Читать интересную книгу Измена. За что ты так со мной (СИ) - Дали Мила

Конечно, не полезу к ним с Лили, но я хотела напомнить Суворову, что все тайное рано или поздно становится явным.

На выходе встречаю мужа. Он успел меня потерять.

— Как ты? — спрашивает Давид. — Мне кажется или ты побледнела?

Ох, с этим Суворовым не то что побледнеть, но и позеленеть можно!

— Я в порядке. Особенно когда рядом ты.

— Тогда потанцуем?

— С большим удовольствием.

Давид выводит меня в центр зала, и гости расступаются.

Мы сливаемся в медленном танце и долго целуемся, растворяясь друг в друге. Свадьба великолепная, но мне так хочется, чтобы Давид сегодня меня украл пораньше, и мы могли побыть вдвоем.

На мгновенье наши взгляды встречаются, и я понимаю, что любимый муж снова прочитал мои мысли.

***

5 лет спустя

Безмятежно прогуливаясь по парку, я вдыхаю свежий после дождя воздух. Мы только-только вернулись из отпуска. У океана было жарко, а сейчас я наслаждаюсь прохладой родного города.

— Мама, смотри, как я могу! — впереди по дорожке бежит наш сынок Багратик, играючи подпрыгивает, изображая супергероя.

— Молодец, солнышко.

Сынок осматривается по сторонам:

— А где же папа?

— Он пошел переставлять машину, чтобы ее не эвакуировали. Скоро вернется.

Свадебная интуиция меня не обманула — я оказалась беременна. И если выходить замуж побаивалась, то детей я хотела всегда.

А уж когда на первом УЗИ нам сказали, что будет двойня — сразу два ангелочка! — я разрыдалась от счастья прямо на кушетке.

А вот у Давида, который в этот момент держал меня за руку, глаза растерянно забегали по кабинету. Впервые я видела своего могучего мужчину настолько обескураженным.

Впрочем, его шок быстро прошел. Давид очень хотел, чтобы детки родились похожими на меня, потому что, в его представлении, я идеал красоты.

Наверное, для каждого любящего мужчины его женщина — идеал.

Я хорошо почувствовала разницу между человеком, который действительно любит, и потребителем, когда решилась выйти замуж второй раз.

Но судьба распорядилась иначе: наши детки получились копией Давида, даже по характеру. Они в меру балуются, могут за себя постоять и прийти на помощь, если понадобится. Сейчас им по четыре годика.

— Мама! — ко мне бежит доченька Жасмин, которая собирала еще желтые одуванчики на поляне. — Там какой-то мальчик плачет. Давай купим ему сладкую вату, чтобы не плакал?

— Мальчик? Где?

— Там, в кустах, — показывает пальчиком.

— Он что, один?

— Не знаю, — пожимает плечами дочь.

Я беру Баграта и Жасмин за руки, иду, куда говорит дочь.

И правда, поодаль у распустившегося куста сирени вижу ребенка немногим старше моих.

Мальчик с темными завитками на голове хнычет, потирая глазки.

Подойдя ближе, наклоняюсь к нему, чтобы проверить, все ли в порядке.

— Как тебя зовут? — спрашиваю ласково.

— Юра.

— А где твоя мама, Юра? Ты что потерялся?

Мальчик, шмыгнув носиком, убирает от лица руки. Смотрю в его большие голубые глаза и нахожу в них нечто отдаленно знакомое.

— Нет.

— Тогда пойдем к маме.

Мальчик вздыхает и, опустив головку, послушно идет вперед. Мы с детьми за ним.

Он чистенький, хорошо одет. Может быть, решил пошалить, убежал и напугался? А мама, наверное, с ума сейчас сходит.

Пересекаем полянку и приближаемся к дорожке на другой стороне парка.

Однако чем ближе подходим, тем отчетливее я слышу гневные голоса. Похоже на скандал. Мужчины и женщины. Если честно, никакого желания подходить к ним нет — они орут, не подбирая выражений, так, что мне хочется закрыть своим детям уши.

Но нужно передать Юру. Опасно, когда такой маленький ребенок разгуливает по парку один.

— Какой же ты урод, Демидов! — вопит женщина. — К студентке от меня решил уйти?! Квартирку ей в соседнем доме снял?! А ты не охренел ли?!

— Нет. Настя, в отличие от тебя, веселая, мне с ней легко. Ты же постоянно выносишь мне мозги.

Невольно хмурюсь, слыша до боли знакомые обвинения.

