— Точно все нормально?
— Все хорошо, дочка, — спешит с ответом папа. — Все замечательно. Я проведал тебя, душу отвел, теперь можно и обратно ехать.
Давид облокачивается на стол.
— Отчего же так быстро? Можете оставаться здесь сколько угодно. Я чертовски гостеприимный.
— Без меня огород в деревне зарастет бурьяном. Не могу я без дела прохлаждаться. Но я вернусь. На вашу свадьбу.
К полудню Расулов уезжает на работу.
Я, раз отпросилась у Кирияновой, решаю побыть немного с папой.
Убрав со стола, иду проверить, где он. Отец, сложив руки за спину, ходит по гостиной и что-то рассматривает, задрав голову.
— А камер здесь нет, дочка? Давид не подсматривает за нами?
— Нет, конечно. Зачем они здесь?
— Уф, ну слава богу, — расслабляется. Садится на диван и меня к себе приглашает. Приземляюсь рядышком. Папа внимательно вглядывается в мое лицо. — Катя, а этот Давид точно тебя не обижает? Не бьет? Может, он запугал тебя чем-то, и ты боишься сказать? Так не бойся, доченька, я найду на него управу.
— Нет, папа, — улыбаюсь я. — Давид только с виду кажется таким грозным и строгим, но он очень добрый.
— Да уж… добрый, — вздохнув, кивает. — Но все же я не пойму, как у вас с Тимофеем случился разлад? Вы же так дружно жили, в гости ко мне приезжали. И тут на тебе. Дочка, а ты в браке хорошо себя вела? Нельзя ли было избежать развода? Или это Тимофей тебя не заслуживает?
Мне захотелось рассмеяться.
— Я вела себя слишком хорошо. Настолько идеально, что, наверное, это отчасти могло стать причиной развода. Я жила только интересами мужа.
— А это разве плохо?
— Тебе не понять, папа. Ты считаешь, что брак должен быть раз и на всю жизнь, нужно терпеть и идти на уступки. А я не захотела терпеть. И Тимофей тоже. Мы приняли это решение обоюдно. А сейчас я действительно счастлива, потому что с Давидом не надо быть идеальной. Он принимает меня со всеми недостатками.
— Погоди, — бухтит, — вы еще жизни друг с другом не видели.
— Ну… не понравится — опять уйду. Дел-то.
Папа таращится на меня:
— И с этим разведешься?
— Ага, хлопну дверью и уйду. Опыт уже есть.
— Да разве так можно?..
— А что, сначала Тимофея жалел, теперь Давида? — посмеиваюсь над ним. — Но если серьезно, я просто мечтаю о нормальной семье и надеюсь, с Давидом у меня все получится.
— Дай бог, дочка, — поддерживает отец. — А если обижать будет — знай: ты в любой момент можешь вернуться в деревню. Двери моего дома для тебя всегда открыты.
— Пап, ну какая деревня? Помнишь, мы как-то разговаривали о твоем переезде в город? Я не забыла.
— Да какой теперь город без Тимофея? Откуда взять деньги на квартиру?
— Я куплю ее и без помощи Демидова, — твердо говорю я.
И отец вдруг выпрямляется, становится серьезным.
— У басурманина не смей деньги брать! Он тебя обманет. Будешь потом в рабстве отрабатывать.
— Что ты опять старую пластинку завел? — укоряю отца. — Ты перестанешь воспринимать Давида в штыки, когда к нему привыкнешь. И я больше чем уверена, что он станет твоим любимым зятем.
— Вряд ли.
— А вот я почему-то в этом убеждена. Тимофей поначалу для тебя тоже был «дрищём с козлиной бородкой». И, кстати, после этих твоих острых словечек он стал бриться и ходить в спортзал.
Позже я провожаю отца на вокзал. Оттуда сразу же мчу на работу. Забежав в Модный дом, первым делом спрашиваю Лили:
— Как вы тут без меня, справляетесь?
— С тобой всяко лучше, — секретарша достает документ. — Принесли из бухгалтерии выписки с авансом. Поставь свой автограф.
— Супер! — выуживаю из органайзера шариковую ручку и прохожусь взглядом по строчкам. Меня смущает начисленная сумма. — Лили, здесь какая-то ошибка. Это не аванс, а полная моя зарплата?
Лили наклонившись тоже читает.
— Нет, треть от общей суммы. Все верно.
— Так много?
