– И ты считаешь, что тот ящик до сих пор заколдован?
– Ну… – Он нахмурился. – Не знаю. Возможно, и нет. Я же предупреждал, что все это пока так – абстрактно.
– Ладно, давай послушаем про второй способ.
– Со вторым ясности еще меньше. Тот… гм… человек, который спас меня из больницы, на самом деле – дух. В свое время он был известен под именем Робина Гудфеллоу.
Голубые глаза смотрели на Алису совершенно серьезно, ожидая открытого недоверия. Официант убрал тарелки из-под супа и поставил на их место жареную баранину.
– Пэк?
– Он самый. Точнее, один из них. Местный представитель одной старой фирмы, как охарактеризовал его Крейтон. Теперь его забыли или не замечают, но он все еще проживает на своем узле, среди куманики, папоротников и врытых в землю камней, сберегая остатки маны, которую он получил во времена саксов, – тогда люди еще верили в Народец с Холмов.
Одно дело читать про богов в книжке и совсем другое – поверить в то, что в современной Англии живет один такой.
– На что он похож?
– Довольно славный старикан. По крайней мере ко мне он был очень добр. На самом деле, мне кажется, он давно уже спятил. Должно быть, ему несколько веков не с кем было поговорить.
– Он заодно с этой шайкой из Штаб-Квартиры?
– Он сохраняет нейтралитет, но он должен знать, как их найти.
– А его самого где искать?
Эдвард пожал плечами, пытаясь разрезать особенно жесткий кусок баранины.
– Точно не знаю. У меня в то утро голова была как котел. Но где-то недалеко от Грейфрайерз, на небольшом холме. Я узнаю, когда увижу.
Все это выглядело еще менее убедительно, чем первая идея. На то, чтобы обследовать все холмы вокруг Грейфрайерз, потребуется время и средство передвижения. Полиция наверняка уже ищет Эдварда Экзетера. И эти зловещие Погубители тоже. Глядя на него, трудно поверить, что ему уже двадцать один и он побывал в двух мирах. Она ощущала совсем материнское желание как можно скорее отправить своего юного кузена-идеалиста в Соседство, хочет он этого или нет. С остальными мелочами можно разобраться и потом.
– Поможет ли Пэк тебе еще раз?
– Я могу только просить его об этом. В этом мире он пришелец, родом из Соседства. Из Руатвиля, это в Суссленде. Я мог бы принести ему в жертву бычка.
Бережно же он относится к ее деньгам!
– Бычка? Если ты будешь обращаться так с продуктами в наши-то дни, ты угодишь за решетку. Идет война, мой милый!
– О… Ну, что-нибудь придумаю.
– А третий способ? – Алиса подцепила вилкой несколько стручков фасоли.
– Мне кажется, я еще помню ключ, который мы с Крейтоном использовали при переходе. Любой, кто исполнит этот танец на этом узле, попадет в Святилище – в разрушенный храм в Суссвейле. – Он сдался, оставил в покое баранину и сердито потыкал вилкой в водянистую картошину. – Но это довольно далеко от Олимпа, и кого я могу просить о таком риске? Он же окажется там нагишом, не зная языка…
– Тебе придется отправиться туда самому! – Ну наконец-то они сдвинулись с мертвой точки!
Должно быть, он почувствовал, куда она клонит, потому что нахмурился.
– Нет. Это может занять слишком много времени, а потом мне снова придется искать дорогу сюда.
– Но это же только короткий визит, разве не так? Туда и обратно! – Еще три года, и война точно останется позади.
– Я не доверяю Службе! Они и раньше-то не давали мне вернуться домой, значит, и теперь попытаются удержать меня. Как ты думаешь, Смедли действительно хочет перейти туда? – со внезапной надеждой спросил он.
– Не знаю. Я даже не уверена, знает ли это он сам. Он ведь пережил очень тяжелое потрясение, Эдвард. Не думай о нем плохо! Он получил достаточно медалей, чтобы открыть магазин воинских регалий, а многие из его друзей…
– Контужены. Да, я знаю. Не забывай, я ведь многих из них видел. – Он снова сердито ткнул вилкой в мясо. – Смедли – молодчина, в этом я не сомневаюсь. Но посылать его туда одного, без знания языка? Я сам чуть не помер – да и помер бы, если бы Элиэль не помогла мне.
– Допустим, ни один из твоих вариантов не прошел?
– Тогда я не смогу предупредить Службу о предателе, вот и все.
– И ты останешься здесь и запишешься добровольцем?
– Запишусь добровольцем или попаду на виселицу. Или и то, и другое.
– Где этот переход, о котором ты говорил?
– В Стоунхендже. – Эдвард выглянул в окно. – Какая сейчас станция? Уже Свиндон?
Алиса отложила нож с вилкой.
– Эдвард, Стоунхендж расположен на равнине Солсбери.
– Ну да, я знаю… А что? Что из этого?
– Вся равнина Солсбери сейчас отдана армии. В самом Стоунхендже – аэродром. Ходили даже разговоры о том, чтобы снести камни, так как те представляют собой угрозу для садящихся и взлетающих аэропланов, так близко они расположены.
Он посмотрел на нее с откровенным смятением.
Кликети-клик, кликети-клик, кликети-клик…
– Но ты ведь не слишком полагался на этот вариант, правда? – сказала она. – Стоунхендж был твоей козырной картой?
– Скорее уж последней соломинкой.
– Ты даже близко к нему не попадешь, – заявила она.
– А после войны?
– Ну разве что после войны.
Он сдвинул остатки еды на край тарелки и отложил нож и вилку.
– Черт!
«Вот именно, черт!»
Он неожиданно улыбнулся.
– Значит, я не могу туда вернуться! И совесть моя чиста. Отлично!
– Не хотите ли десерт, мадам? – осведомился официант. – Сладкий пудинг и крем?
– Мне сыр и печенье, пожалуйста, – ответила Алиса, постаравшись не вздрогнуть. – И кофе.
– Мне то же самое, – сказал Эдвард, даже не подняв глаза.
Официант исчез с пустыми тарелками.
Эдвард покатал пальцем крошки по скатерти.
– Будем надеяться, что письмо сработает.
– Да.
– И будем надеяться, что Погубители не получат его раньше.
– Что? Разве такое возможно?
– Еще как возможно. – Он слабо улыбнулся. – Штаб-Квартира потерпела тяжелое поражение. Я не знаю, где у них в Англии что-то вроде Олимпа, но с тех пор, как я был мальчишкой, оно вполне могло попасть в руки врага. Если так, значит, я написал письмо врагу, сообщая, где я.
– Ох!
– Лучше уж сразу тебя предупредить.
Внезапно ее захлестнула волна недоверия. Только два дня назад в ее жизнь вторгся Джинджер Джонс, и вот уже она сама превратилась в персонаж из триллера Джона Бучана. «За тобой гонится черный камень! Беги, ибо все потеряно!..»
– Собственно, – безжалостно заявил Эдвард, – мне вообще нельзя было позволять тебе ехать со мной. Тебе лучше сесть на первый же обратный поезд.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});