Приглядываюсь получше.

Неужели?

Мужчина стоит ко мне спиной, но только теперь по фигуре и прическе я узнаю в нем Тимофея, а вот Кристину узнать было сложно. Она заметно располнела, сменила соблазнительное платье на мешковатый спортивный костюм, туфли на кеды. Волосы завязала резинкой, а ее лицо совсем без макияжа. Она перестала за собой ухаживать и следить за весом.

Что ж, в какой-то степени я ее понимаю: сама была не худышкой в браке с Демидовым. Тогда единственным развлечением было, когда радуешься — отмечать тортиком, или зажирать стресс.

— Хм, а твоя любовница в курсе, что ты тупой, эгоистичный жмот? — ругается Кристина.

— Ради любимой девушки я изменюсь! А тебя я устал терпеть столько лет из-за ребенка!

— Тогда проваливай! — топает она ногой. — Катись к своей Настеньке! Ненавижу тебя!

— Почему это я должен уходить из своей квартиры? Она куплена до брака. Свалишь ты! Или я с полицией тебя выгоню.

Устав наблюдать за склокой, я решаю вмешаться:

— На этот раз не выгонишь, Демидов. У вас с Кристиной несовершеннолетний ребенок.

Парочка замолкает.

Тимофей ошарашенно оглядывается.

Теперь я понимаю, чьи знакомые черты увидела в Юре. Он копия Тимофея. Здесь даже не нужно делать анализ ДНК. А имя ему дали в честь отца Тима.

— Катя?..

Тимофей смотрит на меня, затем опускает взгляд на моих детей.

— Демидов, ты можешь хоть раз в жизни поступить по-человечески и уступить квартиру жене и сыну? — недоумеваю я. — Переезжай в загородный дом. В чем проблема?

— А он его не достроил! — визжит Кристина. — Говорит, денег нет!

Прошло столько лет, боль от его измены уже растворилась.

И если когда-то я страстно мечтала повыдергивать Кристине космы, то теперь испытываю тихую благодарность. Если бы она не захотела увести Тимофея из семьи, я бы никогда не встретилась с Давидом и, скорее всего, продолжала угасать в тени неблагодарного муженька.

— Я понимаю, что вы ругаетесь, — укоряю обоих, — но будьте добры следить за своим ребенком! Юра был один и плакал.

— Ах! Где?! Как же так?! — кудахчет Кристина. — Юра, ну-ка быстро подошел ко мне.

Только дураки грязно скандалят при детках.

Это сейчас Юра маленький и ничего поделать не может. Но пройдут годы, и жизнь Тимофея и Кристины неизбежно будет опускаться в закат, а сынок наберется сил и тогда покажет этим неуравновешенным родителям небо в алмазах.

Сейчас плачет Юра, а к старости сколько слез прольют эти двое?

За спиной послышались шаги.

— Еле вас нашел, — раздается голос Давида.

Тимофей квасит недовольно физиономию.

— Вылитые Расулов, — говорит о моих детях.

— Да, и я этим горжусь, — широко улыбаюсь, глядя ему в глаза, точно так же, как когда-то с плаката.

Кириянова продлила со мной контракт. Я все еще являюсь лицом ее Модного дома.

А вот пророчество нашего стилиста Эрика все же сбылось. Забеременев, я ушла с должности помощницы Эльвиры Леопольдовны. Все-таки эта работа отнимает слишком много времени.

Я выбрала детей.

Но и без своего источника дохода не осталась. Выезжаю на фотосессии новых коллекций нарядов Кирияновой. Это приносит мне шикарные дивиденды.

И еще наконец-то я исполнила свою заветную мечту — купила квартиру папе и перевезла его в город. Конечно, не хоромы в элитной высотке, а евродвушку в новостройке, но и от нее отец был в восторге. И, главное, теперь он живет рядышком, возится с внуками. И душа у него спокойна, ведь в квартиру «басурманин» не вложил ни рубля.

Мы вспоминаем это прозвище с улыбкой. Прошли годы, папа привык к Давиду и теперь в нем души не чает.

Тимофей отворачивается и берет за руку сына.

— Ладно, пошли, Юрка, домой.

— Но я же хотел покататься на пони!

— Денег нет. Матери на шею залезешь и покатаешься.

Меня аж передергивает.

Спасибо судьбе, что пожалела меня и не позволила родить от этого скупердяя. Тимофей с годами стал только хуже и вреднее.