Ничего, сейчас нужно забыть о том, что было, вылечить парня и — работать! Никита совсем раскис, даже из дому выходить не хочет, а врачи твердят, что нужно дождаться, когда воспаление десен пройдет, и можно будет срочно заниматься восстановлением утраченных зубов. Никита нервничает, и он, Феликс Осмоловский, не может быть спокойным.
Сегодня закончилась съемочная сессия, наконец-то! Осмоловский посмотрел в зеркало — нормально выглядит. Три месяца он может не скрывать морщины и мешки под глазами, потому будет заниматься тем, чем и должен был всегда заниматься — снимать! Допил кофе, что принесла услужливая ассистентка Танечка, и набрал домашний номер, дачный, на своем мобильнике. Ответила жена.
— Как у вас дела? — спросил Осмоловский.
— Нормально. Ты едешь домой или как?
— Что с Никитой? Да, я сейчас выезжаю, через час буду дома. Врач сегодня был?
— Да, сказал, уже лучше, еще день-два и можно будет приступать к протезированию. Конечно, Никита переживает, это естественно. Тут американская девочка приходила навестить его, так он категорически отказался видеться с ней. Молодежь, ты же понимаешь, они анекдоты рассказывают про вставные челюсти, а тут сам без зубов… Катастрофа для парня.
— Мог бы спокойнее относиться к этому. Когда мне зубы имплантировали, прежде все выдрали. Полгода ходил со вставными челюстями, и ничего.
— Но ведь у него наложились еще и личные проблемы. Правда, я стараюсь…
— Спасибо, ты молодец. Я закончил съемки, какое-то время побуду дома, поработаю со сценарием, больше с Никитой буду общаться. Приготовь, пожалуйста, мясо на ужин, проголодался чертовски.
— Я все поняла, Феликс. Жду тебя.
Осмоловский выключил связь, сунул мобильник во внутренний карман пиджака. Да, поработает со сценарием, исправит его и сделает свой фильм даже в таких условиях!
Он надел пальто, шляпу, вышел из гримерки и решительно направился вниз по лестнице. К своей «БМВ», которая верой и правдой служила ему последние два года. Хорошая машина, удобная и вполне комфортная, одно удовольствие ездить на такой.
В вечернем воздухе кружились легкие снежинки, под ногами хрустел лед. Подморозило в Москве, давно пора, зима на дворе. На ходу выключил сигнализацию машины, но дверцу открыть не успел. Откуда-то сбоку вышел мужчина в стандартном длинном пальто, жестом остановил его.
— Извините, Феликс Борисович, пожалуйста, пройдемте к моей машине, нам есть о чем поговорить.
— А кто вы, собственно, такой?
— ФСБ. — Мужчина показал удостоверение. — Прошу вас, это нужно прежде всего вам.
— А если я откажусь?
— Я слишком уважаю вас, чтобы допустить такое. Пожалуйста, не стройте из себя героя. Они легко и просто умирают, зачем это вам?
Осмоловский мрачно усмехнулся и пошел к черному «мерседесу», сел на заднее сиденье, незнакомец примостился рядом. Впереди на пассажирском сиденье устроился огромный мужик, даже головы не повернул в его сторону. Машина резко сорвалась с места.
— Куда, Андрей Дмитриевич? — спросил водитель.
— В центр, а там видно будет.
— Почему в центр?! — возмутился Осмоловский. — Я собираюсь домой, моя машина осталась у телецентра! Куда вы меня везете? И что все это значит?
— Вы знакомы с генералом Суканцовым? Он делал вам предложение, от которого невозможно отказаться?
— Я знаком с Вадимом, мы друзья еще с…
— Были! — жестко прервал его незнакомец. — Вы взяли деньги, которые он вам обещал?
— Понятия не имею, о чем вы говорите.
— Взяли или нет миллионы на свой фильм?
— Послушайте, если бы у меня были деньги на мой фильм, я бы снимал его! А я намереваюсь снимать дерьмовый сериал по чужому сценарию!
— Значит, не взяли… Это плохо.
— Почему? — насторожился Осмоловский.
— Деньги затыкают рот, а принципиальность опасна. Вы что-то ели, пили в последние часы? Не в буфете, а… может, кто-то угощал вас? Вспоминайте, Феликс Борисович, вспоминайте быстрее!
— Я? Нет… Кофе принесла Танюша, я выпил… Да, вы… пил… Что-то мне спать хочется… извините гос… из…
Осмоловский склонил голову на грудь незнакомцу и сладко засопел.
— Саша, давай в Склиф, гони, поставь мигалку! — крикнул Трандин.
— Зря вы впутались в это дело, Андрей Дмитриевич, — мрачно сказал мужик с пассажирского сиденья. — А если он окочурится? Мы же и будем виноваты.
«Мерседес», завывая сиреной, мчался к Садовому кольцу.
— Женя, я уважаю этого человека. На его фильмах целое поколение воспитывалось!
— А на хрена тогда полез в это дело? Связался с Суканцовым?
— Работать хотел, Женя! А просьба-то была пустячная. Не суди по своим меркам, дорогой. Он человек культуры, другой человек, талантливый. Саша, нельзя ли быстрее?
«Мерседес» увеличил скорость, распугивая немногочисленные машины громкой сиреной.
— Оборзел Суканцов, — мрачно пробормотал массивный Женя. — Сняли с должности, так он начал следы заметать. Друга своего давнего не пожалел!
— Ты меньше рассуждай, Женя, свяжись со Склифом, пусть соберут лучшие силы! — приказал Трандин.
Через час он беседовал с пожилым усталым профессором.
— Это просто сильнодействующее снотворное, очень сильное, мгновенного действия. Завтра выспится, будет в полном порядке. Как профессионал профессионалу могу сказать — предполагаю «С-10». Не понимаю только, зачем это нужно? Вряд ли он сам решился принять это средство…
Трандин с облегчением вздохнул, теперь он понимал, что Суканцов хотел убрать режиссера совсем чисто. Уснул за рулем, на большой скорости выехал на полосу встречного движения или врезался в столб… Дело, как говорится, житейское. Он достал из кармана стодолларовую купюру, сунул в карман халата профессора.
— Завтра вас покажут на всех телеканалах. О том, что я здесь был — ни слова. Таксист подобрал на улице и привез. Таксист будет. Ну и… внушите ему, что упал возле своей машины на стоянке, потерял сознание… И все такое.
— С интеллигентными людьми всегда приятно работать, Андрей Дмитриевич, — с улыбкой сказал профессор.
— Алаверды, — кивнул генерал. — Родственникам мы сами сообщим, а также и тем, кто «угостил» режиссера.
Глава 21
— Это ты, Зина? — спросил Славик, выходя к калитке. — Что-то случилось?
— Да нет, просто пришла… Пойдем погуляем?
Гулять ему совершенно не хотелось. Во-первых, холодно, а во-вторых, надоели визиты старых друзей, которые приходили непременно с бутылками, а то и с «косяками» и жаждали рассказов о жизни в Москве с дочкой миллионера. Слышали о том, что на тестя было совершено покушение, всем было интересно узнать, что же там на самом деле творится. И про то, что он сорвал подписание важного контракта с индийцами, тоже слышали. Мужики простые, одни одобряли его поведение, мол, надо честно работать, чтоб за державу не было стыдно перед иностранцами, другие, напротив, считали, что раз хотят покупать — пусть платят бабки, а все остальное — их личное дело. Никто ж этих индийцев не заставляет приобретать современную военную технику.