— Анхель Санчес? — Спенсер задумался. — Подожди… Это же родной брат моей медсестры-практикантки. Интересовался я им, было дело. Ничего особенного… Кригер. В подполье не был. В настоящее время работает в Экологической Службе. Если мне память не изменяет — инспектором. Должен быть в картотеке у Грэма. Правда, там таких сотни тысяч… Почему ты им заинтересовался?
— Вертелся вокруг меня позавчера. В ресторане угощал…
— Так ты же по легенде космонавт! Человеку могло быть просто интересно с тобой пообщаться. Чтобы потом похвастать в кругу друзей! Мало ли какие причуды бывают у людей.
— Возможно, — сказал Жюль.
“А мне он хвастал знакомством с Генрихом, — подумал он. — Произнося пароль… Таковы уж причуды у эколога Санчеса”.
— Ну ладно, — сказал Жюль. — Мне пора. Связь у меня только через тебя. Передай Алкиною, что я приступил к выполнению задания.
— Подожди, — сказал Спенсер. — Дискету с историей болезни оставь у меня. Болезнь тоже легенда?
— Да. В общем.
— Тогда я зарегистрирую тебя. И сочиню результаты осмотра. — Он наклонился к селектору. — Лина!
Вошла Лина. Спенсер передал ей дискету.
— Это наш новый пациент, Лина. Господин Карне, космонавт. Зарегистрируйте его и внесите в список на завтра.
Лина вышла.
— У вас всегда так мало народа? — спросил Жюль.
— У нас сегодня неприемный день. Но и в приемные дни пациенты практически друг с другом не встречаются… Ладно, иди. Оружие у тебя есть?
— Зачем оно мне сейчас?
— Ладно. Потребуется — обеспечу!
— Буду весьма благодарен! — Жюль подал Спенсеру руку.
Когда он вышел из кабинета, Лина сидела за терминалом. Пальцы ее бегали по клавиатуре. Увидев Жюля, она встала и молча повела его к выходу.
— Вы так и не поздороваетесь со мной? — спросил он.
Лина поджала губы. Жюль вздохнул. Ребенок был с характером и злился на весь белый свет.
— С больными надо быть вежливой и предупредительной! — сказал Жюль.
Лина возмущенно фыркнула.
— Вам назначено завтра на девять, — сказала она.
— И это все, что вы хотите мне сказать?
Лина молча открыла перед Жюлем дверь.
— А чем вы заняты сегодня вечером? — спросил он. — Мы могли бы вместе поужинать.
— Ужинайте со своей Арабеллой! — сказала Лина. — Она будет с вами вежлива и предупредительна.
— Зря вы так! — сказал Жюль, но двери уже закрылись.
Жюль вздохнул и спустился с крыльца на дорожку. Когда ворота отворились, Жюль оглянулся. Он готов был дать голову на отсечение, что Лина смотрит на него. И во взгляде ее есть все что угодно, только не равнодушие.
На улице стало теплее. Солнце уверенно продиралось сквозь тучи, с рассвета закрывавшие небо непроницаемой пеленой. Стены коттеджей сразу зацвели. Энергопанели на крышах с шелестом разворачивались, подставляя солнцу угольно-черные тела. Откуда-то доносилась ритмичная музыка: отдыхающие получали очередные порции удовольствий.
Жюль снял куртку, повесил ее на руку и отправился домой. Мысли его вернулись к Лине.
“Похоже, девчонка просто влюбилась в меня, — подумал он и присвистнул. — Оказывается, в меня еще можно влюбиться!.. Сей факт дает мне кое-какие дополнительные козыри в намечающейся игре с ее братом”.
Жюль вдруг с удивлением обнаружил, что использовать эти козыри нет никакого желания.
“Ужинайте со своей Арабеллой!..” Жюль оценил этот совет и отправился в “Сиреневую веточку”.
В ресторане он уселся лицом к прозрачной наружной стене, заказал обед и стал ждать. Когда он доедал салат, на улице появилась Арабелла. Она уверенно направлялась в сторону ресторана. Жюль ждал. Через пару минут хрустальный голосок за его спиной произнес:
— Здравствуйте, герой космоса! Не пригласите ли даму пообедать в вашем обществе?
2.9. Как и позавчера, домой пробирались по улицам, уже освещенным фонарями. И снова пылал в объятиях Жюля ненасытный костер. А когда они добрались до коттеджа, Арабелла проворковала:
— Жюль! Вы и теперь отправите меня домой?..
Когда они танцевали под звуки незнакомого танго и целовались в пьянящей темноте, до него вдруг доходила помимо ожидания какая-то холодная тревога, странная и непонятная, излишняя в складывающейся обстановке. Но сейчас, когда Жюль ковырялся с замком, набирая код, а Арабелла терлась грудью о его спину, он уже не ощущал никакой тревоги, накатывали только теплые, бесконечные волны ее желания.
