«После Нюрнбергских законов немецкие евреи имели несколько сравнительно спокойных лет. Их эмиграция поощрялась, и большое число оставшихся создали поразительно жизнеспособный и разнообразный образ жизни… В экономике положение евреев почти не изменилось, и в законах, касающихся хозяйственной жизни, часто рядом с подписью Адольфа Гитлера стояли подписи еврейских банкиров».
Перелом произошел в связи с так называемой «хрустальной ночью». Поводом к ней послужило убийство в 1938 г. польским евреем Гриншпаном 3-го секретаря немецкого посольства в Париже фон Рата. Впрочем, это был не первый случай. Так, в 1936 г. глава нацистской иностранной организации в Швейцарии был убит Давидом Франкфуртером. Ситуация напоминала современную ситуацию в США после терактов 11 сентября 2001 г.: государство должно было найти ответ на террористический акт, направленный против его граждан. Гитлеровская Германия ответила организацией «хрустальной ночи». Было разгромлено большое число магазинов, сожжено несколько синагог. Евреи подвергались избиениям, несколько десятков человек было убито. Десятки тысяч были задержаны, в большинстве случаев отпущены с обязательством покинуть Германию. Более того, через 2 года, выступая 30 января 1939 г. перед рейхстагом, Гитлер сказал, что если еврейский финансовый капитал развяжет мировую войну, то результатом будет «уничтожение еврейской расы в Европе». Так как война началась и Гитлер не раз обвинял еврейский финансовый капитал в том, что он был «поджигателем войны», то многие видят в этой фразе Гитлера указание на имевшийся у него уже тогда план «окончательного решения еврейского вопроса», сводившийся к физическому уничтожению еврейского населения Европы.
В 1939 г. началась война между Германией и союзом Англии, Франции и Польши, в 1941 г. в нее оказались втянуты СССР, США и Япония. Война действительно стала мировой.
На время войны приходятся жестокие преследования евреев национал-социалистическим режимом. Безусловно, очень большое число евреев было уничтожено. Я лично уверен в этом не столько по имеющимся литературным источникам, сколько по рассказам, услышанным сразу после конца войны. Жители самых разных мест из оккупированных территорий СССР, которых не было никаких оснований заподозрить в преувеличении, рассказывали, что немецкие власти объявляли о регистрации евреев, определенные группы их депортировались, а потом никто уже ничего о них не слышал. После войны это уничтожение больших масс восточноевропейских евреев получило название «холокост» (трудно переводимый термин, видимо, древнегреческого происхождения, означающий примерно «жертва через сожжение»). Иногда употребляется термин «катастрофа». Этому посвящена целая литература. Причем не отрицается, что и другие народы в это время перенесли катастрофу, но тогда, знаменательным образом, это слово пишется с малой буквы. Такое выделение страданий, перенесенных именно евреями, как некоторого совершенно особого явления как-то задевает нравственное чувство. Ведь и потери поляков, сербов, белорусов вряд ли поддаются точному подсчету и были для этих народов национальной катастрофой. Хотя сначала число погибших евреев называлось обычно как «приближенное», потом установилось, и чаще всего называется число 6 млн. Попытки некоторых исследователей оспорить эту цифру встречали яростное сопротивление. Тем не менее, имеется ряд аргументов, поддерживающих такую «еретическую» точку зрения. Из общих соображений, мне кажется, ясно, что подобные утверждения, исходящие от победителей в войне, всегда многократно преувеличены. Первое время после конца войны все, в чьих руках была власть, были заинтересованы в как можно более ярком живописании злодеяний гитлеровской Германии в отношении евреев. Прежде всего, сами евреи, закреплявшие за собой позицию «вечно несправедливо гонимых», так что вплоть до нашего времени наиболее действенное возражение против попытки реально оценить их роль – «значит, вы одних взглядов с Гитлером». Также и коммунистическая власть в СССР, которая могла указать на неисчислимые злодеяния гитлеровского режима, от которого она спасла мир, чтобы заставить замолчать протесты против установления этой власти в Восточной Европе. Наконец, западные демократии, пресса которых находилась под сильнейшим еврейским влиянием. А возражать в те годы никто бы и не посмел.