— Но, знаешь ли, у нас тоже не торговая палатка на рынке. Это тебе повезло быть замеченной Кирияновой, а вообще девчонки за возможность работать с ней глотки друг другу грызут.
Я, когда подписывала контракт с Кирияновой, была чуточку не в себе. Я была на седьмом небе от счастья до такой степени, что глаза застилала какая-то радужная пелена. Я смутно помнила, что подписывала, хмельная от эйфории, и запомнила только цифру аванса, подумав, что это и есть месячная оплата. И даже тогда я была довольна и счастлива.
— Точно ошибки нет? — мне до сих пор не верится. — Сто тысяч сейчас?..
— Абсолютно! — хихикает Лили. — Не забывай: ты личная помощница самой Эльвиры Кирияновой! Неужели ты думала, что будешь работать за ветку?
Подписываю документ.
Теперь мне захотелось трудиться на Кириянову еще больше и лучше. А дел очень много. Впереди очень важный показ коллекции платьев.
Глава 34
Две недели спустя.
День показа.
В огромном зале со сценой, длинным подиумом и витиеватым закулисным коридором вот уже вторые сутки непрерывно кипит работа. Пожалуй, самое напряженное время. До показа остается каких-то два часа. Все на взводе, особенно Кириянова.
— Катрин, ты обзвонила спонсоров? — строго спрашивает Эльвира Леопольдовна, выловив меня по пути к гримерке.
— Разумеется. Все десять человек придут. Кресла для них и их спутниц уже расставлены в первом ряду.
На итальянских креслах из натуральной кожи сегодня будут восседать бизнесмены из нашего и соседних городов. Рядом с ними будут восхищаться показом их жены или любовницы, светские львицы.
На втором и последующих рядах расставленные красивые стульчики — для журналистов и обычных модников, купивших билеты.
— Почему десять, если их одиннадцать?! — вскипает Кириянова, а я чуть не давлюсь воздухом. — Ты кого-то пропустила, Катрин?!
Я теряюсь. Быть такого не может. Откуда взялся еще один почетный гость? Или я правда что-то пропустила? Или коллеги мне не успели доложить?
— Я все исправлю. Мигом!
Срываюсь и бегу в зал. Лихорадочно пересчитываю кресла. Сейчас их на одно больше.
Я договорилась с Кирияновой оставить место в первом ряду для Давида. Он приедет меня поддержать. Но теперь нужно добавить еще. Скорее всего, спонсор будет не один.
Решаю добавить на всякий случай три кресла. Если какое-то не пригодится, его можно будет незаметно убрать. Распорядившись насчет кресел, кидаюсь искать коллегу, ответственную за списки гостей.
— Карин! — недовольно окрикивает меня стилист Эрик. — Что за безобразие? Ты почему до сих пор без макияжа?
— Некогда! — отмахиваюсь я.
Однако самый модный из наших мужчин меня догоняет и настойчиво хватает за локоть.
— Ты и гостей так собралась встречать?
— Конечно, нет.
— Бегом в гримерку. Ходишь тут как моль, людей пугаешь.
— Мне нужно позвонить спонсору.
— А мне нужно не получить от Эльвиры Леопольдовны по шапке! — крепче сжимает пальцы на моей руке. Продолжая удерживать меня, останавливает Натали, которую я и искала. — Займись спонсорами.
Приказав ей, тащит меня в гримерку. Здесь все на нервах. И каждый в первую очередь старается справиться со своей задачей, чтобы потом действительно не получить по шапке от Кирияновой.
Пока Эрик дерет расческой мои волосы, визажист спешно делает мне макияж. Уличив минутку, когда можно открыть глаза, быстро набираю сообщение Давиду.
«Ты приедешь?»
Мы договаривались, что Расулов приедет пораньше, но его до сих пор нет.
«Да, малышка, немного задерживаюсь, но приеду».
«Хорошо. Жду тебя».
Расправившись со мной, Эрик облегченно выдыхает и добреет. Отойдя на несколько шагов, любуется своей работой, глядя на меня.
— Теперь я доволен.
А вот у меня еще куча забот.
— Я могу идти? — спрашиваю раздраженно.
— Да. Хотя нет. Порхай как бабочка, жаль как пчела!
— Вот спасибо, — пробурчав, соскальзываю с кресла.
Через час приезжают первые зрители. Я спускаюсь в зал, чтобы спросить у Лили, как обстоят дела с банкетом, который будет после показа. Лили помогает встречать гостей и находить им свои места.