нет… Но это опять не мне в изысканиях копаться. Раз столько энергии в нас бродит, то решили рискнуть и передать её Мышке через кровь. Точнее, Аксакал додумался, а я потом его поддержал. Получилось! Вот и весь сказ.
— А почему нам о кристалле не сообщили? Зачем прятали? — с лёгким подозрением в голосе спросил Глыба.
— Сначала времени не было, — пришёл мне на выручку лейтенант, немного очухавшийся от такого поворота сюжета и быстро сориентировавшийся в ситуации. — А потом решили не светить камушек. Представляете, какая это ценность? Чем больше народа о нём знает, тем больше вероятность, что кто-то позарится. А информация о находке разлетится со скоростью света! Не забывайте, что ещё и армейская база под боком.
Мы бы и дальше кристалл скрывали, но раз завтра в столицу группе лететь, то решили расколоться. Как думаете? Нормальный подарок для Александра Годунова получится? Вроде по закону и так должны отдать, но в торжественной обстановке, перед камерами репортёров вообще шик-красота будет!
— Нормальный, если без восторженного мата говорить, — согласился с ним Жало, осматривающий находку. — Величиной с астраханский арбуз и редчайший чёрный. Это же сколько энергии в нём⁈
— До хрена, — пояснил я. — Мышкину жизнь спасти хватило, и даже не посветлел. Если после такого подарочка не уйдём от императора с генеральскими эполетами на плечах, то даже и не знаю, как ещё можно повышение в звании заслужить.
— А сейчас вы с ним до сих пор в резонансе? — продолжил допрос любопытный профессорский внук.
— Нет, — покачал головой Аксакал. — До Абсолютов опять недотягиваем и даже боимся крупинку энергии из кристалла брать. Не дай бог, разнесёт нас на части от её переизбытка.
— Может и разнести… Это уже уровень Истинных такими силами манипулировать. Теперь понятно, почему молчали. Я б тоже затихарился. Вопросов больше нет. Такс, упаковывай кристалл обратно, пока кто-то лишний случайно не увидел. Как до столицы его попрём, ума не приложу. Нас же шмонать на каждом пересадочном пункте будут — к императору же едем. Одна надежда на Такса.
Опасения Жала оказались беспочвенными. Ровно в назначенное время на армейскую базу приземлились два транспортных вертолёта. Всю нашу группу, а также майора Темникову с полковником Шеллер без лишней волокиты загрузили в них. То, что вместе с нами в вертолёт затащили передвижную койку с Мышкой, вызвало у всех бурный восторг. Ирина реально идёт на поправку и уже неловко пытается встать, хотя врачи категорически запретили пока ей это делать.
— Всё! — сказал приставленный к нам летун, как только машины оторвались от земли. — Дай бог, ничего поганого на маршруте не случится.
— А что может? — поинтересовался я.
— Всякое. Пока от Рубежей на достаточное расстояние не отлетим, на сошедшие с ума приборы надеяться нет никакого смысла. Да и все электронные системы машины находятся в зоне риска. Пусть их тут по минимуму, хорошо защищены и продублированы, только до конца ни в чём уверенными быть нельзя.
Хорошо, что видимость отличная. В туман лететь — самоубийство. Особенно приземляться без визуального контакта. Ничего! Это к вам переться сложно, а обратно намного легче. С каждым пройденным километром, отдаляющим от Рубежей, машина всё послушнее будет. Через три часа окажемся в Перми, а дальше волноваться не стоит.
— А чего так долго лететь? — удивился Глыба.
— Крюк по относительно безопасному коридору делаем. Лучше лишнее топливо сжечь, чем собственные жизни.
К счастью, полёт прошёл без приключений, хотя после слов лётчика все были в небольшом напряге. Дальше — военный аэродром в Перми и более длительный перелёт на самолёте до Петербурга.
Столица встретила нас оттепелью. Мокрый снег, больше похожий на дождь, попытался испортить настроение, но мы не поддались на провокации погоды и радовались как дети, впервые за много недель ощутив себя в безопасности.
Тепло попрощавшись с Темниковой и Шеллер, за которыми была прислана армейская машина, а также с Мышкой, сразу попавшей в руки врачей вместе с ещё тремя ранеными, вся группа разместилась в комфортабельных автобусах.
До Главного Штаба Чистильщиков прокатились с ветерком. Там нас собрали в большом зале и объяснили порядок предстоящих мероприятий. Двое суток на акклиматизацию и медицинский осмотр, полагающийся после возвращения с Рубежей. Потом общий сбор в Главном Штабе, где будет отрепетировано примерное развитие событий на церемонии награждения и праздничном банкете.
— Вы, конечно, ребятишки боевые, но чтобы как бараны по углам не тёрлись и у Императорской Семьи автографы не просили! — пояснил производящий инструктаж полковник с пышными усами. — А то был один подобный случай лет двадцать назад. Давно случилось, но задниц после него намылили столько и с таким азартом, что до сих пор некоторым помнится. После «сухого закона» на спиртное не налегать перед приёмом. Похмельные рожи репортёрам для фото не нужны. Особенно это относится к рядовому составу, так как одарённые себя слегка подлечить после бурных возлияний могут. После награждения — трёхдневный отдых. Вот во время него хоть упейтесь, награды обмывая и нервы поправляя. Потом снова в расположение части на Рубежи выдвигаетесь. На этом всё. Сейчас сдать анализы и можете ехать на базу, кому больше некуда.
В медицинском корпусе, зайдя в кабинет для сдачи крови сразу после Аксакала, увидел ни красивых молоденьких медсестричек в коротеньких халатиках, а Семёна Филонова.
— Вот это встреча! — удивлённо воскликнул я. — Сеня! Смотрю, ты работу поменял⁈
— И тебе привет, Макс, — без тени улыбки кивнул он. — Не поменял. Ради тебя здесь. Закатывай рукав и готовь вену. Извини, но кровушки возьмём много.
— Вам, кровопийцам, не привыкать.
— Тоже верно. Служба такая неблагодарная. Надеюсь, твоё прибытие в столицу не доставит нам очередных неприятных сюрпризов?
— Поживём — увидим. Хотя собираюсь быть паинькой, но теперь не всё от меня зависит.
— Во многом от тебя, поэтому сильно не наглей. И готовься к встрече с одним интересным человеком.
— С Самим?
— Да. Признаться, ты многих сведущих людей удивил и насторожил… Только не Его. Раз Он спокоен, значит, знает, как нивелировать угрозу. И обложил тебя так, что лучше даже мысленно не рыпаться. Размажет по стенам за пару секунд. Дошло?
— Разумеется. Без