Поэтому точные, численные данные о еврейской «Катастрофе» вряд ли могут внушать доверие, но громадная катастрофа, несомненно, постигла тогда евреев (как и многие народы Европы). Вероятно, катастрофа восточноевропейского еврейства имела такой же масштаб, как и средневековые бедствия евреев времен «черной смерти» или восстания «пастушков». Мне, честно говоря, непонятна позиция тех, кто оспаривает «каноническую» цифру в 6 миллионов уничтоженных нацистами евреев. Одни из них отрицают существование газовых камер, но, собственно говоря, чем лучше выстрел в затылок? Другие оспаривают саму цифру в 6 миллионов, подчеркивают, что потери других народов были часто не менее трагическими, чем у евреев. Такое утверждение представляется вероятным – по причинам, о которых я говорил. Но разве, если окажется, что убитых было «всего» 2 миллиона, то это снимет остроту проблемы? Однако, в любом случае, мужество этой небольшой группы, преследуемой по всему миру, внушает уважение. Заведомо далеко не все они являются немцами, пытающимися забыть неприятный эпизод своей истории, доказать, что была «обычная война». Например, одним из первых был француз Рассинье, участник Сопротивления, попавший за это в немецкий концлагерь. Да и борются они, в любом случае, за освобождение от произвольно накладываемых запретов, за свободу научного исследования и человеческой мысли вообще.
Произошедшая трагедия, конечно, оказала влияние на отношения евреев с другими народами, влияние, которое еще долго будет давать о себе знать.
Нам трудно вообразить те мучительные и болезненные переживания, которые вызывали в еврейской душе воспоминания о трагедии, разразившейся во время войны. Намек на них сквозит в публикации, появившейся в еврейском самиздатском журнале «Евреи в СССР». Хотя, по-видимому, появилось довольно много выпусков этого журнала, принимаются какие-то меры к тому, чтобы он оставался в очень ограниченном круге читателей. Во всяком случае, автору удалось познакомиться лишь с двумя выпусками. В одном из них за № 15 (июль-сентябрь 1977 г.) приведена часть перевода (начало в № 9–13) произведения М. Элнинса «Закаленные яростью». Там рассказывается о созданной в 1945 г. в Западной Европе еврейской организации ДИН, имевшей целью месть немцам за преступления против евреев. Организация имела своих людей в военной администрации всех оккупирующих держав, снабжавших ДИН информацией, подложными документами и военной формой. Первая акция была направлена против тайной организации немецких подростков, припрятавших в лесу оружие, собиравшихся по ночам в лесу со знаменем у костра. 140 подростков были перебиты автоматами и гранатами. «…За что? Об этом надо спрашивать кого-то другого». Далее следует описание ряда таких акций.
«Они прихватили с собой Шварца и по дороге оставили его с перерезанной глоткой…»
«Они допрашивали Ветцеля два дня, а затем утопили…» и т. д.
«Они совершенно открыто подъезжали к дому человека, которого хотели поймать, или шли к месту его работы, или просто останавливали его на улице. Командир группы предъявлял свое удостоверение (фальшивое удостоверение, полученное через своих людей в оккупационных войсках), и человеку сообщали, что его вызывают в штаб для стандартного допроса. Чаще этого было достаточно. Если человек упорствовал, тогда его просто били по голове и втаскивали в машину».
Захваченным немцам обещали сохранить жизнь, если они выдадут других скрывающихся нацистов, грозя, что «если он солжет, то его ждет мучительная смерть».
«Его все равно убивали. Конечно, это было не по правилам крокета, но ведь они и не играли».
«Способ убийства зависел от обстоятельств, но чаще всего это было удушение».
«Их действительно учили, и когда-то они в это верили, что вина бывает только конкретная, между человеком и человеком. Но годы научили их другой правде, и кровь 6 млн. евреев кричала о другой действительности».
«Сотни тысяч немцев принимали прямое участие в уничтожении европейских евреев; это было делом рук целого народа, и поэтому возмездие должно было быть прямо связано с размерами содеянного зла».
«Итак, они начали убивать немцев, не зная, в чем состоит их конкретная вина, а зная только, что эти люди принесли смерть и пытки еврейскому народу».
«Теперь они вспоминают это как “первый охотничий сезон”. Они выследили и убили более сотни людей. Никто из тех, кто попал в руки ДИН, не ушел».