— А ты не будешь смеяться?
— Нет, обещаю.
— И не скажешь, что я впал в ребячество?
— Кто — ты? Это было бы прекрасно! Но, увы, ты ведь всегда такой правильный, рассудительный…
Люк рассмеялся. Тесс умела польстить мужскому самолюбию в нужный момент.
— Хорошо. Я собираюсь открыть адвокатскую контору в центре Бруклина. Арендую под офис первый этаж где-нибудь в бедных кварталах, но неподалеку от здания суда. Я хочу, чтобы тамошние жители знали, что закон защищает всех, а не только богатых.
Тесс даже не пыталась скрыть своего удивления. Она уставилась на него так, словно увидела какое-то чудо.
— Современный Робин Гуд, да и только! — восхищенно изумилась она. — Я вижу, ты не распростился со своей давней мечтой. Это же прекрасно — делать то, что тебе по душе.
— Я рад, что ты меня понимаешь, — признался Люк, облегченно вздохнув.
— Торжество истины и справедливости, — тихо произнесла Тесс. — Я думаю, что клиентов у тебя будет хоть отбавляй. С какими только делами ты там не столкнешься! А потом, на старости лет, напишешь учебник, по которому будут учиться в Гарварде.
— Правильно, именно это я и собираюсь сделать, — рассмеялся Люк.
— Когда ты собираешься претворить твои планы в жизнь?
— Через пару месяцев, думаю, можно будет уже переехать в новый офис.
— А как к этому отнесутся твои родители?
— Ну…
— Ты что, им еще ничего не сказал?
Люк смутился и принялся оправдываться:
— Я думаю, что это их не заинтересует, ведь они вроде бы поставили на мне крест. Никаких звонков, никаких вопросов. Кроме того, зачем опережать события? Время пока терпит, а в удобный момент я обязательно поговорю с ними. Например, когда мы все вместе пойдем в их любимый ресторан, что тоже проблематично.
— Ты темнишь, Люк, ты же уже все спланировал.
«Она видит меня насквозь, читает мои мысли», — почему-то без всякой неприязни подумал Люк.
— Представляю, какая буря разразится после нашего разговора. Нет, внешне все будет пристойно, никто не станет устраивать в ресторане публичный скандал. Но представляю, какая буря поднимется в их душах и головах. Просто опасаюсь за здоровье своих предков! Это у них называется блюсти честь Мэнсфилдов — выдержка на первом месте, что бы ни случилось!
— Что ж, похвально!
— Спасибо, — Люк улыбнулся. — А ты что расскажешь о себе? Сегодня ты была в офисе Джейн, как тебе там понравилось? Хотела бы возглавить империю Кушманов, а?
— Какой смысл говорить об этом? Если бы я была Элизабет, то ни секунды бы не раздумывала. А Тесс Алкотт остается только мечтать об этом, — просто ответила она. — Я думаю, что Максу придется признать свое поражение, поскольку он скорее всего не сможет ни мне, ни Джейн доказать, что я — Элизабет. — Тесс помолчала, а потом продолжила:
— А я скорее всего найду себе нового психоаналитика, — она беспечно махнула рукой, — может, тогда мне удастся узнать, кто мои родители. Я и дальше буду работать на МОБП, пока не найду что-нибудь получше. Впрочем, так далеко я еще не заглядывала, — беспечно махнула рукой Тесс, желая лишь одного: уйти от опасной темы.
— Ты ничего не сказала о нас. А как же мы?
— Мы? — Тесс растерялась. — Что ты имеешь в виду?
— Нас связывают любовные отношения, у нас роман, не так ли? Поэтому я и говорю — мы, — объяснил Люк.
— А… — начала Тесс и смущенно смолкла. Люк провел рукой по ее волосам, по щеке…
— Я сказал что-то не то? — спросил он.
— Люк, честно говоря, я весь день думала о нас и решила, что мы не должны…
— Ты хочешь разбить мое сердце?
— Нет, но все так сложно, так запутанно…
— И не говори, — кивнул согласно Люк. — Значит, в твоих планах на будущее для нас не нашлось места?
Тесс с серьезным видом посмотрела на него.
— Люк, я не знаю, что случится завтра, а ты говоришь о каких-то планах. — Тесс удрученно вздохнула. — Все вокруг меняется с головокружительной скоростью. Иногда мне кажется, что даже земля стала быстрее вращаться. Привычные, хорошо знакомые вещи кажутся теперь новыми и необычными. От этого захватывает дух и немного, как от шампанского, кружится голова.
— Представь, у меня тоже.
Тесс в порыве чувств обвила руками его шею.
— Я рада, что это происходит не только со мной. — Она положила голову ему на грудь.
Люк нежно посмотрел на Тесс. Господи, она просто прелесть! Он поцеловал ее волосы, коснулся губами щеки и покрыл поцелуями ее глаза и шею.
— Люк, послушай…
— Да?
— Мне кажется, что за нами наблюдают, — сказала Тесс.
— Кто? — Люк удивленно оглянулся.
— Люди Болдуина, — усмехнулась она. — Ты же сам его попросил устроить за мной слежку. Я ведь не ошибаюсь?
Люк поначалу опешил, а затем на его губах появилась улыбка.
— — Ты и это успела выяснить? Забудь о них. Я знаю тут одну беседку, увитую плющом, которая нас надежно укроет от посторонних глаз. Никакая специальная оптика не поможет.
Тесс тихо застонала, когда он прильнул к ее шее и его горячие губы начали ласкать нежную кожу.
— Я предлагаю заняться любовью прямо здесь, среди роз. Тишина, над нами бездонное небо, усыпанное яркими звездами, куда уж более подходящий пейзаж?!
— Чудесно! — Тесс почувствовала, как тело становится легким, как сознание обволакивает сладкий дурман и она совершенно теряет голову в объятиях Люка.
* * *
Утром Люка одолевали противоречивые мысли. Заниматься любовью с Тесс — это одно, но не поступает ли он опрометчиво, раскрывая ей душу и доверяя свои секреты? Он напряженно думал об этом, расхаживая по столовой.
Но сомнения оставили его, как только он увидел Тесс. Тени, пролегшие у нее под глазами, усиливали чистую, хрустальную синеву глаз. Тесс явно не выспалась и от этого казалась хрупкой, беззащитной и совсем юной. На Люка нахлынула волна нежности, когда она приблизилась к нему.
Люк притянул ее к себе, прижал к груди и стал целовать, сгорая от страсти, которая не ушла из его сердца и тела после восхитительной близости в розовом саду. Они забылись в объятиях друг друга, и их поцелуи не прекратились даже тогда, когда часы у него на руке издали звуковой сигнал, возвещавший о том, что наступил новый час.
— Нельзя так терять голову, — переведя дыхание, сказала Тесс. — Мы оба рискуем попасться, а это ни тебе, ни мне не уменьшит проблем.
— Ничего не могу с собой поделать. Когда я тебя вижу, я теряю голову, — признался Люк.
Тесс засмеялась. Ее веселый, мелодичный смех зазвучал в тишине, как переливчатый звон колокольчиков.
В такие минуты Люк застывал на месте, упиваясь звуком ее голоса, и в душе у него поднималась радость, от которой замирало сердце. Ее смех пьянил его, как и ее поцелуи, и ему хотелось наслаждаться им бесконечно. Иногда он нарочно ее смешил, чтобы только вновь услышать ее волшебный смех.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});