“Не пустышку я тяну из предстоящей ночи, — подумал Жюль. — Может быть, передо мной обычная ночная жрица?.. Коллекционерша любовной ласки?.. Однако в последнем вопросе ее прорвался такой страх, будто попасть в мой дом для нее — вопрос жизни и смерти!..” И он сказал, открывая двери:
— Что вы, Белла! Не в моих правилах заставлять женщину ждать так долго!
Эта пошлая фраза вызвала столь горячую волну радости, что Жюль поразился. Словно костер опалил!..
Он пропустил ее вперед и почувствовал, как в спину уперся сверлящий взгляд чьих-то глаз. Жюль не обернулся. Он понял, что все идет как надо, и аккуратно закрыл дверь.
От чая Арабелла отказалась и тут же умчалась приводить себя в порядок. Жюль тоже не стал прохлаждаться и поднялся в спальню. Застелил постель и разделся. Прежде чем лечь, оторвал от упаковки, лежащей на столе, крайнюю таблетку, положил в рот и запил водой. Упаковки бросил в ящик стола. Потом лег в постель. Когда по лестнице зашлепали босые ноги, он погасил свет. Дверь отворилась. Арабелла зашуршала одеждой.
— Ты где? — прошептала она.
— Иди сюда, — шепотом ответил Жюль.
Горячее жаждущее тело скользнуло к нему под одеяло, живой огонь захлестнул его, объял со всех сторон…
Через некоторое время Жюль расслабленно лежал, прислушиваясь, как растекается по телу, вытесняя умиротворение, принятый активатор, Арабелла прошептала:
— Можно, я закурю?
— Разве ты куришь? — спросил Жюль.
— Иногда…
— Хорошо. Ради тебя я потерплю…
Арабелла встала. Сквозь полуприкрытые ресницы Жюль увидел, как белеют в полутьме ее высокие груди. Она взяла в руки сумочку. Прострекотала застежка, никелем блеснул в руке Арабеллы медицинский инжектор. “Пятачок” коснулся плеча Жюля, струйка жидкости легонько кольнула кожу, и тут же помчался к сердцу омерзительный поток лютого холода. Жюль понял, что через мгновение будет поздно, и включился.
Зажег свет. Арабелла быстро одевалась, пристально глядя на него.
“Сейчас он откроет глаза и тупо уставится в потолок”, — подумала она.
Жюль открыл глаза и тупо уставился в потолок. На большее сил не хватало, потому что волна холода оказалась настолько мощной, что тут же погасила в нем мысли Арабеллы.
— Белла! — прошептал он.
Арабелла склонилась над ним, поцеловала в лоб.
— Лежи спокойно, милый, — сказала она. — Я сейчас вернусь!
Она вышла. Жюль дождался, пока она спустится по лестнице, встал и с трудом доковылял до столика. Воля утекала из него бурным потоком. Ему очень не хотелось расстраивать свою любовницу, он лил слезы, проклиная судьбу, заставляющую его совершать поступки вопреки просьбе Арабеллы. Но что-то человеческое еще оставалось в нем. И это что-то заставило его открыть ящик, отгрызть зубами от упаковки еще одну таблетку, проглотить ее и закрыть ящик. На воду сил уже не хватило. Зато обратно в постель он летел, как на крыльях.
“Я не хочу огорчать мою Арабеллу, — шептал он себе, — ведь она просила меня лежать, она сейчас вернется, она оставила мне надежду”. И опять слезы текли по его лицу, на этот раз слезы счастья и радости.
— Шлюха! — донесся из-за двери злобный голос. — Неужели ты не могла обойтись без постели?
— В следующий раз сам пойдешь! — отвечала Арабелла.
— Господа, господа! — предостерегающе произнес спокойный бас. — На личные темы побеседуете позже!..
Холод в сердце так и не исчез. Не освободилась от мутного тумана голова, не налились силой мышцы, и в тело не ворвались легкость и спокойствие. Разве что испарилась из сердца Жюля эта несчастная любовь.
Прошуршала открываемая дверь. В спальню ввалился красавчик Анхель, за ним вошла Арабелла и совершенно незнакомый маленький толстяк. Толстяк тут же вытащил из кармана носовой платок и промокнул им обширную лысину.
— Получите в лучшем виде! — сказала Арабелла.
— Шлюха! — снова прошипел Анхель, глядя на Жюля.
— Все! — резко оборвал его толстяк. — Вы свободны, Арабелла!
Девушка забрала свою сумочку и вышла. Толстяк наклонился над Жюлем, заглянул в глаза, оттянул веко.
— Чудно! — Он потер руки и достал из кармана диктофон. — Начнем.
Жюль попытался включиться в него и не смог. Ничего не получилось и с Анхелем. Единственное, что он слышал, это мысли Арабеллы, которая с удовольствием вспоминала о том, что происходило между ними четверть часа назад.