– Кровать поменяй, – кратко ответил я, утаив весь гнев.
– Что?
– Что слышал. Или жену поменяй. Разведись с Лизой. Найди ту, которая не будет вызывать у тебя подозрений. Женщину лет пятидесяти.
Старик озлобленно оскалился, – твою мать, Тёма. Я к тебе за советом обратился, а ты всё шутки шутишь. Я люблю Лизу. Не собираюсь с ней разводиться. Я вообще планирую с ней ещё детей завести.
От столь неожиданного заявления я опешил, едва-едва сдержал злорадный смешок. Ему уже скоро будет почти полтинник, о внуках пора призадуматься, а он всё о детях грезит.
Слава богу у него зазвонил телефон, и он переключился на разговор, позволив мне остаться наедине со своими мыслями.
Вероника никак не выходила у меня из головы. Был рад, что она приняла мои извинения, но это лишь маленький шаг на пути к нашему долгому сближению.
–Что? Где. Понял, – провопил Семён.
– Что случилось?
Мужчина тяжело задышал и, нервно пожав плечами, пробормотал, – звонили из больницы. Вика попала в дорожно-транспортное происшествие. Слава богу, жива.
– Понятно. Помощь нужна?
Семён молча покрутил головой.
– Нет. Хотя, отвези Лизу домой. Не хочу тащить её в больницу.
– Хорошо. Без проблем.
– Спасибо, – Семён встал из-за стола и торопливой походкой направился на выход.
Спустя непродолжительное время Елизавета вернулась и, посмотрев на меня, спросила, – а где этот?
– Ушёл.
Лиза обескураженно помахала своими длинными ресницами, которые у неё почти до бровей доставали. Боже мой, в ней всё было вульгарно, от накрашенных волос с желтоватым оттенком до длиннущих ногтей с отвратительным лаком едко-зелёного цвета. И мне всё это раньше нравилось?
– Что случилось? Почему ушёл?
– Вика попала в дорожно-транспортное происшествие. Сейчас в больнице.
Лиза брезгливо поморщила свой аккуратный носик.
– Не переживай, дорогая. Она жива.
– Дура-малолетняя. Одни проблемы от неё. Наркоманка, одним словом.
Вопросительно пробежался взглядом по лицу женщины.
– Она вроде вылечилась?
– Как же, – Лиза иронично покривила свои пухлые губы. – Сёма всем рассказывает байки. Тёма, я тебя умоляю. В этом деле бывших не бывает.
Лениво махнул рукой.
– Ладно. Меня мало волнует их жизнь. Пусть сам разбирается со своей дочерью.
Хотел ещё добавить и с неверной женой, но осознав, что могу спровоцировать прилюдный скандал, смолчал.
– Пусть разбирается. Я даже рада, что эта пигалица попала в аварию, – её длинные, ухоженные пальчики потянулась ко мне, мгновенно убрал руку со стола, явно давая понять, что, не собираясь флиртовать с ней.
Елизавета усмехнулась и, немного выпрямив спину, отчуждённо произнесла, – значит Вероника. Занимательно. И что тебя в ней так зацепило? Обыкновенная посредственность. Мышка серая. Она тебе надоест через два дня. А может, и раньше.
Не стал отвечать обиженной, отверженной женщине на её несправедливые фразы.
– Тёма, не трогай ты её. Она ещё совсем ребёнок. Сколь ей? Восемнадцать хоть есть?
– Есть. Не волнуйся. И я её непросто собираюсь трогать. Лиза, я жениться на ней хочу.
Девушка интенсивно задышала, её лицо исказилось в недоумевающей гримасе, стало ясно что моя новость не просто поразила её, она была полностью потеряна.
– Не делай. Тёма, эта девочка — сама невинность. Ты что ей жизнь хочешь сломать?
Весело рассмеялся.
– Ты считаешь, что если она станет моей женой, то её жизнь будет сломана. Интересно, каким же это образом? – Вальяжно положил локти на поверхность стола и слегка наклонив корпус, посмотрел на совершенно разбитую женщину, которая нервно водила пальцами по вискам, придумывая весомые аргументы, чтобы хоть как-то оправдать глупые фразы.
– Не поступай так со мной. С нами.
– Лиза, нас нет. Мы неплохо проводили время, но всё закончилось.
Женщина провела рукой по оголённой шее и моментально опустив руку на стол, обхватила моё запястье пальцами.
– Нет. Я согласна быть твоей любовницей на любых условиях, – одержимо проговорила она. – Жизнь доказала, что жёны приходят и уходят. А я остаюсь.
Бережно расцепил её пальцы и высвободил руку из её цепкого захвата.
– Нам не следует больше встречаться. Сёма сейчас сказал мне, что подозревает тебя в неверности. Не рискуй. Это того не стоит. Остепенись.
Страх проскользнул в глазах Елизаветы, она громко выдохнула и, откинувшись на спинку стула, прошептала, – что ты ему сказал?
– Что трахаю тебя по выходным.
– Что?
Удручённо опустил глаза.
– Сказал, что он ошибается. Но ты же понимаешь, он не дурак. Прекрати гулять от него.
Она негромко хохотнула.
– Пусть.
– Что, пусть?
– А пусть узнает. Не хочу больше прозябать с этим старым чёртом.
Приподнял глаза.
– Он убьёт тебя, – спокойно ответил я.
– И ты позволишь?
Слегка покрутил головой, поражаясь тому, какие же бабы бывают дурами. А влюблённые, так вообще без башки.
– Нет. Не позволю. За твои былые заслуги устрою тебе безбедную жизнь в Европе. Такой ответ устроит.
– Нет. Спасибо. Сама разберусь, – она схватила свою миниатюрную сумочку.