Рока, если бы она могла это сделать.
Но больше ничего.
Как будто ее там никогда и не было.
В воскресенье, ровно через неделю после ее прибытия в прошлое, Алекс направлялась в свою спальню, чтобы привести себя в порядок к ужину после ошеломляющего трехчасового сеанса, на котором Кия читала ей лекцию о семи разных палатах Верховного суда меярин. Далмарта, очевидно, была одной из них, так же как и семья Нийкса в Доме Рэдон. Пятью другими были Лоренн, Варсей, Фрейлорн, Куорис и Таренния. У каждой из Палат был один избранный представитель, который заседал в правящем совете, и Кия сочла необходимым как можно скорее просветить Алекс, узнав, что все эти члены совета будут присутствовать на ужине этим вечером.
Голова раскалывалась от необходимости воспринимать так много информации за такое короткое время, Алекс смотрела вниз, когда открывала дверь в свою комнату, поэтому, только когда услышала, как кто-то кашлянул, ее взгляд поднялся, и она увидела, кто сидел на кровати, ожидая ее.
— Эйвен! — взвизгнула она. — Что… Как… я имею в виду… Все тебя искали! Что ты здесь делаешь?
Осознав, что он не понял ее, она хотела повторить на меяринском, когда он первым вмешался, показывая, что также практиковал свои языковые навыки, прекрасно отвечая на общем языке.
— Прости мое вторжение, Эйлия, — сказал он, вставая на ноги и проводя расстроенной рукой по своим растрепанным волосам. — Я только хотел поговорить с тобой без свидетелей.
Алекс никогда не видела его таким растрепанным, ни в прошлом, ни в будущем. Его одежда была измята, кожа покрыта грязью, а под глазами залегли тени, что говорило о том, что он некоторое время не спал.
— Ты в порядке? — выпалила она, прежде чем смогла сдержаться. Это твой враг, напомнила она себе. Но, глядя на него сейчас, она просто не могла вызвать в себе ненависти по отношению к нему. Не тогда, когда он выглядел таким… потерянным.
Принц испуганно засмеялся, но в смехе не было веселья.
— В порядке? — повторил он, его тон был таким же непроницаемым, как и выражение лица. — Эйлия, я бросил тебя посреди чужого города без возможности вернуться в безопасное место прямо перед тем, как на нас обрушилась одна из самых сильных бурь, которые когда-либо видел город. Как, после всего этого, ты можешь быть настолько любезна, чтобы спросить, все ли со мной в порядке?
Когда он так выразился, Алекс не могла придраться к его рассуждениям. Заправив прядь волос за ухо, она нерешительно отошла от двери и приблизилась к нему.
— Ты казался очень расстроенным, когда уходил от меня, — осторожно сказала она, продолжая настаивать, даже когда его челюсти сжались. — И никто не видел тебя почти неделю. Конечно, я хочу знать, все ли с тобой в порядке. Твоя мать, твой отец, Рока… все так волновались.
— Нийкс должен был передать, что со мной все в порядке, — сказал Эйвен, его позиция была жесткой.
— И он это сделал, — подтвердила Алекс. — Но одно дело слышать, что ты «в порядке» от твоего лучшего друга, и совсем другое — полностью поверить в это. По крайней мере, я так полагаю, поскольку твоя мать плакала в моих объятиях последние три утра.
Наконец на лице Эйвена промелькнуло раскаяние, сказав Алекс, что глубокая любовь Нииды к сыну не была односторонней.
— Оставить тебя одну было прискорбно с моей стороны, — сказал Эйвен, избегая слов Алекс и возвращаясь к своей первоначальной теме. — Я сделал это, потому что в то время меня снедала жажда справедливости. Это желание не менее сильно во мне и сейчас, несмотря на мою неудачную попытку служить своему народу. Но в данный момент это не имеет значения. — Он сделал глубокий вдох и снова выдохнул. — Я здесь, чтобы извиниться, Эйлия, за свое непростительное поведение. Я не могу предложить вескую причину для того, чтобы бросить тебя, но, пожалуйста, знай, что всю прошлую неделю я был полон глубокого сожаления о том, что сделал. Я искренне сожалею.
Все, от выражения его глаз до поникших плеч, говорило Алекс, что он имел в виду каждое сказанное им слово. Но она не нуждалась в его извинениях. Хотя та ночь была отстойной, в основном из-за грязного Скрэгона, если бы Эйвен не оставил ее одну, она, возможно, никогда бы не столкнулась с Заином и, следовательно, у нее никогда не было бы шанса заставить Рока дать ему шанс на Зелтору… что Заин все еще отказывался делать, но Алекс утверждала, что ему просто нужно было время. Ничего из этого не случилось бы, если бы Эйвен не сбежал от нее. И то, что он был так подавлен этим, странно подействовало на Алекс… почти так, как будто ей было жаль его. Поэтому она сделала единственное, что могла.
— Я принимаю твои извинения, — сказала она ему тихо и искренне. — И я ценю, что ты предлагаешь это, Эйвен. Это очень много значит. Но теперь, когда мы все выяснили, я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещал.
Он подошел ближе к ней, его взгляд потерял часть своей мрачности, когда надежда сменила темные эмоции.
— Что угодно.
— Я хочу, чтобы ты отпустил это, — сказала ему Алекс. Когда его лицо стало непроницаемо, она внутренне вздохнула и решила, что сделает все, что можно, уточнив свои слова: — Я хочу, чтобы ты перестал сожалеть о том, что бросил меня. Каким бы ни был твой крестовый поход за справедливость, это твое решение. Но что касается нас, почему бы нам просто… не начать все сначала?
— Начать все сначала? — повторил он, и на его лице снова появилось выражение сомнения, но надежды. — Ты бы согласилась на это?
Алекс пожала плечами, мысленно задаваясь вопросом, о чем, черт возьми, она думает.
— Уверена, ты заметил тот факт, что мне было неловко рядом с тобой с тех пор, как мы впервые встретились, — и в прошлом, и в будущем это было правдой, — поэтому я думаю, что для нас может быть хорошей идеей начать все с чистого листа и начать заново. Что ты об этом думаешь?
Алекс знала — она знала — то, что она делала, было рискованно. Леди Тайн сказала, что в будущем невозможно что-либо изменить, поскольку события уже произошли и, следовательно, произойдут. Но, может быть, просто может быть, был способ, которым Алекс могла оставить след на Эйвене, который каким-то образом смягчил его по отношению к смертным. Даже если он все равно продолжит свою ужасную резню