справедливость. Она желает услышать и другую сторону. Орест, защищаясь, напоминает, что его отец «недоброй смертью пал», что мать, «душой черна», Агамемнона вернувшегося победителем, предательски убила. Выслушав обе стороны, Афина констатирует, что «нелегкое здесь дело», а потому решает назначить суд, клятвою связав судей. Начинается торжественное судебное заседание, на котором выступает Аполлон, открыто заявляющий:
Это я очистил грешника,
И сам на суд я вышел. Соучастник я
Убийства матери его.
Эринии – сторонники кровной мести: защищая Клитемнестру, они преследуют Ореста: «Она убила мужа. Муж – чужая кровь». Аполлон же доказывает ценность «достойнейшего мужа, кораблей вождя» перед женой коварной. Он вообще обосновывает главенствующую роль отца:
Дитя родит отнюдь не га, что матерыо
Зовется. Нет, ей лишь вскормить посев дано.
Родит отец. А мать, как дар от гостя, плод
Хранит, когда вреда не причинит ей бог.
МУДРОСТЬ АФИНЫ. Богиня предлагает провести голосование. Сама она, обладая правом голоса, объявляет:
Теперь за мною дело. Приговор за мной,
И за Ореста я кладу свой камешек.
Ведь родила не мать меня. Мужское все
Мне ближе и дороже.
Голоса судей разделились поровну – шесть «за», шесть «против». Все решил голос Афины. В итоге Орест оправдан перевесом в один голос. Таким образом, продемонстрировано торжество демократической процедуры. Эринии же дикими воплями и стенаниями оплакивают свое поражение. И здесь вновь проявляется мудрость Афины. Как и в финале «Одиссеи», где Афина прекращает войну между главным героем и родственниками убитых им женихов, так и в финале «Эвменид» она превращает богинь мщения в благих богинь. На вопрос предводительницы хора., что она хочет пожелать своей земле, Афина отвечает:
Соревнованья – но в одних лишь доблестях.
Пусть ветры с неба, с моря и с земли летя.
Лучами солнца жаркого согретые.
Дыханьем благодатным мой овеют край!
И далее:
Я великое гражданам нашим добро
Сотворила: старинных и грозных богинь
Помирила я с ними вовеки.
Отныне Эринии будут называться Эвменидами. Трагедия завершается хвалой в их честь:
Мир Эвменидам, богиням благим
Края Паллады!
Так порешили
Вечная Мойра, всевидящий Зевс,
Подпевайте, пляшите, кричите!
СОЦИАЛЬНЫЙ СМЫСЛ ТРИЛОГИИ. На первый взгляд, трилогия не связана непосредственно с текущей общественной жизнью в Афинах. В ней действуют грозные мифологические персонажи, творятся насилия, убийства. Но это поверхностное представление. Трилогия, особенно в заключительной части, прославляет афинскую государственность, афинский суд, ареопаг, защищающий закон и порядок среди хаоса. Он отвергает идею кровной мести, носительницами которых были Эринии.
Возникает вопрос, почему они не преследовали Клитемнестру, но ее сына Ореста? Ведь оба совершили убийства. Но Эринии мстят лишь за убийства кровных родственников. В то же время трагедия утверждает победу патриархата. Победу цивилизации и законности над внесудебным произволом. В итоге торжествует прогресс.
ЭСХИЛ: СТРАНИЦЫ СЦЕНИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ. В России сценическая история Эсхила беднее, чем у его младших соотечественников Софокла и Еврипида. Постановка в 1910 г. в театре Незлобина в Москве «Хоэфор» (под названием «Мститель») не была успешной. Так же быстро был снят с репертуара МХАТа в 1926 г. спектакль «Прометей», поставленный В. Смышляевым; не спасло даже исполнение великим Качаловым главной роли. Что касается зарубежных постановок Эсхила, то здесь выделяется спектакль «Орестейя» в 1911 г… поставленный Максом Рейнхардом, одним из классиков режиссуры XX в. Спектакль был осуществлен на цирковой арене, воплощал эстетику народных зрелищ. В роли Ореста выступил знаменитый Сандро Моисси.
С интересом были восприняты в России гастроли греческих театров. В 1963 г. Пирейский театр показал постановку «Орестейи» известного режиссера Димитрия Рондириса, а два года спустя гостем России стал Афинский Художественный театр, руководимый Карлосом Куном. Его спектакль «Персы» был интересен, в частности, тем, что наглядно показал ту роль, то многообразие функций, которые выпадают на долю хора.
Событием в театральной жизни столицы середины 1990-х годов стала постановка «Орестейи» в Центральном академическом театре Российской армии, осуществленная выдающимся немецким режиссером Петером Штайном. Почти два года шли репетиции трилогии. В воскресные дни показывались все три части, в будние дни – спектакль занимал два вечера. Штайн трактовал «Орестейю», написанную две с половиной тысячи лет тому назад, как произведение, жгуче актуальное, обращенное к политическим проблемам современности. Эта трилогия об извечной борьбе человеческих страстей, о политиках и о народе, о грудном процессе становления демократии. Петер Штайн талантливо, оригинально «осовременил» пьесу.
5. Политика Эсхила
Характеристика Эсхила как «отца трагедии» подразумевает две главные его особенности: он был основоположником жанра и новатором. Доэсхиловская трагедия, как можно судить, содержала бледно выраженные драматургические элементы: в ней был лишь один актер, обменивавшийся репликами с хором. Трагедия была близка к лирической музыкальной кантате.
СТРУКТУРА ТРАГЕДИЙ. Автор «Орестейи» совершил решительный шаг вперед. Аристотель так его характеризовал: «Эсхил первый увеличил число актеров от одного до двух, уменьшил хоровые партии и подготовил первенствующую роль диалогу».
Конечно, как нетрудно убедиться, знакомясь с текстами Эсхила, удельный вес партий хора у него был еще значителен, самый хор многочислен. Введение второго актера позволило уже изображать конфликт. А он, как известно, основа драмы. В позднем же творчестве, в частности, в «Орестейе» появляется и третий актер.
В ранних трагедиях сравнительно мало действия: об этом говорят и «Персы», и «Прометей прикованный», где монологи преобладают над диалогами. В первой из них фигура рассказчика, «Гонца», главенствует. В «Орестейе» заметно совершенствование драматургической техники: здесь и страшные кровавые события, и столкновение сильных воль, и конфликт идей.
Героическое время, в которое жил Эсхил, нашло благодатный отзвук в общем возвышенном характере его драматургии. Стало «общим местом», по сути, справедливое мнение о том, что при известном консерватизме своих воззрений Эсхил был певцом афинской демократии в пору ее становления. Его творчество характеризуется масштабностью, размахом. Он стремился писать не отдельные трагедии, а связывать их в циклы, в тетралогии, трилогии. К сожалению, до нас дошло лишь одно связное произведение – трилогия «Орестейя».
ОБРАЗЫ ЭСХИЛА. Как свидетельствуют древние, драмы Эсхила поражали воображение зрителей мощью страстей, в них проявлявшихся, грандиозностью образов, а также пышностью костюмов и декораций. Характеры Эсхила кажутся несколько прямолинейными, если их сравнить с софокловскими и еврипидовскими. Но они – масштабны, величавы. Таков его Прометей – не хитроватый, каким его изображал Гесиод, а прямодушный, мощный, непоколебимый в своей заботе о человечестве.