улыбкой уставился на медленно плывущие белоснежные облака.
- 11 -
За всю недолгую вечность своего существования Джасс не испытывал никаких ощущений, кроме эмоциональных. Даже когда старшие братья разрывали его сущность на тысячу частей, он пылал лишь болью обиды, что, естественно, не могло сравниться с физической болью, будь у него на тот момент реальная плоть.
Теперь, когда бывший создатель оказался в человеческой оболочке, его ощущения можно было сравнить с ощущениями человека, на которого аккуратно положили многотонную бетонную плиту. И это оказалось бы очень приблизительное сравнение, ибо плита давит сверху, а плоть не только сжимала Джасса со всех сторон, но и с не меньшей силой давила изнутри.
Джасс застонал.
Джасс?
Нет, застонал Вольдемар, ибо блаженство вдруг ушло, сменившись невыносимой мукой и желанием покинуть собственное тело…
Покинуть собственное тело? Что за бред лезет ему в голову? Нет, надо немедленно возвращаться в столицу! И как он только решился попробовать эту дурь! Здесь никому нельзя доверять! Клоп такой же урод, как и все. Надо немедленно покинуть эту ужасную плоть, пронизанную изнутри клеткой из лема? Что?! О чем это он? Что за дурацкий приход?
Такого с парнем не было никогда – чувствовать себя абсолютно трезвым и при этом бредить.
Пересохшие губы безвольно распластавшегося на траве тела с трудом разлепились, и сквозь них вырвалось свистящее шипение:
- Джас-с-с-с.
Сознание Вольдемара вновь удивилось новому непонятному звуку. Джаз? При чем тут джаз? Ему никогда не нравилась эта негритянская попсня.
- Джас-с-с, - вновь прошипело поселившееся в физическом теле сознание бывшего создателя. Возможность создавать звуки несколько отвлекла его от тягостной тесноты плоти. Джасс попытался произнести что-нибудь еще, но это удалось не сразу. На этот раз речевым аппаратом сперва воспользовалось сознание настоящего хозяина тела: - Какой, на хрен, джас? Клоп – ублюдок… Джас-с-с… Я Джас-с-с-с….
Оккупировавшая тело сущность сделала попытку пошевелить конечностями. Однако каркас из лема не позволил этого сделать. Джасс не мог даже самостоятельно перевести взгляд, и видел лишь то, на что в данный момент смотрела сущность Вольдемара, чье сознание, оказывается, вовсе