Брент сделал героическое усилие, чтобы говорить спокойно.
– Если ты поможешь мне спуститься, я обещаю, что помогу тебе получить самый мягкий приговор. Я адвокат. И для меня не секрет, как проделать такую штуку.
– Да будь ты хоть сам папа римский. Я не могу спустить тебя оттуда, потому как понятия не имею, как это делается. Я и сейчас не знаю, как тебя вообще угораздило так попасться.
– Я споткнулся о какую-то веревку – судя по всему, это часть от механизма поднятия декораций, – и от толчка почему-то сработала лебедка. Если ты поищешь хорошенько за кулисами, то наверняка найдешь ее и сможешь опустить веревку.
– Гони лампу, не то мне ничего не найти, – грубо потребовала она.
– Отлично. Вот возьми. И поторопись, ладно? Кровь уже прилила у меня к голове.
Найдя среди реквизита какую-то скамеечку, Андреа взобралась на нее и, старательно прикрывая лицо от Брента, взяла у него лампу. Потом поставила ее в дальний угол сцены и осведомилась:
– Эй, мистер, у тебя есть нож?
– Да, у меня есть маленький складной ножичек. А в чем дело?
– Да в том, что придется тебе пустить его в ход, чтобы себя освободить. По моему разумению, минут за двадцать ты справишься.
– Но это не входило в наш уговор! – возмутился Брент.
– А я с тобой и не думал ни о чем уговариваться, – заявила Андреа. – Но ты слушай сюда. Я такой добрый, что не оставлю под тобой лампу, и ты не брякнешься прямо на весь этот горящий керосин. А к тому же я постараюсь сделать твое приземление помягче.
Стараясь не вслушиваться в эпитеты, раздавшиеся в ответ из уст Брента, Андреа кое-как выволокла из скопившегося за кулисами хлама кровать, на которой по счастью оказались достаточно мягкий матрац и одеяло.
– Желаю мягкой посадки, законничек! – с издевательским хохотом прохрипела она. – Живи себе покуда!
– Стой! – заорал Брент ей вслед. – Наглец, ты что же, оставишь меня болтаться на этой чертовой веревке, как будто я мартышка на ветке!
– Похоже, мозгов у тебя поменьше, чем у той самой мартышки, не то ты бы уж давно сам оттуда спустился! – отвечала она. – Давай-ка работай головой, адвокат ученый!
Будучи уверенной в том, что Бренту не доставит особого труда выбраться из ловушки, Андреа бегом вернулась в отель, где без приключений добралась до своего номера и присоединила последнюю добычу к накопленным ранее сокровищам. Наконец-то она была в безопасности, причем к тому же и в полной уверенности, что Брент не узнал ее. О, если бы это было не так, он наверняка разъярился бы в десять раз сильнее. Ей оставалось лишь благодарить судьбу за чудесное спасение и радоваться тому, что теперь она сможет оставить свой отвратительный промысел – тем паче что она, похоже, исчерпала все возможности своего ангела-хранителя.
Брент кое-как добрел до отеля и ввалился к себе в номер, все еще разъяренный донельзя и к тому же со страшной головной болью – результатом столь долгого пребывания в подвешенном вниз головой состоянии. Ух, добраться бы ему только до этого недоростка – проклятый бандюга заплатил бы за все! Брент рухнул поперек кровати, не в силах даже снять с себя одежду. Он все еще изобретал различные способы мести так унизившему его воришке, когда на него навалилось благотворное забытье.
На следующее утро Брент по-прежнему страдал как духовно, так и физически. Он умылся, переоделся и, вынимая из кармана измятого и испачканного в последней переделке костюма ключи, бумажник и всякие мелочи, наткнулся на клочок черного атласного шарфа. Он видел, как убегавший вор зацепился за гвоздь, торчавший из стены в злополучном коридоре, и машинально сунул обрывок в карман, а потом по вполне понятным причинам позабыл об этой улике. Теребя в руках шелковистую ткань, он размышлял, что мог бы установить с помощью этой улики, как вдруг почувствовал нечто странное, ужасно знакомое. Поднеся обрывок шарфа к носу, он старательно принюхался. Боже правый! Ведь именно так пахли те самые духи, которые он подарил ей вчера утром. Те самые духи, которые мучили его на протяжении всего дня, ведь он просто сгорал от желания прижать к себе в страстном объятии так манившее его тело, источавшее этот аромат!
Ошеломленный, Брент рухнул в оказавшееся под рукой кресло в полной прострации. Нет, этого не может быть! Наверняка это всего лишь необычайное совпадение! Или он не ошибся? Внезапно в его памяти всплыли все случаи, когда Андреа старалась распрощаться с ним пораньше – с тем только, чтобы потом неожиданно столкнуться с нею в гораздо более поздний час. Но у нее всегда находилось достаточно логичное – или похожее на логичное? – объяснение столь странным столкновениям. И он готов был прозакладывать свой последний доллар за то, что именно ее увидел в свете уличного фонаря прошлым вечером, когда бросил игру в карты и ринулся в ее номер, где она встретила его в ночной рубашке, по всем признакам, только что поднявшись со смятой постели! Боже, что за спектакль она ухитрилась перед ним разыграть!
Более того – стало быть, именно она чуть не попалась ему в руки прошлой ночью в театре! Именно она оставила его болтаться вверх ногами, а сама преспокойненько удалилась к себе в отель! Вспоминая обстоятельства этой злополучной ночи, он был теперь уверен, что успел заметить белоснежную кружевную сборку, на мгновение выглянувшую из-под края бесформенного черного плаща. Конечно, у него в тот момент была не лучшая точка для наблюдения, но он готов поклясться, что прошлой ночью гонялся за женщиной!
Нет, это уж слишком! Хитроумный воришка, благополучно избегавший всех приготовленных для него ловушек, оказался не кем иным, как его обожаемой, несравненной невестой!!! Она так нагло водила его за нос все это время, а он был абсолютно слеп от любви – и как последний дурак ничего не замечал! Какой же он болван! И как, должно быть, она потешалась над ним за его спиной! Тысяча чертей, она наверняка и сейчас смеется над ним – после вчерашнего-то вечера!
– Ну уж нет, будь я проклят! – прорычал Брент в ярости, сжимая в кулаке шарф. Он вскочил с кресла и ринулся к двери. – Больше ей не придется смеяться надо мной!
ГЛАВА 17
Как только Андреа открыла на стук, Брент ворвался в номер, несмотря на то, что девушка выглядела совершенно сонной и явно только что поднялась с постели.
– Да закройте же вы эту проклятую дверь! – рявкнул он. – Не то весь отель узнает о вашей двуличной игре!
Не в силах отвести от него взгляд, полный немого испуга, Андреа повиновалась. Застигнутая врасплох, завороженная диким блеском в его золотистых глазах, она невольно отступила, тогда как он шаг за шагом безотрывно преследовал ее, кружа по всей комнате.