у тебя просил?
— У отца была одна очень редкая карта. Уж не знаю, что в ней такого, но я бы плюнула на всё и отдала. Мне мама дороже. Вот только Макс еë спëр и куда-то унëс, а я понятия не имею, вернëтся ли он вообще, — призналась Мила.
— Зачем она Максиму? Продать решил?
— Да почëм мне знать? Скорее всего решил выслужиться перед Советом Искателей. Скажет, что сам нашëл, а ему за это по головке погладят.
— Макс? — не поверил Олег. — Да брось, он же не мошенник какой-то. Если взял, то вернëт, не сомневайся.
— Может, ты и прав, — поникла Мила. — Но когда он вернëтся — неизвестно, а карта мне нужна прямо сейчас.
Олег задержал взгляд на картине, что висела у двери в гостиную и не имела никакого значения. Но смотрел он на неë так пристально, будто заметил что-то важное. А потом развернулся к Миле и твëрдо произнëс:
— Надо позвонить Глебу Викторовичу.
— Это ещё кто? — вздëрнула брови Мила.
— Сыщик. Он ведëт дело Егора. Ты видела его со мной сегодня утром. Я думаю, если всё, что ты рассказала, правда, то он нам поможет.
— Так звони скорей, — Мила махнула на экран. — У меня вариантов куда меньше. Ноль, примерно.
Олег подошëл к экрану и набрал по памяти номер сыщика. Тот ответил почти сразу. Сидел в потëртом пиджаке за рабочим столом, позади него проплывали городовые и люди в штатском. Виднелись ряды письменных столов.
— Олег Петров, если не ошибаюсь? Вы что-то вспомнили? — быстро произнëс Глеб Викторович грубым низким голосом. Таким только приказы отдавать: никто и возразить не подумает.
— Мне много что есть рассказать. Вернее, не только мне, а скорее моей девушке. Но сейчас не об этом, — Олег неловко складывал слова в предложения. Не успел продумать, что будет говорить, вот язык и заплетался от волнения. — У нас человека похитили. И требуют выкуп.
Глеб Викторович густо вздохнул, потëр виски и предложил:
— Так обратитесь в службу городовых. У меня и так дел по горло, чтобы ещё похищениями заниматься.
— Нет! Это связано со смертью Егора. Я же говорил, что профессор Мамаев здесь ни при чëм. Теперь у меня есть доказательства. Но сначала мне нужно много чего рассказать.
— Так говорите.
— Вот моя девушка, — Олег подозвал Милу. Та подошла и поздоровалась с сыщиком. — Фринн убил двух еë подруг и теперь похитил мать.
— Так, стоять! Кто ещё такой Фринн? И каким образом он вообще связан с моим делом?
— Он не человек, — объяснила Мила. — В одной из экспедиций он стал чудовищем, а вчера он обратил и мою Киру. Так он заставил еë убить Егора, потом Инну, а потом избавился от неë и сжëг дом!
— О Дэв, ну за что мне это всё? — вопросил Глеб Викторович, возведя глаза к небу. — Чему вас в этих академиях только учат, если вы два слова связать не можете? Видно, мне лучше приехать, а то так и будете мямлить не пойми что.
— Да-да, приезжайте, пожалуйста, — закивали одновременно и Мила, и Олег.
Через полчаса Глеб Викторович уже стоял на пороге дома Милы и разглядывал сломанный замок. Поскрëб его, пощупал. А потом заявил, будто сам видел, как Фринн дверь выламывал:
— Сильный, должно быть, человек, этот ваш профессор. Чтобы так дверь вынести нужно иметь богатырскую силу.
— Так он же с ноги, — развела Мила руками.
Сыщик задержал на ней пытливый взгляд, подвигал челюстью, от чего рябые мясистые его щëки ожили. Оправил непослушную, подкрашенную сединой шевелюру. Цыкнул и произнëс:
— Да, это всё меняет.
Он прошёл в столовую и так же тщательно принялся изучать бардак там. Мила хотела было что-то рассказать, но Глеб Викторович еë осадил:
— Я сам вас обо всëм спрошу, когда закончу осматривать место преступления.
Мила недовольно сложила руки на груди и отошла к Олегу, который топтался у двери.
С профессиональной дотошностью Глеб Викторович прошëлся по часовой стрелке, присматриваясь к царапинам на паркете и пятнам на стенах. Бормотал что-то себе под нос, что-то записывал в блокнот карандашом.
Наконец он перевернул листок и подошëл к Миле.
— Вы сказали, что похитили вашу матушку. Верно? — спросил так буднично, будто каждый день с таким сталкивался.
И Миле это не понравилось. Она и без того уже готова была взорваться, а теперь поняла, что сыщику просто на всë плевать, и перестала сдерживаться:
— Да! Похитили! И пока вы тут стулья разглядываете, еë там… Одному Дэву известно, что с ней там делают! Я понимаю, вам плевать на всех, но речь идëт о моей маме! Моей! Я буду жаловаться вашему начальству, если вы не начнëте работать! И не дай Дэв с моей мамой что-то случится! Я вам тогда устрою!
— Мила… — Олег хотел еë приобнять, но она нервно повела плечами.
Глеб Викторович слушал еë, устало прикрыв глаза. Терпеливо дождался, когда она замолчит, и невозмутимо заключил:
— Значит, матушка, — пометил что-то в блокноте и задал новый вопрос: — А подозреваете вы профессора Фринна, так же известного, как искатель, нашедший осколок Сердца Дэва?
— Так вот в чëм дело?! — воскликнула Мила. — Вы хотите замять дело только потому, что преступник каким-то боком заслужил почëт и уважение?
— Барышня, — грустно вздохнул Глеб Викторович, — всë, чего я хочу, это поскорее вернуться в офис, и чтобы до конца рабочего дня ничего больше не произошло. Поэтому давайте не будем усложнять друг другу жизнь. Отвечайте, пожалуйста, на вопросы коротко и точно. Вы подозреваете профессора Фринна?
— Конечно, я его подозреваю! Он мне звонил, показывал маму и говорил, что с ней сделает, если я не принесу ему какую-то карту. А я вообще понятия не имею, о какой карте идëт речь! — приврала Мила.
— Он назначил вам место встречи?
— Да! Третий склад в порту. Сказал, что если сегодня я не принесу туда карту, он… Ну, вы поняли. Чего я повторять сто раз буду?
Глеб Викторович сделал ещё несколько записей в блокноте, обернулся на экран и спросил:
— Могу ли я связаться с коллегами?
— Что, вопросы уже закончились? — поразилась Мила.
Глеб Викторович покачал головой.
— Нет, вопросов ещё много. Но сейчас мне надо отправить оперативную группу проверить адрес.
— Ага, это хорошо, — закивала Мила. — Только скажите им, чтобы были осторожнее. Фринн — чудовище. Он очень силëн и опасен.
— Да, вы это уже упоминали.
Сыщик мановением руки пробудил экран и набрал в телефоне короткий номер. Ответила ему блондинка в форме городового. Глеб Викторович в нескольких словах описал ей всё, что выяснил, и запросил выезд опергруппы. Закончив, он