Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сидел на траве и, высоко подняв голову, смотрел на прекрасное, но всё же чужое небо. Сейчас, как никогда, хотелось оказаться дома, рядом с любимой девушкой. Прошло всего пару дней, а я уже тосковал по ней.
– Что, капитан, по Родине скучаешь?
Услышав приятный женский голос, лениво растянулся в улыбке и, опустив глаза, посмотрел на Катю.
Екатерина Одинцова, наш добрый доктор, Айболит, который всегда готов прийти на помощь. Скольким людям она спасла жизни, немереное количество. Удивлялся, как эта хрупкая женщина выносит все тягости. Не каждый мужик способен работать военным хирургом, а она работает. Служит не покладая рук, и в прямом и переносном смысле.
– Ваня, по Веронике тоскуешь, – она не спрашивала, Катя утвердительно говорила.
– Скучаю, – не было смысла отрицать очевидного факта.
Девушка улыбнулась и присела рядом со мной на зелёную траву.
– Ваня, не хандри. Шесть месяцев пролетят так быстро, что глазом не успеешь моргнуть, как вновь вернёшься домой. Сыграете свадьбу с Вероникой, – она игриво прикоснулась своим плечом к моему. – Детишек нарожаете. А когда появятся дети, помяни моё слово, тогда с ностальгией будешь вспоминать наши командировки.
Катерина звонко хохотнула. Эта девушка как никто иной знала, что представляют из себя дети. Какое это счастье и одновременно, колоссальная ответственность. Радость материнства настигла её, когда ей было чуть больше восемнадцати лет. Сейчас ей уже далеко за сорок, мальчишки подросли, но вот ума особо не прибавилось.
– Как твои мальчишки?
Она махнула рукой и отчаянно помотала головой.
– Как всегда. Илья, несмотря на все мои уговоры решил поступать в военное училище, – женщина тяжело вздохнула, – а Лёха, вообще, про учёбу не думает. У него только девчонки да компьютер в голове. Вот так и живём.
Невольно потупил взгляд, отчасти я был виноват в том, что старший сын Одинцовой решил поступать на военную службу. Я в своё время приобщил мальчишку к спорту, часто брал с собой на стрельбы и на тренировки. Катерина растила детей без отца, старалась как могла, но тяжело воспитывать ребёнка в одиночку, особенно мальчишек, которые особо нуждаются в отцовском внимании.
– Давай я поговорю с пацаном. Объясню ему, что это не самый правильный выбор.
– Да. И что ты ему скажешь? – Женщина покосилась в мою сторону. – На себя посмотри. Кадровый офицер. Нет, он тебя не послушает. Ты для него как старший брат. Он хочет подражать тебе.
Угрюмо поводил уголками губ.
– Катя, служба в армии – это призвание. На желании подражать далеко не уедешь. Кровь. Боль. Грязь. Вот атрибуты войны. Нет, – яростно замахал головой. – Пусть идёт учиться в гражданский институт. Твой бывший, кажется адвокат.
Катерина опустила ладошки на землю и слегка наклонив корпус назад, вяло произнесла, – адвокат. А что толку? У него своя семья. Свои проблемы? Он сыновьями и не интересуется.
Всегда поражался мужикам, которые так безответственно относились к собственным детям. Да, развелись они со своими жёнами, но дети-то, причём? У меня всегда был пример для подражания. Мой отец, который, несмотря на то, что развёлся с матерью, не отдалился от меня. Я никогда не ощущал себя обделённым отцовским вниманием, до самой своей смерти, папа был рядом…Смерть – костлявая старуха, которая беспощадно забирает лучших. Она губит самых смелых и храбрых.
– Ваня, хватит витать в облаках? Опять мечтаешь о Веронике.
– Нет, – с печалью в голосе, ответил я. – Думаю про отца.
– Да. Помню Сергея Михайловича. Он такой был, – она крепко сжала руку в кулак и решительно помахала, – настоящий полковник. Я тогда ещё совсем молодой была. Лет двадцать не больше. Боялась его до ужаса. Особенно когда он с солдатами и офицерами разговаривал своим жёстким, по-военному поставленным голосом.
Машинально улыбнулся.
– Да. С офицерами он был строг, даже можно сказать суров, но всегда справедлив. А меня, – женщина кокетливо расхохоталась, – вообще, баловал. Как придёт в госпиталь так обязательно конфетки принесёт или другие сладости.
Катя устало опустила голову на моё плечо, – времена тогда были суровые. В лихие девяностые, армия трещала по швам. Многие уходили со службы. А он держался. Не продался. Не проворовался. Честно служил. И тебя очень любил. Как и маму твою.
Для родителей я был долгожданным, но поздним ребёнком. Они прожили в браке почти пятнадцать лет, прежде чем на свет появился я. После моего рождения мама стала очень остро реагировать на отцовскую опасную службу, но он оставался непреклонен. В результате неминуемом последовал развод.
– Мама у меня незабываемая женщина, – иронично проговорил я. – Её трудно забыть.
– Она у тебя просто чудо. Как вернёмся, из-за командировки обязательно надо будет её навестить. С этой работой ничего не успеваю. Жизнь проходит в какой-то суете. Вот хоть здесь спокойно небом полюбуюсь.
Екатерина восторженно приподняла глаза и глубоко вдохнула.
– Тишина. Покой.
– Слишком спокойно, – с опаской огляделся по сторонам. – Ну-ка вставай, – поднялся на ноги и слегка постучал девушке по плечу.
– Что? Зачем? Не хочу. Давай ещё минут десять перед сном посидим.
- Сладкий грех или Горькая любовь - Карина Волк - Любовные романы
- Альфа Волк - Ольга Манилова - Любовные романы
- Солнышко. - Роза мира - Любовные романы