– Как он?
– Он умер.
– Что?!
Я надавил на тормоз и бросил машину к обочине.
Такого я никак не ожидал!
Я был уверен, что стрельба ведется игольчатыми пулями, начиненными нанороботами. Попав под кожу, эти крошечные твари цеплялись за нервные окончания, добирались по ним до крупных синапсов и вызывали временный паралич конечности, а то и всего тела, в зависимости от места попадания. С полгода назад все спецслужбы, включая Новый комитет государственный безопасностей, Службу специальных расследований Сатаны и Первый отдел безопасности Рая, по негласной договоренности стали использовать только нелетальное оружие при выполнении спецопераций на чужой территории. Когда игра ведется на профессиональном уровне, лишние жертвы среди коллег, пусть и работающих по другую сторону, совершенно ни к чему. Ведь сегодня стреляешь ты, а завтра стреляют в тебя. Такая работа. Поэтому лучше соблюдать установленные правила.
Я включил свет в салоне и опустил спинку сиденья.
– Он точно мертвый?
– Мертвее не бывает.
Гамигин дернул кончиками пальцев, как будто хотел стряхнуть с них кровь.
Я заглянул в бардачок. Как я и ожидал, там лежала упаковка влажных гигиенических салфеток.
– Держи. – Я кинул салфетки демону.
Анс вскрыл упаковку, выдернул одну салфетку и стал методично, один за другим, обтирать ею пальцы.
– Что делать будем?
Отличный вопрос!
Мне тоже хотелось его задать.
Только – кому?
Ситуация была пакостная. Мы сидели в изрешеченной пулями машине с трупом на заднем сиденье. Конечно, можно было сдаться первому встречному милиционеру, в надежде на то, что господа в серой форме поверят нашим невразумительным объяснениям о том, как мы совершенно случайно заехали на Лиственничную аллею, закрытую, между прочим, для проезда транспорта, и точно в тот самый момент, когда демоны и ангелы затеяли там междусобойчик со стрельбой и прочей пиротехникой; едва убравшись оттуда живыми – смотрите, господин лейтенант, вся машина в пулевых отверстиях! – мы подхватили по дороге какого-то совершенно незнакомого нам, раненного в спину парня, который по дороге – мы везли его в госпиталь! – скончался. Я бы такому точно не поверил. Особенно, если эту историю рассказал бы мне парень в костюме, каких уже лет семьдесят никто не носит, с лицензией частного детектива и с «Иерихоном», из которого недавно выпустили полную обойму.
Ангелы и демоны на Лиственничной аллее? Бред полнейший! Они давно уже оттуда убрались и все аккуратно за собой прибрали. Специалисты, что и говорить! Мастера своего дела! Значит, на кого остается повесить убийство? Точно – на нас с Гамигином. И то, что пули, убившие парня, были выпущены не из моего пистолета, ничего не значит. Орудие убийства, конечно же, выбросили. Например, в пруд. Или еще лучше – святоши могли оставить пистолет на месте преступления. Для пущей убедительности. Если нас когда-нибудь и выпустят из кутузки, то случится это очень не скоро.
Нет, нет, нет!
Однозначно – нет!
Такой вариант нас с Гамигином не устраивал!
И это вовсе не означало, что я принимал решение за нас обоих. Мне не нужно было ни о чем спрашивать Анса. Уже по тому, как нервно стирал демон салфеткой пятна крови с рук, было понятно, что он полностью, абсолютно во всем со мной солидарен.
Я протянул руку и сдернул капюшон с головы мертвеца.
Это был Челин. Человек, который был нужен святошам скорее мертвым, чем живым.
Кто бы еще объяснил мне, какую угрозу он для них представлял?
– Нужно избавиться от тела.
– Избавиться?..
Анс опустил голову. Он с таким остервенением тер пальцы салфеткой, что, казалось, хотел содрать с них кожу.
– Прекрати, – одернул я его. – Руки у тебя уже чистые.
– Мы вляпались, Дима.
– Не впервой.
– На этот раз мы очень здорово вляпались. По самое не могу.
– И что ты предлагаешь?
Анс не ответил.
Я достал коммуникатор, чтобы проверить, чем заняты конкуренты. Метатрон, как и следовало ожидать, двигался в направлении центра. Врата, ведущие в Рай, находились на Манежной площади. Туда и направлялся ангел первой ступени Метатрон. Не иначе как решил убраться от греха подальше. Все правильно – он ценный кадр. Его задача – заварить кашу. А расхлебывать за него всякая мелкая шушера станет. Это называется субординация. Святоши ее очень уважают.
Что странно, демоны-соглядатаи, последние пару дней едва ли не в открытую следившие за мной и Ансом, направлялись не к нашему дому, а в сторону Октябрьского Поля. Что, они уже решили все свои проблемы? И мы уже не представляли для них никакого интереса?
И тут вдруг я понял – ни ангелы, ни демоны понятия не имели, кто вмешался в их операцию! Мы были не в своей машине. А в суматохе вряд ли кто успел заметить номер желтой «Хонды», чтобы потом пробить его по базе данных.
Расклад получался следующий. Демоны условились о встрече с Челиным, который собирался передать или продать им какую-то информацию. Которая могла серьезно осложнить жизнь святошам. Те, в свою очередь, каким-то образом узнали о предстоящей встрече и явились на место, чтобы перехватить Челина. Или убить его. Естественно, демонам это не нравится, и на месте встречи начинается хаотическая перестрелка. И в этот момент в разборку вмешивается некая третья сторона. Появляется никому не знакомая желтая «Хонда», из которой ведется огонь. В кого стреляют – непонятно. Машина подбирает Челина и скрывается в ночи.
Кто мог решиться на такое?
Два чудака из частного сыскного агентства?
Ну уж нет!
Конечно, ребята они не промах и далеко не трусливые. Но им нет никакого смысла ввязываться в эту разборку.
Абсолютно никакого!
Третьей стороной мог оказаться только крупный, уверенный в себе игрок, не только знающий, чего стоит информация Челина, но и имеющий возможность ею воспользоваться. Кто это может быть? По здравому размышлению, выбор не велик. Либо НКГБ, либо «семья». Лично я сделал бы выбор в пользу последней. Ни у демонов, ни у ангелов, контактов с «семьей» нет. В этом я уверен. Демоны не хотели мараться, общаясь с представителями преступного мира, пусть и весьма респектабельными. А со святошами сам Соломон никаких дел иметь не желал. И правильно, между прочим, делал. Для святош существует только свой собственный интерес. Партнерство в их понимании – это совместная работа на Святую Троицу. Которая ради собственной выгоды любой грех отпустит. Так что же им оставалось? На время залечь на дно, дождаться, когда утихнет шум вокруг странного происшествия на Лиственничной, и снова идти на поклон к Дмитрию Алексеевичу Каштакову.
Да уж, путаница покруче, чем у Корнея Ивановича Чуковского.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});